Несмотря на кажущуюся противоречивость, физическое разделение израильтян и палестинцев стеной может помочь сосуществованию и пересмотру представлений и политики, проводимой двумя противоборствующими народами.
Арабо-израильский конфликт, в первую очередь, является конфликтом представлений.
Правящая партия Израиля исторически воспринимает свою страну как осуществление промысла Божьего, который будет перечеркнут любой разделительной линией на палестинской территории. Изгнание с земель, на протяжении нескольких веков считавшихся арабскими, превратилось, в свою очередь, для палестинцев в открытую рану: столь долго мириться с израильским вторжением палестинцам больше не под силу - ни эмоционально, ни психологически. Лишь самая незначительная часть населения убеждена, что совместное существование приемлемо само по себе.
Наиболее привлекательное дипломатическое решение было предложено так называемым "квартетом", состоящим из России, Европейского Союза, ООН и Соединенных Штатов. Упомянутые страны и организации выступили с целой серией предложений, получившей название "дорожная карта", благодаря которой Израиль и Палестина должны в 2005 году прийти к окончательному соглашению.
Подобная обнадеживающая перспектива разделяется всеми членами "квартета", за исключением США, потому как они убеждены, что наилучшими инструментами для достижения мирного соглашения являются отточенный карандаш и карта, в то время как результат должен быть определен Соединенными Штатами.
Соединенные Штаты, в свою очередь, настаивают на том, что предпосылкой для обсуждения специфических пунктов договора должно стать уничтожение терроризма и ликвидация террористической базы на палестинских территориях. К сожалению, это формальное затруднение, вполне возможно, уменьшает почти незаметную возможность для создания условий, необходимых для заключения договора.
Израиль, в свою очередь, выражает готовность отказаться от большей части завоеваний в войне 1967 года, при условии, что палестинцы смиряться со своим поражением 1948 года и разделением палестинских территорий.
Если общественное мнение жителей Израиля придет к мысли о том, что единственным средством, способным предотвратить демографическую катастрофу, является создание палестинского государства, будет создана психологическая основа для решающего шага вперед.
В то же самое время, вполне вероятно, что палестинцы находятся на пути к пониманию того, что у них нет возможности для создания военной базы. И потому, по крайней мере, из тактических соображений, сосуществование с Израилем неизбежно - точка зрения, сторонников которой в арабских государствах становится, по-видимому, все больше.
Подобная тенденция нашла свое подтверждение в недавнем интервью сирийского президента Башара Ассада (Bashar Assad) газете "The New York Times": руководитель сирийского государства заявил, что соглашение между его страной и Израилем достигнуто на 75%, и Соединенные Штаты примут участие в окончательных переговорах. Указанной точке зрения не было уделено должного внимания.
Можем ли мы, таким образом, считать, что наиболее опасное психологическое препятствие на пути достижения соглашения, по всей вероятности, ожидает нас с палестинской стороны? А другим препятствием станет закостенелая идеология, доминирующая в рамках переговоров?
В указанном контексте концепция полосы безопасности, построенной Израилем (либо же в ее нынешнем местоположении) может стать выходом из проблемы, а не преградой на пути ее решения.
На протяжении полувека существования Израиля судьба палестинцев была центральным элементом в негативном отношении всего региона к признанию израильского государства. Ни один из палестинских лидеров не признал Израиль полностью и не отказался от права беженцев вернуться на свои территории. Нападки общества на саму концепцию еврейского государства раздаются непрестанно.
Даже те палестинцы, которые участвовали в подписании получившего широкую поддержку Женевского Соглашения, не пошли дальше урегулирования процесса возвращения беженцев, позволив третьим странам установить процент тех переселенцев, которым будет позволено вернуться, и оставив на усмотрение Израиля определение конечного их количества. Подобная "уступка" лишена смысла: увязывание права на возвращение с благоразумием Израиля поставило бы эту страну под давление международного сообщества, требующего установить оговоренный в соглашении процент палестинцев на уровне, необходимом для поддержания региональной стабильности.
Важным шагом в египетско-израильских переговорах стал исторический визит президента Анвара Садата (Anwar Sadat), совершенный им в 1977 году в Иерусалим, где он возложил венок в Могиле Неизвестного Солдата. Палестинские лидеры не предприняли ни одного подобного проявления доброй воли.
Они (палестинцы) должны найти способ показать, что приемлют существование Израиля. Вполне возможно, что быстро ликвидировать террористическую базу крайне сложно, но покончить с систематическим непризнанием израильской легитимности и с подстрекательством к терроризму в прессе - вполне достижимое решение, которое должно быть принято палестинцами незамедлительно.
Двусторонние уступки
Все участвующие в процессе мирного урегулирования стороны должны проанализировать, не стала ли занятая каждым позиция сама по себе преградой для продвижения вперед: возвращение Израиля в границы 1967 года, выход из большей части израильских колоний и разделение Иерусалима в обмен на некие международные гарантии и признание Израиля палестинцами. Идея создания с этой целью международных сил получает все большее одобрение.
Но что конкретно подразумевается под международной гарантией? От каких опасностей и какими средствами она может защитить? История многосторонних гарантий выглядит обезнадеживающей, особенно на Ближнем Востоке.
Истинную угрозу представляет собой терроризм, против которого международные гарантии оказываются бесполезными. Если вооруженные силы Израиля не в состоянии предотвратить проникновений на свою территорию, то каким образом этого достигнут международные или даже американские силы?
Гораздо вероятнее, что подобные меры станут препятствием для проведения Израилем карательных операций, чем для палестинского терроризма. Вполне возможно, что в результате международные силы превратятся в заложника, вынужденного ради гарантии собственной безопасности закрывать глаза на нарушения либо, прилагая огромные усилия, рисковать своей жизнью. Оказавшись в подобной ситуации, правительства стран, направивших своих граждан в этот регион, будут вынуждены отозвать их обратно.
Обеспечение безопасности должно достигаться другими методами с учетом всех отличительных черт палестино-израильского конфликта:
- Линия демаркации между двумя обществами является не международной границей, а линией прекращения огня, положившей конец первому палестино-израильскому конфликту 1948 года. Она не признавалась палестинцами на протяжении почти полувека, но даже в настоящий момент Палестина не признает ее в качестве границы суверенного государства Израиль.
- Оба общества живут в самой непосредственной близости друг к другу: в действительности главной проблемой является достижение возможности совместного сосуществования в условиях, когда расстояние между рекой Иордан и морем составляет около 80 километров. Не существует никакого стратегического пространства, способного сыграть роль амортизатора, как это происходит в случае с Египтом и Израилем.
- В подобных обстоятельствах обеспечение безопасности не может быть основано на проведении линии фронта войны, завершившейся более пятидесяти лет назад. В то же время, напротив, должно учитываться существование реальных угроз.
Создание физической, сложной для проникновения преграды облегчит выход израильтян с палестинских территорий и позволит устранить контрольно-пропускные пункты, лишающие палестинцев права на достойное существование. Колонии, находящиеся за разделительной полосой должны будут либо жить при палестинском правлении, либо оставлены.
Некоторые отказываются от варианта создания полосы безопасности, потому как она будет напоминать стены, возведенные в эпоху коммунизма - Берлинскую и построенную вдоль границы, разделявшей Германию на западную и восточную. Но коммунистические стены преследовали своей целью держать внутри огражденные народы; при создании же Израилем разделительной полосы преследуется цель оставить за ее пределами террористов.
Наиболее спорным моментом в создании полосы безопасности является то, что она станет преградой на пути окончательного примирения двух народов, которые должны учиться жить вместе. Любое длительное соглашение подразумевает окончательное примирение, и международное сообщество должно предпринять огромное усилие для оказания палестинскому государству помощи в налаживании гражданской жизни. После того, как к обеим сторонам вернется доверие друг к другу, и процесс совместного сосуществования получит свое реальное развитие, предлог для сохранения полосы безопасности может исчезнуть.
Постановка палестино-израильской проблемы подобным образом может избавить дипломатическую политику в отношении Ближнего Востока от некоторых формальных препятствий. Необходимо, чтобы наши союзники по "квартету" рассматривали вопрос о мирном урегулировании ситуации на Ближнем Востоке как нечто более сложное, чем средство использования Соединенных Штатов для оказания давления на Израиль ради получения не больше, чем просто слово "мир".
Палестинцы должны сделать свой выбор между требованием истинного признания израильским государством и временным решением, способствующим немедленному созданию палестинского государства и представляющим собой важный шаг на пути к примирению даже в том случае, если оно не удовлетворяет всем выдвинутым требованиям. Израиль, в свою очередь, должен отказаться от своей дипломатии, ориентированной на истощение другой стороны и в тесном сотрудничестве с Соединенными Штатами сконцентрироваться на самой сути своих требований.
И, наконец, роль Соединенных Штатов можно считать основополагающей: Вашингтон должен проанализировать, существует ли возможность проведения сирийских переговоров, и отказаться от иллюзии, что США могут навязать свой план на бумаге и в то же самое время подтолкнуть своим решением обе стороны к цели, которая, наконец, концептуально кажется на расстоянии вытянутой руки.
