В багаже Путина, отправившегося на саммит ЕС-Россия, нет планов применения оборонительной тактики. Когда завтра (6.11.) в Риме комиссар ЕС по внешнеполитическим вопросам Крис Паттон (Chris Patton) попытается приписать ему режиссерство в скандалах вокруг Михаила Ходорковского и его концерна «ЮКОС», российский президент перейдет в наступление, даже с некоторой долей агрессивности. Москва после недавней 46-й годовщины со времени подавления Советами восстания в Венгрии и в канун 87-й годовщины Октябрьской революции вновь чувствует себя среди европейской мелочи мировой державой.
Итальянцы уже предвкушают это. В интервью, которое Путин дал в связи с государственным визитом, связанного с саммитом ЕС, он обозначил рамки: «Значительная часть нашей территории находится, конечно, в Азии, но Россия, несмотря на это, прежде всего, - страна европейской культуры». Это является основанием для того, чтобы с россиянами, например, в вопросе визового режима обращались иначе, чем с остальными народами.
Сырьевому гиганту, по его словам, нет, собственно, вообще никакой необходимости добиваться еще большей политической интеграции. Мол, уже сегодня страна «при решении важных международных проблем» сотрудничает с европейскими государствами теснее, чем это имеет место «между некоторыми странами ЕС». Решающее значение имеют интересы Москвы.
Что касается крупнейшего российского нефтяного концерна, продолжал он, то российские органы юстиции вели себя точно так же, как и американская судебная система, примерно, в 20 подобных случаях, имевших место «только за последние два года». То, что в Америке идет борьба с преступной порослью, которую дали крупные компании, а не с укрупнением компании, приносящей большие валютные доходы, как это происходит в России, данное обстоятельство Путин упустил. Единственное различие он видит лишь в мужестве следователей. «Еще никогда», столь богатые предприниматели не привлекались где-либо к персональной ответственности.
Арестованного и уже отрекшегося от «ЮКОСА» Ходорковского ждет в самый разгар избирательной кампании Путина открытый показательный процесс. Историки уже видят параллели с показательными процессами при Сталине при мнимом невмешательстве последнего в судебные вопросы. В интервью Путин высказал свое «категорическое» несогласие с пересмотром результатов российской приватизации. При этом он умолчал, что его кадровая политика основывается на увеличении числа чиновников в ключевых отраслях промышленности.
Не воспринимает он и критику своей политики в области средств массовой информации. На вопрос он, как всегда, ставит встречный вопрос: «А в какой стране пресса независима от всего?»
У ЕС есть достаточно оснований, чтобы подвергать анализу не Россию, а отдельные недостатки. Это для Путина уже давно та красная черта. На саммите она станет еще шире. В период между своими государственными визитами в Италию и во Францию встреча в Риме будет, возможно, самой трудной. После двух лет ухода Запада от вопроса Москвы о компенсации за расширение ЕС на Восток Брюссель, наконец, должен заявить о своей позиции. Об этом, а не о щепках, которые летят в ходе российских реформ, должен, прежде всего, идти, разговор на Тибре. Сколь энергично глава Кремля может отреагировать на возможную критику своего внутриполитического курса, обрисовала вчера официальная правительственная «Российская газета». «Иначе как абсурдом нельзя назвать» то, что устраивают бюрократы ЕС, дискриминируя российского поставщика энергоносителей, писала она. Брюссельские чиновники все еще думают, «что именно они определяют судьбу ЕС». С ними никогда бы не было зоны свободной торговли. Своими кознями они могли бы даже помешать торговле Киева с Москвой.
Короче говоря, выступая в качестве адвоката своей политики, Путин саммиту ЕС, наверняка, не принесет ничего полезного. В канун 13-й годовщины со дня падения Берлинской стены он предъявляет требования, а не дарит подарки.
