Президент и главный владелец "Юкоса", самой прибыльной нефтяной компании России, сидя вечером 11 сентября в своей московской квартире и смотря телевизор, думал, что он смотрит фильм-катастрофу. "Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять, что я смотрю CNN", - говорит Михаил Ходорковский, и что разрушение Всемирного Торгового Центра не было, по его словам, "плохим голливудским фильмом". В то время было неизвестно - и ему, и любому другому человеку - то, насколько глубоко эти ужасные события изменят мир Ходорковского и других людей, возглавляющих огромную нефтяную индустрию России.
В ближайшие часы Владимир Путин свяжется по телефону с Джорджем Бушем (George W. Bush), выражая соболезнование и предлагая помощь. В ближайшие месяцы Путин побывает с визитом на ранчо Буша в Крофорде в Техасе, где они будут говорить о войне с террором - ответный визит произойдет в конце этого месяца, когда Буш приедет в Москву. Буш и Путин, каждый по своим собственным причинам, сблизились друг с другом после событий 11 сентября и придали новую форму американо-российским отношениям. Это сближение будет иметь огромное значение во многих сферах, однако одна из них уже очевидна. Мир вновь осознает геополитическую важность простого геологического факта и вытекающие из него возможности - Россия обладает большими запасами нефти, чем любое государство за пределами Ближнего Востока, к которому слово "стабильный" в настоящее время подходит меньше всего. И хотя коронный принц Саудовской Аравии Абдулла (Abdullah) заверил президента Буша в том, что его страна не будет использовать нефть в качестве оружия, разговоры о снижении объемов добычи нефти вновь витают в воздухе. По этим и другим причинам сейчас, спустя более чем десять лет после распада Советского Союза, пришло время Ходорковского и других.
И с точки зрения денег, и с точки зрения интересов государства, необходимо понимание вопроса. В России всегда была нефть. Много и много нефти. И по этой причине Россия всегда привлекала молодых амбициозных людей, стремящихся разбогатеть. В конце 19 века шведский бизнесмен Людвиг Нобель (Ludwig Nobel) начал разрабатывать нефтяные месторождения на Кавказе, и своей деятельностью вытеснил с российского рынка керосина другого международного предпринимателя - человека по имени Джи Пи Морган (J.P. Morgan). Несмотря на всю ужасную некомпетентность советского режима, который вскоре пришел к власти в этой стране, российское производство нефти к концу 1980-х годов достигло небывалых высот, составив около 12 миллионов баррелей в день (один баррель равен примерно 0,136 тонны нефти или 159 литров - прим. пер.). Однако к счастью для Саудовской Аравии и других стран - производителей нефти Ближнего Востока, большая часть добытой нефти оставалась за "железным занавесом". После краха советской системы ожидалось, что Россия наконец займет свое место среди крупнейших мировых нефтяных держав. Однако, как и другие отрасли промышленности, нефтяная индустрия прекратила свое развитие во время расхитительного хаоса ельцинских лет, когда такие люди, как Ходорковский, Борис Березовский и Роман Абрамович отдавали приоритет приобретению производственных мощностей, а не их развитию.
Они стали известны как олигархи, и это слово не несло положительной окраски. Они получили огромные предприятия по дешевке, и делали все, что было в их силах, чтобы закрепиться на них. Возьмем, например, 38-летнего Ходорковского. Он приобрел "Юкос" в 1995 году по печально известной российской схеме "кредит за акции"; избавился от американского инвестора Кеннета Дарта (Kenneth Dart), крупного миноритарного акционера, путем наглого массового выпуска новых акций; затем пережил экономический крах 1998 года, попросту отказав возвращать деньги трем крупным западным организациям, чьи займы банку Ходорковского были обеспечены 30-ю процентами акций "Юкоса". Отчаявшись одержать верх в юридической борьбе в условиях российского беззакония, западные фирмы просто ушли, оставшись всего лишь с частью того, что их акции могли бы стоить сегодня.
В тот период мир отвернулся от России. Заканчивался 1998 год. Россия девальвировала свою валюту и, к ярости западных инвесторов, объявила дефолт по своим долгам. Страна и ее бизнесмены были отвергнуты. На пике интернет-мании никто больше не обращал на страну внимания.
Это правда, что, по словам Стивена О'Салливана (Stephen O'Sullivan), ведущего аналитика Объединенной финансовой группы, за год, предшествовавший событиям 11 сентября, на международных финансовых рынках происходила постепенная переоценка России. После разгула эпохи Ельцина Путин начал устанавливать по меньшей мере видимость порядка. Цены на нефть росли. Что более важно - и что осталось практически никем не замеченным, за исключением экспертов в сфере нефти - росла и российская нефтедобыча. Именно в то время, когда все называли их "королями расхищений", владельцы российских нефтяных компаний начали согласовывать свои действия.
К 11 сентября 2001 года, когда мир стал смотреть на Россию с другой точки зрения, они вовсю развернули свою деятельность. Руководство "Юкоса" и "Сибнефти" (компании, управляемой Евгением Швидлером в пользу крупнейшего акционера "Сибнефти" Романа Абрамовича, в настоящее время являющегося также губернатором отдаленного региона на севере России) начало работу по созданию современных нефтяных компаний из приобретенных ранее предприятий. Упав в 1996 году до уровня в 6 миллионов баррелей в день, за два последующих года российская добыча нефти выросла больше, чем на один миллион баррелей в день. Также, в свою очередь, вырос и экспорт. В настоящее время Россия продает на международных рынках пять миллионов баррелей сырой нефти и нефтепродуктов в день - и эти объемы будут расти, так как разница между прибылью в долларах, получаемой от продажи нефти за границей, и прибылью в рублях, получаемой от продажи нефти внутри страны, никогда не была такой большой.
И при обычной ситуации, увеличение российского производства привлекло бы внимание ОПЕК (Организация стран - производителей нефти - прим. пер.). Рост добычи нефти в России происходил в то время, когда международный картель сокращал свое собственное производство, чтобы поддержать цены перед лицом всемирного экономического спада. События 11 сентября значительно усложнили ситуацию. Никто из российского нефтяного истэблишмента не потерял от того, что 15 из 19 террористов - угонщиков самолетов были выходцами из Саудовской Аравии. И никто не удивился, когда президент Путин так быстро встал на сторону Вашингтона. "Он сделал то, что любой нормальный человек сделал бы в такое время", - сказал Ходорковский.
Однако в этом кроется нечто большее, чем просто сочувствие. Арабские боевики, многие из которых обучались в тренировочных лагерях Усамы бен Ладена (Osama bin Laden), на протяжении нескольких лет воюют против российских войск в Чечне, и Путин с законным правом считает радикальный ваххабизм - радикальную ветвь ислама, распространяющуюся из многих мечетей Саудовской Аравии - источником нестабильности на южных окраинах России. Короче говоря, между Москвой и Эр-Риядом (столица Саудовской Аравии) любви нет. В ноябре прошлого года, в то время, когда проходило имевшее большое значение совещание стран - членов ОПЕК, некоторые из новых нефтяных королей России пришли в ярость, когда министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Али Наими (Ali Naimi) высокомерно потребовал, чтобы Россия поступила в интересах ОПЕК и сократила продажу нефти. Русские, сказав краткое "нет", отправили его, по словам одного из нефтяных олигархов, в его "ваххабистскую песочницу".
Со всех точек зрения, происшедшее послужило важным уроком для Наими. Главное, что можно в настоящее время сказать о российской нефти - это то, что такого понятия, как "российская нефть" не существует. Россия - это не только не Советский Союз, это и не Норвегия, не Мексика и не Венесуэла, в которых власти определяют, сколько нефти будет произведено их государственными компаниями. "Российская нефть" - это совокупность обладающих большими запасами частных компаний, крупнейшей из которых является "Лукойл", имеющий доход более чем 12 миллиардов долларов США, а также "Юкос", "Сибнефть", "Сургутнефтегаз", "Татнефть" и "ТНК" - все эти компании являются крупнейшими производителями нефти. Они остро конкурируют друг с другом, имеют совершенно различную стоимость и производственные ресурсы, и имеют совершенно различные мнения по поводу степени сотрудничества России с ОПЕК.
Если вы хотите понять, насколько сильна конкуренция между этими компаниями, взгляните на "Лукойл" и принадлежащий Ходорковскому "Юкос". Здания, в которых располагаются штаб-квартиры двух компаний, находятся всего в нескольких кварталах друг от друга. У "Лукойла" - сияющий, новый небоскреб, "Юкос" занимает чудовищное мрачное старое советское здание, которое когда-то занималось советским оборонным ведомством. Вдоль здания "Юкоса" висит огромный плакат, на котором написано: "Юкос - лидер промышленности!". Он висит там не только для того, чтобы вдохновлять работников "Юкоса", но и чтобы досадить работникам "Лукойла", в особенности его руководителю Вагиту Алекперову, который каждое утро проезжает мимо на работу.
После распада Советского Союза "Лукойл" понес знамя российской нефти. Правительство все еще владеет 14 процентами акций компании, хотя и готовится сейчас к продаже 6 процентов инвесторам. "Лукойл" является крупнейшей из основных нефтяных компаний России, имея тридцатилетние разведанные запасы нефти, широкую сеть продаж, и международные амбиции. В суровых постсоветских схватках за нефтяные и газовые месторождения на Каспийском море, например, именно "Лукойл" оказался победителем, и в настоящее время он является единственной российской компанией, добывающей там нефть. Объем продаж "Лукойла" почти в два раза превышает объем продаж "Юкоса", однако положительные сравнения на этом и заканчиваются. Чтобы быть справедливым, нужно сказать, что, так как "Лукойл" во времена Советского Союза был флагманом государственной нефтяной промышленности, он принес с собой в 90-е годы большую часть неэффективного багажа коммунистической эпохи. Даже при этих условиях, "Юкос" обогнал "Лукойл" как компанию.
В конце 1998 года Ходорковский владел 92 процентами нефтяной компании, которые оценивались в то время в сумму около 300 миллионов долларов США. Он принял здравое решение попробовать превратить "Юкос" в "международную нефтяную компанию", соответствующую западным стандартам управления и прозрачности. Нет необходимости говорить, что в число людей, которые тогда могли поверить в этот лепет, не вошли Кеннет Дарт или представители других трех банков, которым Ходорковский отказался платить, да и вообще кто-либо, за исключением самого Ходорковского. Однако дело в том, говорит один из служащих "Юкоса", "что это был единственный способ добиться того, чего он хотел" - увеличить стоимость компании, контроль над которой он заполучил всеми правдами и неправдами.
Шаг за шагом он это и делал. Не имея, как некоторые другие российские нефтяные компании, преувеличенной национальной гордости - то есть не считая, что западные менеджеры не могут на самом деле ничему научить россиян - "Юкос" наладил прочные рабочие отношения с крупнейшим поставщиком услуг в нефтяной сфере, компанией "Schlumberger", и две компании приступили к повышению производительности многочисленных нефтяных скважин "Юкоса" в Западной Сибири. Ходорковский также ввел нескольких иностранцев в руководство компании. Самым главным из них является главный вице-президент американец Джо Мач (Joe Mach). Мач 31 год работает в нефтяной промышленности, сначала в компании "Gulf Oil" (приобретенной "Шевроном" в начале 1980-х годов), затем в "Schlumberger", и, наконец, последние три года в "Юкосе". Мач бывал в Советском Союзе по служебным делам в 1977 году. На вопрос, мог ли он когда-нибудь подумать, что он будет работать в российской нефтяной компании на постоянной основе, Мач ответил отрицательно, но добавил, что он знал, что его работа когда-нибудь снова приведет его в Россию. Почему? "Потому что за пределами Ближнего Востока нефть находится в России".
55 миллиардов баррелей нефти (только разведанных запасов), по сравнению с 261 миллиардом баррелей, принадлежащих Саудовской Аравии. Доля "Юкоса" в российских запасах составляет 11,8 миллиардов. Главная задача Мача заключается не в поиске новых запасов - хотя их в России много - а в том, чтобы существующие месторождения "Юкоса" эксплуатировались лучше. Бурение в поисках новых запасов всегда было привлекательной частью нефтяного бизнеса, однако оно, по словам Мача, дорого стоит (хотя в России дешевле, чем с США, из-за более дешевого рубля). Используя сложные новые программы, "Юкос" довел до совершенства искусство закачивания воды в скважины, позволяющее поднимать нефть ближе к поверхности. Эта тактика проста: гораздо дешевле добывать нефть из уже работающих скважин, чем бурить новые в поисках нефти. Применяя новые программы, "Юкос" определяет, какие скважины дадут больше нефти после закачки воды. Используемая система, по словам Мача, является системой "мирового класса". Затем, поправляя себя, он добавляет: "в действительности, даже лучше, чем мирового".
Результаты видны по отчетам деятельности компании. "Юкос" значительно снизил себестоимость одного барреля добываемой нефти, которая, принимая во внимание качество его запасов, и так была одной из самых низких среди цен российских производителей. По эксплутационным расходам, "Юкос" оценивает прошлогоднюю стоимость одного барреля около 1,86 доллара США, что является очень низкой цифрой. Это приближает компанию к показателям Саудовской Аравии, чьи месторождения легендарно известны своей низкой стоимостью нефтедобычи. В 2001 году "Юкос" получил около 9,11 долларов с каждого добытого барреля нефти, что является самым высоким показателем в российской промышленности и одним из самых высоких показателей в мире. Вместе с ростом производства - примерно на 20 процентов в прошлом году - прибыли "Юкоса" достигли огромных размеров, примерно 2,97 миллиарда долларов США в 2001 году, а общая сумма доходов составила около 7 миллиардов долларов. То есть размер прибыли составляет ошеломляющую цифру - 42,5 процента. После 11 сентября акции "Юкоса" взлетели вверх. Компания, которая в 1998 году стоила около 300 миллионов долларов, 24 апреля этого года оценивалась свыше 20 миллиардов.
"Юкос" не единственная российская нефтяная компания, которая оторвалась от других. Этого же добилась и "Сибнефть". Хотя стоимость ее продукции не такая низкая, как у "Юкоса" - отчасти оттого, что компания бурит больше скважин - она все же ниже, чем у "Лукойла". "Сибнефть" тоже получает большие прибыли в настоящее время. Она даже стала объектом слухов о том, что ее может купить крупная зарубежная компания, желающая приобрести полностью интегрированное российское производство. Действительно, в то время как Ходорковский четко дал понять журналу "Fortune", что он не заинтересован в продаже "Юкоса" компаниям "Royal Dutch/Shell" или "Exxon Mobil", президент "Сибнефти" ответил "конечно", когда его спросили, продается ли компания.
Однако слухи о возможном приобретении не обрели реальных очертаний. Ничто не подтверждает возрождение России после событий 11 сентября лучше, чем сделанное в конце апреля компанией "British Petroleum" объявление, что она увеличит с 10 до 25 процентов свою долю в российской компании "Сиданко", аффилированной с "Тюменской нефтяной компанией". "ТНК" контролируется консорциумом "Альфа-Групп", принадлежащим двум российским олигархам, Михаилу Фридману и Петру Авену, и управляется Симоном Кукесом, россиянином, много лет проработавшим в США в руководстве компании "Amoco". В конце 1990-х годов Кукес вел острую борьбу с "British Petroleum" из-за одного из ключевых высокопродуктивных нефтяных месторождений компании "Сиданко". "British Petroleum" обвинила "ТНК" в подкупе судей для того, чтобы начать процедуру банкротства, в ходе которой контроль над месторождениями перешел к "ТНК" (компания отвергает эти обвинения). В ярости председатель "British Petroleum" лорд Джон Браун (John Browne) покинул Россию, и, судя по всему, не собирался возвращаться. То, что он и "ТНК" помирились и заключили сделку, означает две вещи: первое - "British Petroleum" считает, что Россия изменилась, и второе - что "Альфа-Групп" очень хочет осуществить такую же сделку со всей "ТНК" - эта информация признана самим Кукесом.
Все это порождает волновой эффект в российской нефтяной промышленности, и это нельзя было не заметить в Москве в конце апреля. Глава "Лукойла" Алекперов провел аналитическое совещание 22 апреля, на котором он объявил о плане реструктуризации, одной из целей которого является значительное снижение стоимости продукции (отчасти за счет закрытия тысяч дорогостоящих скважин, работающих на пределе своей мощности), сопровождающееся увеличением количества добываемой нефти. Правительство хочет получить значительную сумму за 6 процентов акций "Лукойла", которые оно собирается продать, и оно с тревогой наблюдало за тем, как акции "Сибнефти" и "Юкоса" росли, в то время как акции "Лукойла" отставали. Алекперов принял это к сведению. В интервью "Fortune" его талантливый помощник Леонид Федун сказал слова, которые прозвучали музыкой для ушей Ходорковского: "Мы собираемся попробовать сделать то, что сделал "Юкос"".
Волновой эффект распространяется и за пределы России. Производительная и прибыльная российская нефтяная промышленность является хорошей новостью для потребителей энергии по всему миру и плохой новостью для Саудовской Аравии и остальных членов ОПЕК. Имея низкую себестоимость и большую прибыль на баррель нефти, "Юкос" не заинтересован, и не будет заинтересован в чем-либо другом, кроме увеличения объемов производства. Чем больше российских компаний будут чувствовать тоже самое - тем лучше, но сейчас, к сожалению, вице-президент "Лукойла" Федун считает, что Москве было бы лучше "сотрудничать" с ОПЕК. Единственное, что мешает России продавать больше нефти за границу - это инфраструктура, нефтепроводы и порты, однако отрасль и правительство постепенно начинают решать эти проблемы, что можно увидеть на примере недавно построенного Балтийского нефтепровода, способного ежедневно перекачивать на запад 240 тысяч баррелей нефти.
Саудовская Аравия с тревогой наблюдает за всем происходящим. После событий 11 сентября Эр-Рияд страстно желает укрепить свою справедливо подорванную в глазах Соединенных Штатов репутацию. Он также хочет продолжать поставлять в США примерно 15 процентов нефти, импортируемой этой страной, как это происходит сейчас, и не желает столкнуться с уменьшением своих поставок в Америку после того, как в ближайшие годы Россия начнет экспортировать больше своей нефти. (Сегодня доля российской продукции составляет всего 0,77 процента от импортируемой Соединенными Штатами нефти.) Единственным способом добиться и того и другого - в то время как Саддам Хусейн (Saddam Hussein) заклинает своих арабских собратьев сократить производство нефти в качестве наказания Соединенных Штатов за поддержку Израиля - является обещание увеличить производство и сохранить стабильность на нефтяных рынках. Поэтому Эр-Рияд в конце апреля заявил, что Саудовская Аравия поступит именно так. Саудовцы все еще могут закрывать или открывать свой кран для достижения целей своей внешней политики, в то время как Путин этого делать не может.
Однако Саудовская Аравия живет в окружении беспокойных соседей, и обстановка может стать еще более беспокойной в следующем году, если Буш попытается избавить Ирак от Саддама. И трудно представить, что американцы не захотят избавиться хоть ненамного от зависимости от саудовской нефти. В трудные старые времена фраза "Русские идут!", даже если она и употреблялась с дружелюбным смыслом, напоминала нам о том, кто наш враг. Это больше не так. Сейчас русские действительно идут. И владельцы джипов и все другие потребители энергии во всем мире могут должны сказать только одно: "Слава Богу!"
