Интервью с Ростроповичем. Великий виолончелист, который 19 декабря и 5 января будет в Риме, размышляет о русской душе, о женщинах, о гражданском долге. Страх рутины, природа как "мелодия тишины". И проект: привезти ноты туда, где они были запрещены. "Я завоюю Кабул музыкой"
Пиджак и галстук. Аккуратность, достойная лучших эпох. Русская галантность. Открытость молодого дебютанта. Одухотворенные глаза, беспокойные и свободные, спрятанные за круглыми очками. Рожденный в марте, под знаком Овна. Женат на великой русской певице Галине Вишневской.
Мстислав Ростропович, чей 75-летний юбилей будет в 2002 году, лучший живущий виолончелист, сейчас находится в Милане. Он будет в Риме 19 декабря и 5 января, где исполнит "Леди Макбет Мценского уезда" Шостаковича. Он говорит о себе, о мире, о том, что сейчас приобрело такую актуальность: о войне и гражданском долге, об искусстве, о женщинах, о своих идеалах и мечтах, о русской душе, о природе. Но это не монолог великого. Ростропович не скрывает своих достоинств, но высвечивает и недостатки. Он смотрит на собеседника с вниманием энтомолога, спрашивает и выясняет то, что ему интересно. То есть происходит то, что другими словами называется диалогом.
- Маэстро, Вы играли Баха перед Берлинской стеной, когда ее разрушали. Вы, со своей виолончелью, выступали против советского правительства в поддержку Солженицына. Одним словом, вам известна революционная сила музыки. Каким будет эффект возвращения музыки в Афганистан, где талибы запрещали ее, вплоть до изъятия из продажи певчих птиц?
- В России у меня много друзей. Когда на Западе было опубликовано мое письмо в поддержку Солженицына, то эти друзья, почти все, встречая меня, отворачивались и смотрели на стены, тщательно изучая их покраску. Но вернемся к музыке в Афганистане. Я расскажу одну историю. Один из моих самых близких друзей однажды позвонил мне и сказал: "Я собираюсь кое-кого убить. Но сначала я хочу рассказать об этом тебе. Я хочу убить своего приятеля, которому очень доверял. Он знал все обо мне и продал меня в КГБ. Я клянусь, что убью его. Я знаю, где он живет, я подожду его около дома и убью, все равно мне нечего терять. Я знаю, что ты меня простишь". Я как раз собирался идти на концерт. Я не играл, а шел просто как зритель. И я сказал своему другу: "Прежде чем ты сделаешь что-нибудь, пойдем сходим вместе со мной". Было пять часов вечера. Он пошел со мной. Мы вместе слушали музыку. После концерта пошли ко мне домой. Я налил две рюмки водки и попросил его рассказать мне о своем безумии. А он ответил: "Слава, мы сейчас слушали музыку. Бог с ним, с предателем, я не буду ничего делать". У меня есть название "Посланец доброй воли". Я отметил два дня, 11 и 12 февраля, и хотел бы совершить мирное вторжение в Афганистан с музыкой.
- Мирное мщение?
- Сегодня все мы - жертвы технологии, все мы перемешались. Раньше мужчина, который жил в российской деревне, мог жениться только на той женщине, которая живет не дальше тридцати километров от него, потому что к ней можно было доехать на лошади. А сейчас встречаются и любят друг друга люди с разных концов мира. Страны больше не изолированы друг от друга. Мы живем все вместе. И нам ничего не остается, как только заботится о благосостоянии друг друга. Когда мне было тридцать шесть лет, я жил в коммунальной квартире вместе с одной бедной семьей. Кухня была общей, и они, бедняки, воровали куски мяса из кастрюль с борщом. И мы стали привязывать на ручки кастрюль флажки, чтобы можно было отличить свою еду от чужой. А сегодня мы не должны больше вешать таких флажков, надо просто делиться мясом, и все. Бомбы, военные корабли и самолеты в определенный момент стали необходимы в Афганистане. Когда было уже слишком поздно заглаживать собственную вину. Но теперь мы должны отдать себе отчет. Мы должны использовать другое оружие, гарантировать нормальные условия жизни, еду, здоровье и культуру. Это даже стоит дешевле, и мы избегнем риска всемирной катастрофы.
- Маэстро, как Вы считаете, хороший слушатель равен хорошему музыканту?
- Определенным образом, быть хорошим слушателем даже важнее. Хороший слушатель часто переживает музыку как нечто глубоко внутреннее, возбуждающее самые глубинные эмоции. Исполнители иногда привыкают, становясь слишком профессиональными. Я всегда очень боюсь рутины, и именно поэтому мне удается побороть ее. Я могу в тысячный раз исполнять Концерт Дворжака, но в конце его у меня всегда слезы на глазах.
- Великая музыка никогда не может стать по-настоящему популярной?
- Если Государства не будут вносить существенный вклад в музыку, то она будет вечным достоянием избранного и состоятельного меньшинства.
- Многие страны сейчас, наоборот, пытаются "отозвать" государственный аппарат от финансирования культуры.
- В этих случаях неплохо было бы перевести министра культуры на пост министра финансов.
- Риккардо Мути (Riccardo Muti), получивший в Катанье премию "Беллини", призывал молодых исполнителей из местной консерватории "обнимать" свои инструменты, слиться с ними, в стиле среднеевропейской или израильской школы. Вы с этим согласны?
- Во Франции меня сделали академиком, это большая честь. Во всем мире их всего около сорока. Когда я выступал перед ассамблеей, я начал свою речь словами, что я приехал, чтобы усовершенствовать свой французский язык. Они поморщили носы. Тогда я продолжил: "Я с молодости обнимаю виолончель так, как будто это женщина. По-русски слово "виолончель" женского рода, а по-французски - мужского. Как же я могу продолжать играть на ней \ нем? В качестве компенсации: во французском, женский род имеет слово "контрабас", а по-русски это оно мужского рода". Среди академиков - ужасная растерянность. Я хочу сказать, что полностью согласен с Мути.
- Если бы Ваш инструмент был литературным или историческим персонажем, то кем?
- Собакой не мог быть кошкой, и наоборот. Но если принять игру, то я мог бы сказать, дон Кихотом или царем Соломоном.
- Какое определение Вы могли бы дать "русской душе"?
- Это привычка, состояние, сосуществование контрастов. Достаточно посмотреть на нашу историю. От русских можно ожидать всего, чего угодно.
- Остались ли для Вас "трудные" границы, места, где Вы еще не играли?
- Я был в Эквадоре, на Кубе у Фиделя, с которым лично знаком. В Афганистане - нет, но я собираюсь, как уже сказал, осуществить музыкальное вторжение. Честно говоря, я был во всем мире.
- Знакомы ли Вам какие-то обстоятельства или опыт, которые могла бы сравняться с музыкой?
- Только природа, красота природы. Я объясню. Я уже говорил, что вещь, против которой я всегда боролся, - это привычка: привычка к удовольствиям, к эмоциям, к встречам. А когда я выхожу из дома и вижу дерево, я думаю: оно прекрасно. Это молчаливая красота. Но в молчании есть музыка. Для меня природа - это музыка молчания.
- Вы согласны со строчкой Маяковского, в которых поэт надеется никогда не достичь ненавистного здравого смысла?
- Невозможно все делать, исходя из разумности и мудрости. Один мой друг гематолог, очень известный, однажды сказал мне: если ты влюбишься в женщину, и никого, кроме нее, не будешь видеть, имей в виду, что ты считаешь ее лучшим генетическим проводником для своих возможных детей. С научной точки зрения, может быть, это и нормально, но с житейской - нет. Действительно, есть конкурсы красоты, талия 60, бедра 90, мозг 3┘ Но жизнь постигается интуицией и талантом. Необходимо "прислушиваться" к знакам комбинаций, стать алхимиками, которые ищут золотую середину между разумом и вдохновением.
- Что Вы предпочли бы, Маэстро, гарем или вселенский успех?
- А нельзя иметь и то, и другое?
