- Забудем на минутку, что мы живем в Польше в 2002 году от Рождества Христова, и перенесемся в виртуальную реальность учений "Strong Resolve 2002". Из тактической карты следует, что мы представляем собой сухопутный компонент миротворческой операции и находимся┘
- ┘В Триландии, то есть в районе конфликта. Почти все застегнуто до последней пуговицы. Говоря "почти все", я думаю о том, что уже вскоре как в штаб-квартире командования сухопутных сил, находящейся в Щецине, как и в назначенных секторах или районах дислокации войск - в районе Дравско-Поморского, Венджина и Жаганя все будут на своих местах. Для меня, как командующего сухопутными силами важной была среда (27 февраля). Я сел в вертолет и полетел в Киль, где на борту корабля USS "Mount Withney" ждал меня командующий миротворческими силами адмирал Катлер Доусон (Cutler Dawson). Я доложил ему о готовности подразделений к действиям и получил последние существенные для дальнейшего развития ситуации указания. На следующий день, в четверг, я встретился в штаб-квартире с командирами отдельных секторов. Короче говоря, постепенно мы разворачиваем операцию миротворческих сил.
- Что это за операция, что это за миротворческие силы?
- Некогда существовало одно государство - Граница. В 1990 году оно распалось на Триландию и Вудландию. Национальные конфликты, а также политические и экономические различия становятся причиной агрессии Вудландии на приграничные районы соседа. Подписанное вскоре враждующими сторонами мирное соглашение приводит, правда, к прекращению огня, однако нестабильность преобладает и происходит много кровавых инцидентов. В этой ситуации по решению Совета Безопасности ООН должны быть сформированы миротворческие силы, которые направятся в район конфликта. В свою очередь Североатлантический Совет доверяет эту задачу командующему ударного атлантического флота адмиралу Доусону, который одновременно становится командующим миротворческих сил┘
- Прошу прощения, пан генерал, но разве сценарий учений "Strong Resolve 2002" не был списан с жизни, а конкретно с того, что недавно случилось на Балканах?
- А разве кто-нибудь когда-нибудь сталкивался с учениями войск, которые были бы оторваны от прошлых или современных реалий? Не думаю. В то же время для меня отчетливо виден знак равенства между некоторыми установками этих маневров и конкретными событиями на Балканах. Хотя это может быть и сугубо субъективным восприятием. Вот, например, по официальному сценарию учений на дравском полигоне будет продемонстрировано подавление беспорядков, возникших на национальном фоне. Разве мы не знаем этого из собственного опыта? Конечно, знаем. Хотя бы на примере Митровицы, где действовали также и мои солдаты, когда я был командиром воздушно-механизированного корпуса. Стало быть, пройдем вместе этот урок еще раз. Одновременно задумаемся над тем, правильными ли были действия и переговоры миротворческих сил в таких или других случаях? А может быть, определенные вопросы удалось бы решить по-другому?
- То есть действия на Балканах оказываются сегодня уроком, из которого мы делаем и продолжаем делать выводы о действиях миротворческих сил?
- Абстрагируясь от некоторых аналогий, которые появляются в этом учении, можно сказать: разумеется. Я вспоминаю нашу первую миротворческую миссию в этом районе, точнее говоря десять лет назад, в Хорватии. Польские и другие солдаты появились там спустя несколько минут после войны. И, к сожалению, немного тогда смогли сделать. То одна, то другая сторона конфликта постоянно диктовали какие-то условия. В Боснии - Герцеговине воздействие миротворческих сил было уже большим, но, с сегодняшней точки зрения, это все-таки не было идеалом. В Косове произошла переоценка всего. Вначале авиационные удары по Югославии, потом совершенно иные опыт, снаряжение и возможности миротворческих сил привели к тому, что их миссия имела и имеет совершенно иной характер.
- Вы думаете, что миссия, созданная на период учения, превзойдет все это?
- Иначе и быть не может. Ведь возможностей, которыми мы располагаем в "Strong Resolve 2002", до сих пор не было. В нашем распоряжении супертехника, суперсвязь и супервозможности. В ходе учений, которые несколько месяцев назад мы проводили в корпусе, в числе прочего мы запланировали организацию телевизионной конференции с SACLANT , стратегическим атлантическим командованием в Норфолке. К сожалению, по финансовым причинам в то время это оказалось невозможным. Теперь же, на этих маневрах, самые современные средства коммуникации, компьютерные системы передачи данных или видео конференции - вот основа того, что должно способствовать выработке решения и действиям привлеченных войск.
- Чем помимо вышеназванной техники вы располагаете?
- Несомненно, совершенным и опытным многонациональным штабом, который сформирован на базе командования корпуса. Обычно в нем 156 человек. На время учений - 560. Главные позиции занимают как офицеры корпуса, так и приписанные резервисты, а также представители войск НАТО и государств, принимающих участие в "Партнерстве ради мира".
- Резервисты? Насколько я знаю, польская сторона вообще их не откомандировывает.
- Что ж, от меня это не зависит, но такова польская специфика. Мобилизационные резервы корпуса, по крайней мере сейчас, не заполнены нашими военнослужащими запаса. На их место вписаны профессиональные военные, проходящие службу в других войсковых частях. Так сложилось, но пришла пора это изменить. Сразу же после учений я сделаю соответствующие предложения. Для начала предложу использовать тех профессиональных военных, которые являются ветеранами миротворческих миссий ООН.
- Но это будущее. Пока что войска под вашим командованием должны справиться с задачами, обусловленными соглашениями между Триландией и Вудландией, а также мандатом миротворческой миссии. Легко ли это будет?
- Не знаю. Потому что не знаю, какие ситуации нам будут предложены посредниками. Могу только догадываться, что будет их немало и к тому же разнообразных. Тем более, что мандат нашей миссии дает право на принуждение к миру, а значит, на применение силы. Сегодня мы богаче на опыт, который принес день 11 сентября, и который, несомненно, будет использован в сценарии учения. Мой компонент многочислен. Помимо штаба, численностью 560 человек, в наличии около 6,5 тысяч солдат сухопутных войск. Они прибыли из многих стран и сгруппированы в четыре сектора. В трех из них наверняка состоятся учения с участием войск. В свою очередь каждый из этих секторов - многонациональный. Так, в датском секторе представлено 8, а в австрийском и польском по 4 национальности. В такой ситуации задачей номер один создание из этих секторов слаженных, боеготовых и эффективно действующих соединений. Когда это произойдет, с реализацией мандатных задач не должно быть больших проблем. К выполнению задач в миротворческой операции мы приступим совместно с авиацией, военно-морским флотом и специальными силами┘
- Коль скоро вы готовы к всякого рода сюрпризам в виде различных, даже очень сложных ситуаций, которые могут появиться в сценарии "Strong Resolve", прошу высказать ваше отношение к одной, придуманной мною. Итак, я информирую вас , что часть войск одного из секторов попросту не доедет до места. Причина: отсутствие соответствующих транспортных средств┘
- Я прекрасно понял намек на миссию в Афганистане. Правда, в случае этих учений такая ситуация наверняка не могла бы возникнуть. Хотя бы потому, что подготовка к этим учениям продолжалась несколько лет и каждое участвующее в нем государство добровольно декларировало желание откомандировать тот или иной свой контингент. Стало быть, каждый знал, какими располагает возможностями и как их может реализовать в "Strong Resolve". Когда же что-то в этих возможностях изменялось, сразу же следовало изменение в предложении об участии в учениях. Так было, например, в случае с Германией. После отправки своих солдат в Афганистан они решили, что в "Strong Resolve" их интересует исключительно командно-штабной. Следовательно, они принимают участие лишь на командном уровне без привлечения своих войск. Это было нейтральное, естественное и лишенное какой-либо сенсации решение.
- Давайте скажем откровенно: вы в комфортной ситуации. Все контингенты сухопутных сил прибудут вовремя. Такой техники в обычных условиях не увидишь. Остается лишь тренироваться и набираться нового опыта. Однако глядя на реалии, трудно не задать вопрос: не слишком ли идеализирована эта ситуация? Ведь повседневность выглядит далеко не в таком розовом цвете.
- "Strong Resolve 2002", наверное, покажет, как следует готовить, обеспечивать и проводить миротворческую миссию, чтобы достичь наилучшего эффекта. Но, с другой стороны, - действительно ли мы оказались в идеализированной ситуации? Действительно ли такой техники не видят в частях? Недавно начальник штаба нашего корпуса ездил в Валч и посетил там 100-й батальон связи. "Знаешь, какое у них современное цифровое оборудование?" - не скрывал он позже своего изумления.
- Тем временем генеральный секретарь НАТО Джордж Робертсон называет вещи своими именами. Сначала мы услышали от него, что Европа - это военный пигмей, поскольку, например, обладая огромным числом солдат, не знает, как отправить их для выполнения миссии. Затем, уже во время его недавнего визита в Польшу, он заявил, что мы легко можем оказаться на обочине...
- В политику я не вмешиваюсь, однако могу сказать, что замечания лорда Робертсона попросту верны. Впрочем, он повторяет давно известные истины. Несколько лет назад я принимал участие в конференции, проводимой командующим объединенными вооруженными силами НАТО в Европе того времени генералом Уэсли Кларком (Wesley Clarck). Выводы, которые я тогда записал, помню по сей день. "Реконструируйте вооруженные силы таким образом, чтобы они могли выполнять задачи самостоятельно" - подчеркивал генерал. И что же? Проблема ничуть не утратила актуальности. Так было, так по-прежнему есть и сейчас. Так же и у нас, где реструктуризация продолжается в течение многих лет и где каждый раз подчеркивается, что самое важное - это легкие и мобильные части. Но как только доходит до дела, оказывается, что до образца нам все еще далеко.
- Вы считаете, что такие учения, как "Strong Resolve 2002", что-то изменят в этом отношении?
- После каждого учения бывают обсуждения, подведение итогов, дискуссии и выводы тех, кто принимает решения. Предвижу, что последних - интересных, временами трудных, а, может быть, и неприятных - будет довольно много. В "Strong Resolve" мы проходим проверку как принимающая сторона, но видим также модель вооруженных сил, к которой мы должны стремиться.
