Все противоречит всему: из грязи в князи и наоборот, мужество и соглашательство, простота и скука, эмоциональность и академичность. Америка периода после 11 сентября раздает Оскары, пытаясь придерживаться всех запретов "политкорректной" линии, в поисках сплава между либеральными импульсами и зрительско-индустриальной традицией. Она пытается стереть из сознания все то неприятное, что связано с проблемой расизма, введя в историю премии двойное признание (мужское и женское) "цветных" главных героев; она спешит выставить напоказ триумф по поводу такого фильма (в широком смысле надуманного) о болезни и о непохожести, как "Игры разума", и в то же время сдерживает любые предположения об альтернативном признании.
Тень войны довлеет над помпезной церемонией, когда Вуди Аллен (Woody Allen) выходит на сцену, чтобы отдать дань уважения Нью-Йорку и его трагедии, но потом, когда наступает момент вспомнить о жертвах и героях атаки на Башни-близнецы, минута молчания спешно заканчивается за несколько секунд. Единственные, кто не смущен - это победители, решительно настроенные не отказываться от обильных и приторных благодарностей: если авторы короткометражек растягивают речи на более долгое время, чем сами их произведения, то Холли Берри (Halle Berry) дошла до слезной радости и истерики, с жестами, напоминающими терзания матери, указывающей на трупик своего ребенка.
Мумифицированная сдержанность и поведенческие излишества продолжаются в течение четырех часов, оставляя четкое ощущение шулерской или, по крайней мере, тщательно приготовленной накануне карточной игры, противореча язвительной "предвыборной кампании", характеризующейся поливанием грязью противников. Единственное настоящее удивление было вызвано поражением "Амели": неожиданный удар разрушил планы студии Miramax, которая ради совсем не блестящего будущего французской сказки пожертвовала возможностями "Комнаты сына". Выполненная в манере, которая должна вызвать сжатие вкусовых рецепторов американской публики, умозрительная доброта "Амели" разбилась, столкнувшись с реальностью совсем не сказочного мира. А фильм "Ничья земля", ироничное и жестокое напоминание о боснийском конфликте, заставил оценить не только свои художественные превосходства, но и обращение к теме, до боли актуальной.
Накануне вручения Оскаров выбор номинантов, казалось, шел по лучшему пути, но потом, за немногими исключениями, была выбрана худшая тропа. Четыре статуэтки "Играм разума" - это слишком много. Невозможно поверить, что такой второстепенный режиссер, как Рон Говард (Ron Howard), смог встать в один ряд с талантами Олтмана (Altman), Джексона (Jackson) и Линча (Lynch) или с мастерством технической акробатики Ридли Скотта (Ridley Scott): он был и остается наименее одаренным из этой пятерки, и все же из последнего стал первым. И как будто этого мало, "Игры разума" был оценен выше, чем "Госфорд-парк", "Властелин колец" и "В спальне". И только тот, кто не читал шедевра Толкиена (Tolkien) может остаться равнодушным перед чарующей экранизацией этого произведения и предпочесть ей биографию больного шизофренией математика, обработанную на экране, подобно уроку чистописания. Только за лучший оригинальный сценарий "Госфорд-парк" получил статуэтку вне всяких протестов, а в остальном Голливуд развлекся наказанием своего непокорного, но вовсе не блудного сына, воплощенного Робертом Олтманом.
Что касается актеров, то жестокие споры в афро-американской среде вызвали спецэффект двойной компенсации за годы позорного изгнания. Когда отдавалась дань почета карьере Сидни Пуатье (Sidney Poitier), комитет воздержался от промедлений еще и для того, чтобы вновь разжечь огонь национальной солидарности: таланты Дензел Вашингтон (Denzel Washington) и Хо лли Берри (Halle Berry), конечно, выдающиеся, но Том Уилкинсон (Tom Wilkinson) и Сисси Спейсек (Sissy Spacek), как кажется, кое-чего заслуживают. То же самое с "Властелином колец" и "В спальне": первый был оценен только за техническую сторону, а второй и вовсе забыт.
Нечего возразить насчет Дженнифер Коннелли (Jennifer Connelly) и Джима Бродбента (Jim Broadbent). В конце концов, Италия получила свой трофей, благодаря такому гениальному монтажеру, как Пьетро Скалиа (Pietro Scalia), признанному выходцу из ремесленной мастерской, которая никогда не бывает бедна талантами, даже если зачастую они вынуждены работать там, где кино стало полем деятельности, а не выживать на государственные субсидии. То есть не весь оскаровский комитет "плавает". Хотя некоторые его ошибки становятся смертными грехами, которые только идеей политкорректности можно как-то простить и оправдать.
