Вчера председатель Наблюдательного совета "Фонда взаимопонимание и примирение", - структуры, специально созданной для организации выплаты немецких компенсационных денег россиянам, насильно угнанным в годы второй мировой войны на принудительные работы в Германию, и узникам фашистских концентрационных лагерей, госпожа Нарусова заявила с экранов телевизоров, что деньги дойдут строго по назначению. В России жертвы нацизма верят в это с трудом. И для этого есть основания. Еще не закрыто уголовное дело в отношении бывшего руководителя этого Фонда, не без участия которого жертвы нацизма уже не досчитались более сотни миллионов немецких марок. Показательно в этой связи то, что дама выступившая по телевидению, вдова маститого политика эпохи Горбачева и Ельцина Анатолия Собчака, и тогда руководила Наблюдательным советом Фонда.
Роящаяся у входа толпа людей выдает то, что здесь находится штаб-квартира "Фонда за взаимопонимание и примирение". Девять лет назад, с началом рыночных реформ, очереди в Москве стали редкостью. Эта очередь привлекает внимание и по другой причине: люди в ней - очень пожилые, они еле держатся на ногах. Их бедная одежда, стоптанная обувь свидетельствуют об ушедшей эпохе.
Уже несколько недель в Столовом переулке собираются россияне, угонявшиеся насильно в годы второй мировой войны нацистами на принудительные работы, а также бывшие узники концентрационных лагерей, в надежде получить компенсацию за свои потерянные юность и здоровье. В Фонде, который будет распределять деньги, они пытаются получить информацию о порядке подачи заявления, условиях выплаты компенсации и о документах, которые необходимо представить.
В приемные дни в очереди перед входом - до 50 человек, и в зной и в дождь. Старики ожесточены: "Мы ждали компенсацию всю жизнь", - ругается Татьяна Гурьева, приземистая женщина с широким лицом. - И вот теперь, чтобы получить деньги, мы еще раз должны пройти через жернова бюрократии".
Гнев и недоверие сегодня адресуются уже не немцам, а своим собственным, российским учреждениям. К тому же растет опасение, что миллионные суммы исчезнут и попадут не в те руки. "Ведь наши чиновники не заинтересованы в том, чтобы быстро распределить деньги - чем дольше это будет продолжаться, тем дольше они будут сохранять свои тепленькие места", - говорит Валерий Петров, плохо выбритый, долговязый мужчина в шляпе.
Россия хромает позади
В отличие от аналогичных польского и чешского фондов в Москве Фонд длительное время занимался преимущественно самим собой: длительной почтовой перепиской, переездом, чиновниками. Только через несколько дней, после месячной задержки, должен быть подписан договор с немецким фондом, который регулирует варианты выплаты компенсации.
Итог: если в Польше из 450 000 заявлений подтверждены 185 000, то в Москве проверены только 20 000 заявлений. "Нам теперь нужно два года, чтобы все имеющие право на компенсацию получили первые деньги", - говорит с сожалением председатель правления Фонда "Память. Ответственность и будущее" Михаэль Янзен (Michael Jansen). К тому моменту многих из жертв нацизма уже не будет в живых.
Пять миллионов советских граждан, в том числе немало детей, были угнаны во время войны в Германию на принудительные работы. В России сегодня могут еще быть в живых, по меньшей мере, 350 000 бывших нацистских рабов. Для них из фонда в десять миллиардов немецких марок, созданного правительством ФРГ и немецкими предприятиями, выделено 835 млн. DM.
Председатель правления Фонда Наталья Малышева в связи с негодованием среди российских заявителей просит немножко терпения. Бывшая сотрудница аппарата президента Владимира Путина, когда тот работал в администрации Санкт-Петербурга, возглавила Фонд лишь в конце мая. Сейчас она хочет навести элементарный порядок, чтобы больше "не было никаких сомнений в честности распределения денег". Ее предшественник бывший генерал КГБ Александр Сазонов после пяти месяцев работы был доведен до нервного истощения и уволился. Ему приписывают слова, что он, мол, такого "болота" в жизни еще никогда не видел.
Деньги исчезают
Озабоченность по поводу того, что миллионные суммы могут исчезнуть по темным каналам, возникла не на пустом месте: из первого взноса в размере 400 млн. DM, которые правительство ФРГ выплатило России в 1993 году, исчезли 83 млн.DM. Об этом говорится в последнем докладе российской Счетной палаты. Утраченной суммы хватило бы для выделения компенсации 60 000 гражданам.
Переведенные из Германии тремя партиями крупные суммы были депонированы в двенадцати банках, часть которых не отличалась солидной репутацией. Обанкротился, например, Тверьуниверсалбанк - и 40 млн. DM спасти уже не удалось. К тому же руководство российского фонда пустилось в интересах своего собственного бизнеса на рискованные операции с ценными бумагами. Итогом финансового авантюризма, конец которому положил обвал рубля в 1998 году, стали огромные убытки. В отношении бывшего председателя правления Виктора Князева российская Генеральная прокуратура до сегодняшнего дня ведет следствие.
Никто еще ни разу не проверял, действительно ли получили то, что им положено, те 305 000 россиян, отобранные по поданным тогда 375 000 заявкам на компенсацию. Согласно информации газеты "Известия", 26 млн. DM получили по подложным документам разного рода мошенники, которые никогда не были в немецком плену. И на этот раз добиваться компенсации могут "мертвые души". Впрочем, жуликам сейчас придется труднее: наследники лиц, угонявшихся на принудительные работы и умерших после 16 февраля 1999 года, тоже имеют право на получение компенсации.
Деньги распределяет государственный банк
"Некоторые пытаются нас надувать точно так же, как пытались околпачивать финансовое ведомство, - говорит Михаэль Янзен. - Однако мы создали целую предохранительную систему". Так, деньги выплачиваются в форме двух траншей: 65 процентов - в первом и позднее в размере 35 процентов - во втором. Размер компенсации в зависимости от того, что пришлось пережить заявителю, может составлять от 15 000 DM (для узников концлагерей) до 5 000 DM (для лиц, угонявшихся на принудительные работы).
Все без исключения деньги будут выплачиваться через Сбербанк, представляющий собой сберкассу, контролируемую государством. У Сбербанка имеется 25 000 филиалов. Это крупнейшая в России сеть филиалов, к тому же у него самый высокий уровень капитализации. Первоначально Сбербанк получит лишь часть суммы, достаточную для выплаты компенсации 10 000 граждан. Как подчеркивает представитель Фонда Кай Хенниг (Kai Hennig), банк в течение десяти дней должен выплатить деньги жертвам, "что удостоверяется оригиналом подтверждения, который архивируется в Берлине". Инспектора контролируют правильность использования денег Фондом.
В Польше и Чехии работу национальных фондов поддерживают объединения ветеранов и жертв нацизма. В России аналогичные организации к этому не допущены. "На нас вообще никто не обращает внимания, и никто не просит консультаций, - жалуется член Союза ветеранов Николай Увайский. - Это ошибка, если мы действительно заинтересованы в справедливом распределении денег или, по крайней мере, присматривать за этим процессом".
В Киеве и Минске находятся представители контрольного ведомства, которые проводят контроль на выборку, чтобы не допустить злоупотреблений. В скором времени они появятся в Москве. Однако российские эксперты считают контроль малоэффективным средством. Проверить можно максимально четыре процента всех одобренных заявок. За все страны, расположенные на территории между Балтикой и Черным морем, отвечают три группы инспекторов по три человека в каждой из них. "Это же юмор, что они могут обнаружить?", - ухмыляется один из сотрудников российского Фонда.
Немецкие партнеры считают контроль достаточным. "Мы не можем нанимать 100 инспекторов. Это же пойдет в ущерб людям, которые должны получать компенсацию", - говорит председатель правления Фонда Янзен. Из добрых побуждений максимальные издержки на управление были ограничены 5 процентами. "Мы должны обходиться этим". Из своих поездок на места Янзен вынес впечатление, что заявки обрабатываются "очень строго". До сегодняшнего дня он, по его словам, якобы, еще не встречал "ни одного случая попытки подделки документов, который был бы настолько грубым, чтобы мог бросаться в глаза".
Борьба, которая развернулась в мае за председательское кресло в российском Фонде, заставляет, впрочем, предчувствовать худшее. За должность, которая оплачивается в размере 400 DM, боролись высокопоставленные чиновники и влиятельные предприниматели, рассказывает председатель Наблюдательного совета Людмила Нарусова. Вдова бывшего мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака не прочь предстать перед общественностью в роли некоей чистой от всяких подозрений женщины. Однако у нее тоже не совсем хорошая репутация. Так, хотя по приказу Кремля и было прекращено ранее начатое следствие в отношении супружеской пары Собчаков, слухи о их коррумпированности продолжают курсировать.
"Фонду за взаимопонимание и примирение" еще предстоит проделать гигантскую работу. В то время, как в Центральной Европе уже на протяжении нескольких месяцев идет широкая информационная кампания, русские пока ограничивались лишь одной устной пропагандой. Отделы социального обеспечения в провинции плохо информированы, не говоря уже о подаче заявлений. "Они приняли мое заявление, но попросили меня, никому об этом не рассказывать", - рассказывает Сергей Костин. В Союз ветеранов России уже поступают тревожные сообщения о том, что чиновники требуют за помощь в оформлении документов деньги.
