С голубой ложкой в одном крошечном кулачке, с куском черного хлеба в другом и с тарелкой творога перед собой, Кристина выглядит счастливой маленькой девочкой.
Она пребывает в блаженном неведении, что ее мать-наркоманка отказалась от нее при рождении. Не нужно говорить ей и о том, что она заражена вирусом иммунодефицита и является одним из представителей нового класса российских детей. Не нужно ей знать также и о том, что она скорее всего не сможет прожить достаточно долго, чтобы прочитать книгу, покататься на велосипеде или поцеловать мальчика.
Кристина - крошечная часть российской катастрофы, вызванной эпидемией СПИДа, которая, будучи практически незамечаемой, превращает бывший Советский Союз в новую южную Африку. Эпидемия пришла в Россию примерно через десять лет после распространения на Западе, однако сейчас, когда в России около 1,5 миллиона жителей инфицированы, ВИЧ и СПИД распространяются по стране быстрее, чем где-либо в мире.
Часовая бомба
Всемирный Банк называет распространяющуюся в России пандемию "часовой бомбой". В отсутствие крупных правительственных программ, производственные потери и стоимость лечения к концу этого десятилетия могут уменьшить валовый внутренний продукт на 4 процента. К 2020 году этот показатель может составить 10,5 процентов в год.
ВИЧ уже распространился в российских тюрьмах, среди проституток и наркоманов. Теперь под острием атаки находятся девочки-подростки и молодые женщины, что ведет к ужасающему росту детей, родившихся уже зараженными ВИЧ. До 1997 года только 60 российских новорожденных показали положительный результат на вирус. В прошлом году их было 6000.
В Санкт-Петербурге в среднем рождается один инфицированный ребенок в день. В приюте номер 10 живут 35 детей - все сироты, все заражены. В этом детском доме не бывает пустых кроватей. Никогда.
Неясное будущее
"Все эти дети не несут ответственности за своих родителей, - говорит Ольга Ким, доктор детского дома. - У них есть право на семью. У них есть право на любовь. У них есть право на будущее".
В этом будущем вряд ли произойдет усыновление - в России пока еще не был усыновлен ни один ВИЧ-инфицированный ребенок. Российские семьи не стремятся усыновлять даже здоровых детей, и даже имеющие самые благие намерения иностранцы отказываются усыновлять зараженных вирусом.
В то время как российские власти восстанавливают имперские дворцы и покрывают позолотой купола Кремля, в бюджете 2004 года на предупреждение ВИЧ/СПИДа выделен всего один миллион долларов - для страны с населением 145 миллионов человек.
Разочарование врачей
Доктор, отвечающая за ВИЧ-инфицированных детей в Санкт-Петербурге, скучным, монотонным голосом говорит, что она может использовать больше средств, особенно на лекарства от ретровирусов. Однако она повышает голос и несколько раз хлопает рукой по столу, когда говорит о дискриминации ее подопечных российским обществом, директорами школ и городскими чиновниками, которые хотят, чтобы ее пациенты содержались отдельно от других детей.
"Наши дети - не прокаженные! - кричит Елена Виноградова. - Наши дети - такие же, как и остальные. Ну и что, что у них вирус? У других детей бывают другие проблемы. Должны ли мы изолировать детей с ветряной оспой? С корью? Наши дети не нуждаются ни в чем экстраординарном. Они радуются. Они танцуют и поют. Мы не должны делать их особенными".
Другая жизнь
Дети, достигшие 4-летнего возраста, должны покинуть приют номер 10. По новым городским правилам, их направляют в городской детский дом, где они живут, посещая обыкновенные городские школы.
Покончив с творогом, Кристина тихо сидит в игровой комнате, осторожно перемешивая воображаемый чай в розовой пластмассовой чашечке. Затем идет к большому овальному зеркалу, прикрепленному к стене.
Она смотрит на себя несколько секунд, машет ложкой вокруг себя и расплывается в широкой, вызывающей боль в сердце улыбке. Потом медленно подходит к зеркалу, наклоняет лицо вперед и целует свое отражение.
