Для российских военнообязанных первые шесть месяцев в армии это - ад. Их систематически унижают и истязают старослужащие. 'Это - хуже, чем тюрьме, - говорит Йорис ван Бладел (Joris van Bladel). - И это не имеет ничего общего с испытанием новичков'.
Российская армия
Будучи капитаном бельгийской армии, Ван Бладел защитил в Гронингенском университете диссертацию, посвященную изучению российской армии 'изнутри'. Он обращал внимание, прежде всего, на военную культуру. Но исследованные им проблемы значительно шире. Как случилось, что со времен окончания 'холодной войны' российские вооруженные силы не были или почти не были реформированы? Почему России не удалось создать компактную профессиональную армию, как это сделали страны НАТО?
Ибо преемница Красной Армии, хоть и значительно сокращена, но не изменилась. 'Трансформация без изменения' - так звучит подзаголовок диссертации.
В годы своего величия Красная Армия насчитывала пять миллионов человек. Во время первомайских парадов по Красной площади проезжали танковые армады и начищенные до блеска ракеты 'СС-20'. Москва неизменно демонстрировала свои лучшие силы на фоне сказочного собора Василия Блаженного и красного мрамора мавзолея Ленина.
Как и его сверстники, 37-летний Ван Бладел вспоминает царивший тогда 'смутный страх' перед этой хорошо смазанной машиной, которая могла в любой момент вторгнуться в Европу. 'Собственно говоря, мы считали, что в культурном и техническом плане мы их значительно превосходим, - говорит он. - Но их было очень много'. Когда в 1985 году он стал служить в бельгийской армии, в Кремль пришел Горбачев, и началась перестройка.
Будучи профессиональным военным, Ван Бладел решил в начале девяностых годов изучать славистику. Несколькими годами ранее говорящего по-русски западного офицера сразу же бы приняли за шпиона. Теперь же Ван Бладел, будучи сотрудником штаб-квартиры НАТО, мог входить в здание Генерального штаба в Москве через парадный вход. Он получил доступ к генералам и министрам и даже присутствовал при переговорах президента Путина с бывшим шефом НАТО Робертсоном. Для подготовки своей диссертации он также беседовал с сотней бывших солдат срочной службы.
Капитан с опытом работы в таких горячих точках, как Сараево, Косово, Руанда и Конго, привык ко многому. Но не к невиданному беспорядку российских казарм. Ему бросились в глаза грязные и неухоженные солдаты. 'Причина: в начале службы они получают обмундирование, которую они должны носить в течение двух лет. Их гражданская одежда отправляется посылкой домой.
Кто в России идет служить в армию, фактически оказывается запертым: солдаты не могут покидать казармы. Из-за этого они полностью зависят от своих командиров и, что еще хуже, - от призванных раньше них солдат, которые срывают свою злость на новичках. Это называется дедовщиной: 'деды' обращаются с новобранцами, как с рабами.
'На первый взгляд ничего не видно,' - говорит Ван Бладел. Но, поскольку он знал, на что надо было обращать внимание, он видел, что у новобранцев в тарелках было меньше еды, чем у старослужащих: 'молодые' должны были отдавать дедам часть своей порции. Там царит полный произвол: дед может делать с 'салагой' все, что ему вздумается. Например, вымогать у него деньги. С положенными 32 рублями - около 1 евро - карманных денег в месяц мало что можно сделать. Поэтому салаг заставляют просить родителей прислать деньги, чтобы откупиться от дедов. Жаловаться невозможно. 'Это как в мафии, - говорит Ван Бладел, - кто проговорится, может считать себя мертвецом'. Ван Бладел сравнивает виденное с другими закрытыми институтами. 'В тюрьмах и частных школах тоже существуют аналогичные неформальные структуры. Только в российской армии имела место полная дегенерация', - говорит он.
'Если вы хотите посмотреть, что там происходит в действительности, туда нужно попасть ночью', - говорит Ван Бладел. Благодаря личным контактам, бельгийский капитан получил возможность пару раз ночевать в российских казармах. 'Вы ожидаете, что все спят, но именно ночью там много движения. В подвалах идут попойки и употребляются наркотики. Солдаты полностью одурманены. Затем начинаются истязания'. Ван Бладел видел шрамы на теле молодого человека, которого привязали голым к стулу и избивали поясным ремнем. В госпиталях он видел солдат с отбитыми легкими и повреждениями мозга. По данным армейских официальных источников, в казармах ежегодно умирает тысяча юношей, в том числе - в результате самоубийств. Правозащитные организации говорят о пяти тысячах смертей. Эти абсурдные 'потери в мирное время' общеизвестны, но почти не вызывают протестов.
Эта тема очень деликатна, ибо россияне, несмотря на все, гордятся своими вооруженными силами. Они в массовом порядке празднуют 23 февраля - День защитника Отечества. Еще в царское время военные пользовались большим авторитетом. Для коммунистов Красная Армия была, кроме того, местом воспитания homo sovjeticus. Ван Бладел приводит в качестве примера результаты опроса общественного мнения среди обычно скептически настроенных россиян: из институтов, которым они доверяют армия стоит на втором месте после православной церкви. 'В России все еще царят упоение победой во второй мировой войне и воспоминания о считавшейся невозможной победе под Сталинградом. 'Если что, мы снова пойдем в бой', - думают люди'.
Но по мнению Ван Бладела, российские вооруженные силы находятся в состоянии, которое он описал как бесконтрольный процесс. То есть - полный хаос. При этом подрывную роль играет дедовщина. Но каковы же скрытые причины? Ван Бладел отмечает, что от 80 до 90 процентов военнообязанных путем подкупа не служит в вооруженных силах. 'В казармы, в конце концов, попадают наименее уверенные в себе юноши из беднейших семей', - говорит Ван Бладел. Они не могут рассчитывать на защиту со стороны офицерского корпуса. Офицеры заняты, прежде всего, поисками возможностей пополнить свое скудное жалованье, чтобы прокормить семью.
Этим уродливым отношениям способствует царящая в России военная культура. Все, включая армейскую верхушку, считают, что индивидуум должен уметь выносить тяжелые физические и духовные страдания. Ван Бладел не раз слышал утверждения, что дедовщина делает военнообязанных твердыми, делает их них хороших солдат. 'Эта идея мачо, от которой мы отошли, в России все еще сильна,' - говорит он. Она является частью того, что Ван Бладел в своей диссертации называет 'образом мышления девятнадцатого века'.
Бельгийский капитан убедился (это бросается в глаза особенно во время совместных миротворческих операций), насколько российские вооруженные силы отличаются в худшую сторону от западных. В то время, как натовские войска после 'холодной войны' преобразованы в компактные профессиональные армии, в которых служат, что называется 'самостоятельно мыслящие военные', для россиян по-прежнему действует закон 'приказ есть приказ'. В России эта традиционная авторитарная армейская культура не устранена демократизацией и индивидуализацией.
В отличие от западных солдат, подготовленных к участию в совместных миротворческих операциях в международном масштабе, в России в основе по-прежнему лежит защита Отечества.
'Мы больше не ориентируемся на сражения за свои государственные границы. Но россияне очень чувствительны к понятию России-матушки. Мы это недостаточно понимаем, - говорит Ван Бладел'. Это стало для него ясно, в особенности в Боснии, где русские регулярно ходили в гости к сербам, но никогда к мусульманам. 'Беспристрастность - неизвестное для них понятие', - отмечает Ван Бладел.
Переход к профессиональной армии в Москве объявляли неоднократно. Но на практике до этого дело так и не дошло. По мнению бельгийского капитана, это объясняется не только нехваткой денежных средств. При этом он обращает внимание на то, что российские вооруженные силы уже пережили значительные изменения: в Россию вернулись солдаты и офицеры, расквартированные ранее в Восточной Европе, численность армии сократилась до менее, чем двадцати процентов. И это произошло, большей частью, в политически нестабильное время правления слабого и непоследовательного Бориса Ельцина. 'Можно предсказать, что такой период будет сопровождаться хаосом', - считает Ван Бладел.
По мнению Ван Бладела, у Запада были совершенно нереалистические ожидания после падения Советского Союза. 'В 1991 году мы сказали: вы станете современной страной за пять - шесть лет. Мы забыли, что у нас изменения были начаты уже после 1945 года. Они требуют десятилетий', - говорит Ван Бладел. При этом мы упустили из виду российскую армейскую культуру. 'Совместить организационную концепцию 21-го века с мышлением 19-го века невозможно', - считает бельгийский капитан. 'Я нарисовал весьма негативную картину, - говорит он. - Но я считаю, что то, что происходит, собственно говоря, вполне объяснимо'.
