Выборы, намеченные на март, Россия могла бы просто подарить. У президента Путина у себя дома противников больше не осталось. При этом многое в стране идет не лучшим образом.
Кощунство в одном случае, оскорбление в другом: тому, кто слышит одни лишь фанфары, раздающиеся из уст президента, не видя при этом телевизионные кадры, может показаться, что в каком-то передвижном цирке как раз объявляют главный аттракцион. Владимир Путин может чувствовать нечто подобное. Под взглядом тысяч пар глаз он, следуя, казалось бы, бесконечным коридором по красному ковру, все еще пытается выдвигать вперед узкие плечи, чтобы выдержать возложенное на него бремя. Президентскому бремени из-за проблем, свойственных любому обществу, находящемуся на стадии преобразований, не позавидует и Бог. Как, впрочем, и навязчивому представлению о Москве как о третьем Риме, где властители должны заботиться и о хлебе, и о зрелищах. В последнем случае среди завистников не будет и тех, кто считает, что глава государства в первую очередь должен заботиться о его интересах.
Путин понимает душу русского народа, который находит утешение в величии, блеске и славе государства и в его вожде, будь то батюшка царь, генеральный секретарь или президент, вопреки своей собственной никчемности и нищете. Взять душевное состояние, которое по силам возможностей использовалось, например, во время государственного визита Путина в Великобританию. Тут операторы государственного телеканала РТР умело подтасовывали кадры, чтобы обойти высокое мнение супруги президента Людмиле, не склонной следовать в делах, связанных с тем, как одеваться, советам. Вместо этого они отдались с необычной любовью показу деталей позолоченной, обитой красным бархатом кареты, на которой Путина доставляют в Букингемский дворец, в его официальную резиденцию. Почести, которые Виндзоры отдают только государям с голубой кровью. В случае с Россией это было в последний раз 147 лет назад, во время визита царя-реформатора Александра II, в котором многие видят прообраз Путина.
Если говорить вообще, то это тайный прообраз: Путин, говорит Путин о Путине, есть Путин. Не Распутин, которого близкое к Кремлю духовенство Православной церкви собирается канонизировать как святого, не Ельцин, не Горбачев. В частности, оба, если бы хозяин Кремля допросил их в узком кругу, сделали нужное дело своевременно - непосредственно перед и после гибели Союза и коммунизма. Но теперь другие времена. И сейчас время давно назревших законов, таких, которые необходимы для функционирования рыночной экономики и демократии. И внешней политики, которая ориентируется на национальные интересы.
Человек, которого Ельцин назначил осенью 1999 года премьером и, тем самым, - своим преемником может на долгие годы вперед наложить отпечаток на посткоммунистическую Россию. Даже если закончится провалом попытка председателя Совета Федерации Сергея Миронова продлить срок полномочий президента с нынешних четырех до семи лет. И не только потому, что Москва могла бы в силу отсутствия серьезных конкурентов сэкономить деньги, выделяемые на предстоящие в марте президентские выборы.
При Путине из публикаций международной прессы исчезли негативные заголовки статей, посвященных его стране, а Россия сумела стать предсказуемым партнером для Запада. Чечня остается темой для горстки вечных диссидентов из крупных городов, таких, как Москва или Санкт-Петербург. После массовой гибели в империи Путина независимых средств массовой информации они заняли место там же, что и во времена Советского Союза: слушают на кухнях радиопередачи русских служб зарубежных радиоканалов.
Они напрасно предупреждали относительно «солдатского императора» и его «управляемой демократии». Путин был избран, получив 52 процента голосов. С того времени он довел свою популярность почти до семидесяти процентов. Россия будет придерживаться своего курса в Чечне. Есть только одна странность, от которой его так и не смогли отучить имиджмейкеры: опираться о поручни кресла, легко подавая тело вперед, занимать правильное положение и снова подаваться вперед. Это выдает степень его высокого нервного напряжения, вкупе с закипающим гневом, который никогда не выплескивается наружу.
Путину удается удерживать популярность, прежде всего, за счет того, что в отличие от своего предшественника и его шумной скандальной «семьи» он до сих пор не давал повода для атак на себя. Благодаря равноудаленности от всех групп интересов, он, кроме того, в значительной мере успешен в роли интегратора, который примиряет, то, что кажется непримиримым, например, коммунистов и церковь.
Путин даже стал считаться секс-символом, о котором мечтают некоторые россиянки. Его образ увековечен в пластике и металле, в качестве бюстов и значков: в золоте, в серебре и меди - в зависимости от ранга их владельцев. Говорят, его именем назван астероид в околоземном пространстве.
Культ личности, практикуемый не по приказу того, чей это культ, и который можно объяснять не близостью к народу, а диаметрально противоположным. Путинская углубленность в себя - частью врожденная, частью приобретенная - становится в России в представлении народа признаком благородства, люди не желают видеть в руке государя ни рюмку с водкой, ни дирижерскую палочку.
И уж совсем они не хотят видеть его голову в тарелке с простоквашей, чтобы вылавливать в ней языком, следуя обычаям страны, кольцо. Уже сразу после прихода Путина к власти, во время праздника плуга в республике Татарстан, старым политтехнологам стало более чем ясно, что россиянам нужен президент не для того, чтобы его можно было потрогать, они хотят им восхищаться. Не таким, как они, и не таким, какими бы они с удовольствием стали сами, а таким, которого они с удовольствием бы ощущали - светлый образ из серебряного века российской литературы.
