Профессор Хантингтон, какова будет тема вашего выступления на Книжной выставке в Турине? Будете ли Вы говорить о своем самом знаменитом произведении "Конфликт цивилизаций", которое предвосхитило нынешнюю конфронтацию между Исламом и Западом? Знаменитый американский очеркист смеется. "Вы же не думаете, что я Вам сейчас расскажу все в подробностях, - отвечает он. - Я буду говорить и о конфликте цивилизаций, и о трагедии 11 сентября и ее удару по всем нам. Это кровопролитие доказало, что самая серьезная опасность начала нового века - это терроризм, причем не только глобальный, но и локальный. Я попробую сделать зарисовку новой реальности". Сегодня Самуэль Хантингтон находится в Италии. В настоящее время он занимает должность директора института стратегических и международных исследований в Гарварде, а также является автором многих фундаментальных работ, таких как "Кризис демократии", основателем журнала "Foreign Policy" и бывшим консультантом президента Джимми Картера, желающим измерить пульс Европы через 8 месяцев после нападения на Нью-Йорк и Вашингтон.
"Я считаю, - говорит он, - что кровопролитие 11 сентября обязывает нас изменить курс внешней политики. Но все равно это будут не такие важные изменения, как распад СССР.
- В своей книге Вы предупреждали, что после появления СССР к конфликту идеологий добавился конфликт культур.
- 11 сентября еще больше обострило это предупреждение. Сегодня первой целью внешней политики западных государств должно стать предотвращение конфликта цивилизаций, который желают разжечь такие люди, как бен Ладен. Лидер Аль-Каиды напал на США, поскольку последние являются символом западной цивилизации, но его мишень - это весь Запад. К счастью, на сегодняшний момент он достаточно изолирован.
- Можно ли уже говорить об уже начавшемся конфликте между двумя культурами?
- Нет. Сейчас происходит только один глобальный конфликт: между терроризмом в лице бен Ладена и коалицией, созданной президентом Бушем, коалицией, необычайной по своим размерам: от Израиля до России, Китая и Ирана. Другие же конфликты являются локальными, они происходят между правительствами и террористическими группировками, причем не только исламскими, как палестинцы или чеченцы, но и европейскими, как корсиканцы во Франции или баски в Испании. И они очень дестабилизируют обстановку".
- Коалиция Буша сохранится?
- Не сомневаюсь в этом. Запад укрепится, благодаря присоединению России, которая создала альянс с НАТО, согласилась на ядерное разоружение и присоединилась к нашей экономике. Это исторический поворот, если, конечно, он будет утвержден. Но если коалиция распадется, то это вызовет риск конфликта с Ираном и его исламскими союзниками, или с Китаем, или с кем-нибудь еще. Поэтому необходимо начать конструктивный диалог между культурами.
- А как будут развиваться локальные конфликты?
- Это трудно сказать. Правительства должны понять, что эти террористы представляют наибольшую угрозу сегодняшнего дня. Слабые образования, желающие завоевать автономию, располагают только одним оружием - терактами. И в этом вопросе я и не пессимист, и не оптимист, а реалист: я отдаю себе отчет, что мы вошли в переходную стадию. Проблема в том, что нам нужно поспешить с решением этих проблем.
- Несколько месяцев назад наш премьер Берлускони заявил о превосходстве Запада над Исламом. Что Вы думаете по этому поводу?
- Каждая культура уникальна в своем роде, и не стоит создавать шкалу превосходства. Одна культура переживает свой расцвет в один период времени, а другая в другой. Это было с Исламом после падения Римской Империи. Запад в последние 400-500 лет очень успешно развивался в плане экономики и демократии. Но нет ни одной цивилизации, которая по природе своей не была бы способна достичь благосостояния и демократии.
- Многие полагают, что между Европой и Америкой образуется растущий культурный разрыв.
- Отчасти это так. В таких странах, как Франция и Германия, да и в Италии, существует определенный антиамериканизм. Два года назад в Villa d'Este проходила конференция Aspen Istitute, на которой выступали европейские ораторы. Все говорили о том, как конкурировать с Соединенными Штатами. Когда подошла моя очередь, я сказал: "Я не разу не слышал здесь слова "сотрудничество". Мы казались врагами.
- Возможен ли разрыв отношений между вами и нами?
- Нет. Антиамериканизм - это феномен 90-х годов. Но после 11 сентября большинство европейцев стали идентифицировать себя с нами. Перед лицом терактов Европа поняла, что у нас много общего: культура, традиции, политика. 12 сентября мне позвонил друг из Гамбурга и сообщил, что раньше он видел много демонстраций против Америки, а теперь проходят демонстрации в ее поддержку. Я надеюсь, что это будет продолжаться.
- Обоснованно ли обвиняют Буша в односторонности? Нападет ли он на Ирак, не посоветовавшись с союзниками?
- Президент прав в своем желании свергнуть режим Саддама Хусейна. Этот диктатор захватывает соседние страны, разрабатывает оружие массового уничтожения, угрожает стабильности Ближнего Востока и Персидского залива. Но это не значит, что Буш уже принял решение. Я уверен, что сначала он посоветуется с Европой.
- И все же президент не хочет прислушаться даже к Картеру, который призывает к налаживанию отношений с Кубой.
- В этом он ошибается. Кастро очень отличается от Саддама Хусейна, и я думаю, что он осознает необходимость изменений на Кубе. Картер, с которым я работал, говорит справедливые вещи, призывая отменить торговое эмбарго Америки против Кубы, введенное 41 год назад.
