Снова перед Думой стоит сотня людей с красными флагами. "Америка хочет гибели России", - скандирует толпа перед российским парламентом. "Мы не хотим твоей демократии и рыночной экономики", - бушуют старые коммунисты. На этот раз их негодование направлено в адрес закона о земле, который разрешит свободную продажу сельскохозяйственных земель иностранцам. "Продавать российскую землю - значит продавать свою собственную мать", - с возмущением кричат демонстранты.
Но депутатов Думы это на прошлой неделе не тронуло: они без колебаний приняли в первом чтении закон о земле, - в конце концов, это порекомендовал им президент Владимир Путин. А это в сегодняшней России что-то значит.
С принятием закона о земле рушится один из самых известных символов коммунизма. Тронуть его не осмеливался даже антикоммунист Борис Ельцин. Но его преемник Путин рискнул, причем накануне визита президента США Буша (Bush), считающего себя рыночником и новым другом главы Кремля.
"Система Путина"
Легкость, с которой закон о земле преодолел первый барьер в парламенте, является доказательством огромных изменений, которые произошли в России после ухода Ельцина. Путину удалось консолидировать неуправляемую до той поры страну. В Думе он опирается на четыре центристские и либеральные партии, которые обеспечивают ему стабильное большинство.
Совет Федерации, в котором раньше губернаторы протаскивали свои частные интересы, лишен влияния. Сегодня президента поддерживают даже прежние оппозиционеры, например, либеральная, ориентированная на реформы партия "Яблоко". Путин установил в России "управляемую демократию", говорит ее лидер Григорий Явлинский. Короче говоря, страной правит "Система Путина".
Российские политические институты выхолощены, государство взяло контроль над национальными телеканалами, суды выполняют приказания, поступающие сверху. Но россияне удовлетворены: две трети из них из опроса в опрос заявляют о своей поддержке политики отца нации. За него проголосовала бы сейчас даже половина электората "Яблоко". "Путин пробудил в людях чувство, что он выводит страну из тупика", - объясняет московский исследователь общественного мнения Игорь Бунин.
В то время, как критики говорят о "единомыслии" и "централизации", сторонники президента нахваливают новую "эффективность" и "управляемость". Реформы, которых граждане России ждали целое десятилетие, пробиваются через Думу со скоростью курьерского поезда: будь то налоговая, пенсионная или земельная реформа - все поставлено на законодательную основу, даже если неизвестно, будут ли эти реформы реализованы.
Статистика говорит тоже в пользу Путина. Последние три года в стране наблюдается экономический бум, подстегнутый высокими ценами на нефть. Реальные доходы за это время выросли более чем на 30 процентов, пенсии и заработная плата выплачиваются
снова своевременно, в морозные зимы россияне могут уже больше не мерзнуть в своих домах.
Одновременно прав и Андрей Рябов - сотрудник Московского центра Карнеги, когда говорит: "Путин, чтобы провести преобразования в России, готов поступиться демократическими правилами игры". Правительство Михаила Касьянова, которое формально руководит проведением экономических реформ, вряд ли свободно в своих действиях. Министры следуют указаниям только президента. Реальная власть находится полностью по ту сторону кремлевских стен. Администрация президента превратилась в орган, стоящий над правительством и ведающий политикой и экономикой, принимающий все стратегические решения с подключением общественности и законных демократических институтов.
Ведущую роль в системе Путина играют глава администрации Александр Волошин, который занял этот пост при Ельцине, а также доверенное лицо Путина Виктор Иванов. Ключевые позиции заняты людьми, которых президент знал по Петербургу или по работе у своего прежнего работодателя - КГБ. Система базируется, прежде всего, на лояльности - профессионализм не играет никакой роли. Военные, например, которых Путин поставил в качестве надсмотрщиков в пяти из семи российских федеральных округов, вряд ли соответствуют стоящим перед ними задачам.
При этом усиление спецслужб и милиции приносит нередко свои уродливые плоды: нарушение прав человека является актуальным делом не только для Чечни, где кремлевский владыка уже два с половиной года ведет войну. Ширится правый радикализм.
"Путин может легко превратиться в заложника тех сил, которые сам же и пробудил, - говорит о своем предчувствии лидер "Яблоко" Явлинский. - Сможет ли его преемник удержать в узде людей из спецслужб?"
Президент, конечно, дал старт серьезной судебной реформе, но в то же время Кремль сам и манипулирует судебной системой. За большинством российских политиков и предпринимателей водятся грехи, за некоторыми - даже убийства, но Генеральная прокуратура целенаправленно ведет дела против тех, кто выступает против Путина. Неудобных кандидатов на выборах в местные законодательные органы и на посты руководителей субъектов Федерации снимают с предвыборной дистанции с помощью судов.
Во внешнеполитическом плане президент, однако, распрощался со многими бессмысленными представлениями, что хорошо воспринимается такими гостями, как президент США Буш. "Образец неоимпериалистического поведения, которое практиковалось еще при Ельцине, уступает при Путине все большее место политике прагматических интересов", - делает вывод Гейнц Тиммерман (Heinz Timmermann) из Немецкого общества внешней политики. Кремль впервые демонстрирует способность к реальной оценке своих относительно скромных материальных ресурсов. Путин не верит в третий путь России, как Горбачев или Ельцин. Поиск национальной идеи, над которой для Ельцина работали сотни политологов, историков и людей искусства, прекращен.
Ожидание диктатуры
Президент отказался от идеологической миссии и панславянских представлений, от иллюзорной мечты о единстве России, Белоруссии и Украины. Он быстро понял, что будущее России может быть связано только с Европой, а теперь - с Америкой.
"Самая большая заслуга Путина - это ориентирование России на Запад", - говорит с похвалой критик Явлинский. Поскольку громадная империя встала на прозападный курс не только в экономике, но и в политике безопасности. Путин больше не добивается многополярного мира, он связывает себя с НАТО и Западом.
Он не пытается вгонять в трансатлантические отношения клин между Европой и США, что с удовольствием, но безуспешно делал Ельцин, а стремится к созданию стратегического треугольника из России, Европы и США. Взамен он готов смириться с расширением НАТО на Восток или выходом Вашингтона из Договора по ПРО, хотя ястребы в России клеймят это как измену родине.
Итог его деятельности, в конечном счете, будет зависеть от реализации реформ. "Сегодня стакан Путина или наполовину наполнен или наполовину пуст, - считает московский эксперт по экономическим вопросам Лариса Латынина. - Настоящие проблемы еще впереди". И никто не знает, что может случиться, если он с ними не справится и власть над откормленным кремлевским центром перейдет в руки другого человека. Поскольку Путин - не диктатор, он уже высказывался против продления срока своих полномочий. Однако многие россияне были бы удовлетворены введением диктатуры.
До той поры они пока возрождают культ личности: на заводах уже ставят бюсты Путина, молодые поэты пишут оды в честь президента. К чему это может привести, смог почувствовать даже корреспондент немецкой газеты "Die Tageszeitung": с тех пор, как журналист осмелился посмеяться над путинским культом, он превратился в обвиняемого.
