Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Tageblatt (Люксембург): Рыба гниет с головы: о политическом значении событий в Хемнице

© AFP 2018 / Odd AndersenУчастники беспорядков в Хемнице
Участники беспорядков в Хемнице
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Убийство немца двумя мигрантами в Хемнице само по себе не имеет политического значения, заявляет Вернер Кольхоф в Tageblatt. Это просто уголовное дело, демонстрации ни к чему. Однако этот случай показал: хорошо организованная праворадикальная шпана в Германии только и ждет повода выплеснуть ненависть. Травля иностранцев и гитлеровские приветствия — вот что пугает.

С воскресенья в Хемнице происходят агрессивные выступления правых экстремистов. Отмечены случаи нападения на иностранцев. Причиной событий стало убийство 35-летнего немца в ночь на воскресенье. Двое мужчин из Сирии и Ирака задержаны и находятся в предварительном заключении.

Происшествие в Хемнице не имеет политического значения: предположительно два иностранца там зарезали немца. Это дело правоохранительных органов, подозреваемые арестованы. В таких случаях нужны не демонстрации, а наручники. Возможно, еще богослужения. Нет политического значения и у мотива. Все еще предстоит расследовать, это может быть все что угодно. Но сведений о том, что иностранцы целенаправленно устраивают охоту с ножами на немцев, нет. Чего не скажешь о неонацистах, которые уже неоднократно устраивали охоту на иностранцев, в результате чего с 1990 года погибли 83 человека.

Политическое значение имеет тот факт, что явно хорошо организованная праворадикальная шпана в Хемнице только и ждала повода, чтобы выплеснуть на кого-то свою неприкрытую ненависть. И показать свою силу, о которой возникает вопрос, насколько она велика. Она подпитывается еще и тем, что правые радикалы сразу же получили поддержку «обеспокоенных граждан». А также воинственных политиков из «Альтернативы для Германии». Большое политическое значение имеет и то, что подобное в любое время могло произойти и в других городах, прежде всего на востоке страны, а кое-где, например, в Фрайтале или Баутцене, уже и произошло. Саксония находится тут в особом положении, и не только она.

Михаэлю Кречмару (премьер-министр Саксонии — прим. перев.) было 16 лет, когда произошел погром в Росток-Лихтенхагене. Возможно, в силу возраста он не воспринял осознанно это позорнейшее событие, происшедшее в тогда еще новых федеральных землях. Во многих регионах с тех пор проведена значительная просветительская работа и сделано многое для того, чтобы преодолеть подобную нетерпимость. Но успеха добились не везде. Как премьер-министр и христианский демократ Кречмар просто обязан был организовать подобную работу и в Саксонии, когда вступил в должность.

Ужасное высказывание Зеехофера

Потому что там всегда на многое закрывали глаза. В том числе и в полиции, которая в Хемнице действовала во время беспорядков так же наивно, как и ее коллеги в Мекленбург — Передней Померании в 1992 году. Она плохо ориентировалась, не справлялась со своими задачами, предстала в неприглядном виде. Или же она испытывала тайную симпатию к экстремистам? Все еще хорошо помнят действия саксонских силовиков против съемочной группы канала ZDF в Дрездене. Кречмар тогда дело прикрыл. В Саксонии рыба гниет с головы.

А на федеральном уровне? Хорст Зеехофер (министр внутренних дел ФРГ — прим. перев.) в начале лета даже рискнул вызвать правительственный кризис, вновь выдвинув на передний план затихающую было тему беженцев — и все из-за предвыборной борьбы в Баварии. Тем самым и он способствовал тому, что уровень возбужденности в правых кругах оставался высоким. Это в том числе и вина министра внутренних дел.

А теперь, после двух дней неловкого молчания, он опубликовал небольшое сообщение в Твиттере, содержащее и следующее ужасное высказывание: «Озабоченность населения (убийством) вполне понятна».

Избиения иностранцев, гитлеровские приветствия, призывы к кровавым расправам — это не озабоченность. Все это понять нельзя. Кое-что гниет и в Берлине.