Однажды белорусский коммерсант позвонил московской медсестре: "Надо что-то делать". Московская медсестра вышла на грузинского ночного сторожа: "Ты в курсе?". Грузинский ночной сторож нашел старого боевого товарища из Азербайджана: "Ты ведь помнишь, как мы усмиряли террористов?". Триста семьдесят восемь телефонных звонков и триста семьдесят восемь согласий: что-то нужно сделать для еврейских братьев.
И, на самом деле, не так уж трудно окончить эту проклятую интифаду, если бы только этот "неженка" Шарон прислушался к ним, бывшим офицерам Советского Союза, которые уж с террористами, будь то чеченцы, или афганцы, или палестинцы, знают, как обращаться. Замечательная головомойка по-путински, здоровая "чистка" в стиле Лубянки. Прочь из шкафов дивизии нафталин, достанем с чердаков учебники партизанской борьбы: "Дайте нам Рамаллах или Наблус, - говорит 52-летний полковник Шимон Финкештейн (Simon Finkestein), - и проблема Арафата, Хамаса и прочие мы решим за пару дней".
Свистит ветер, разыгрался шторм. В элегантных мокасинах, за столиком рядом с морем в Ришон ле Зион, полковник Финкештейн с двумя друзьями обсуждает на русском языке, что необходимо сделать: поддержать войско Израиля своим опытом, который они приобрели в схватках с более сильными врагами. Всех 378 называют "чеченцами". Несмотря на то, что у батальона есть имя "Gdud Alia", Батальон иммигрантов. У них есть генеральный штаб и семь военачальников. Когда они все установили контакт друг с другом, то оказалось, что среди них десять женщин, бывшие военные врачи. И, наконец, они обратились лично к Шарону, чтобы предложить свои способности и опыт, приобретенные в битвах в Грозном и на Балканах: "Премьер-министр дал нам понять, что мы будем востребованы в зависимости от ситуации. Однако, что именно мы будем делать, пока остается загадкой".
Многие иммигранты прибыли из отдаленных уголков Советского Союза: русские, латвийские, украинские евреи, офицеры бывшей Советской Армии. "Ежедневно я получаю письма по электронной почте даже из Соединенных Штатов, - говорит полковник Финкештейн, который в течение двадцати лет был заместителем главы по борьбе с терроризмом с Грузии, а сегодня охраняет приют в Тель-Авиве. - Однако, чтобы войти в Батальон, мы ставим два условия: человек не должен быть старше 55 лет и он должен быть офицером, а уж какого подразделения в СССР - не важно".
Они - не наемники. И просят не путать: "Мы выполняем миссию. Мы евреи, военные по профессии, слишком старые, чтобы попасть добровольцами в основное войско, но достаточно молодые, чтобы помочь", - объясняет 40-летний Эльдар Таль (Eldar Tal), медбрат, который служил лейтенантом в Белоруссии и два года сражался с моджахедами в Афганистане. Эльдар решил предложить свою помощь, когда прочитал, что несколько десятков израильских офицеров отказались нести службу на оккупированных территориях: "Я испугался и решил, что это очень неприятная брешь в крепости Израиля. Когда правительство призывает тебя, ты должен встать и идти - таково мое мнение. Если ты этого не делаешь, то твое место в тюрьме. Демократия - это хорошая вещь, и солдат обязан защищать ее. В противном случае, все кончится анархией. И придут настоящие наемники. Мы, русские добровольцы, являемся противоядием от дезертиров и наемников".
На данный момент они еще не разделились и не проходят подготовку. Говорят, что в этом нет большой необходимости: "Мы совсем недавно перестали принимать участие в боевых действиях, - заверяет капитан Роман Ратнер, 40-летний белорус, - и нам достаточно будет трех недель, чтобы войти в нужную форму. Впрочем, это всегда было нашей работой. Мы должны только приспособиться именно к тому оружию, которое используется в этой войне". Капитан Ратнер сражался и в Афганистане, и в Чечне, а потом, вместе с еще миллионом русских евреев, эмигрировал в Израиль: "Операция "защитная стена" имеет только один недостаток: она началась на полгода позже, чем надо. Шарон дал палестинцам слишком много времени на вооружение и сооружение укреплений в городах. В Чечне в 1996 была допущена та же ошибка. Вторая ошибка - то, что в Рамаллах были введены танки, это слишком шумное дело. Лучше основываться на специальных, тихих операциях.
В последние дни военная стратегия улучшилась. Видно, что они часто используют тактику, придуманную русскими". Никто из Батальона иммигрантов не упомянул о том, что в Чечне было и ужасающее кровопролитие. "Проблема как в Грозном, так и в Наблусе, состоит в том, что террористам наплевать на их людей, - говорит лейтенант Таль. - Почему они не выходят из своих городов, чтобы сражаться лицом к лицу?" Они отвергают любую возможность политического решения: "Сейчас не время для мягкости, - убежден капитан Ратнер. - Мы знаем, что завтра будет Палестинское государство, но сейчас наша задача как евреев - выжить. Мы хотим того же, чего хотят пацифисты, того же, что утверждает, будто бы хочет, нобелевский лауреат Арафат, - то есть работать и мирно жить в своих семьях. Единственная разница - они хотят прийти к этому, уничтожив еврейское государство".
Татуировки на руках, оставшиеся от предыдущих войн. Записки для будущих сражений, если они состоятся: "Мы хотим изменить сознание молодых израильтян" - таков манифест полковника Финкештейна: "Пацифизм, болтовня левых ослабляют умы. В школах 30% мальчиков младше 17 лет не уверены в желании проходить военную службу, и даже хотели бы дезертировать. Необходимо поднимать нравственность. Поднять идеи сионизма и патриотизма. И помнить о том, что эта война идет только против террористов". Простите, полковник, но израильтяне убивают даже детей в домах. "Видимо родители живут слишком близко от территорий. Такое случается. На войне как на войне".
