Вчера, через день после покушения на временно исполняющего обязанности чеченского президента Сергея Абрамова, избирательная кампания в Грозном перешла на новый этап. Владимир Путин считает, что демократия с началом выдвижения кандидатов в качестве преемников убитого в мае первого президента Ахмата Кадырова еще более укрепила свои позиции. При этом для многих наблюдателей речь идет об очередном акте политического фарса. Как и Кадырова, и Абрамова, многие наблюдатели считают очередного президента республики марионеткой Москвы. Соответственно невелик интерес к фавориту Путина, чеченскому министру внутренних дел Алу Алханову.
Между тем, и в консервативных кругах России ширится критика чеченской политики Путина. Так, своего главу государства и бывшего начальника публично поучает президент Союза ветеранов элитного подразделения 'Альфа', родственного по задачам с немецким подразделением GSG 9. Сергей Гончаров говорит: 'Никто не может оспаривать то, что речь идет о партизанской войне, которая ведется при одобрении и с участием гражданского населения'. Кремль постоянно говорит об изолированных бандах. 'За последние пять лет боевики создали базы в Ингушетии, в Дагестане и частично в Осетии, - продолжает Гончаров. - Исходя из этого, ситуация в Чечне может стать характерной для всего Северного Кавказа, если мы не примем понятные, всеобъемлющие и до некоторой степени жесткие меры'.
Первое, что необходимо сделать, как считает он, так это отказаться от постоянной смены ответственных за положение дел между Министерством внутренних дел и преемницей КГБ ФСБ. Без координации действий гражданских властей, военного командования и ответственных лиц от разведки все будет напрасным. Помимо этого требуется, наконец, надежная концепция для скрытно действующих спецслужб. 'Со времени распада СССР они подвергались реорганизации девять раз'.
Вчера Путин приступил к десятой реорганизации ФСБ. Почему после покушения на Кадырова 9-го мая и, по крайней мере, после нападения боевиков на Ингушетию 22-го июня, не было введено чрезвычайное положение, Гончаров не понимает. Уже с юридической точки зрения непонятно, почему 'солдат, проводящих военные операции, судят за нарушение законов мирного времени', - срочно необходимо введение чрезвычайного положения. Президентские выборы в Чечне для ветеранов 'Альфы' ничего не меняют. Они лишь еще дальше заводят в политический тупик. 'Нам необходимо чрезвычайное положение, прямое управление российского президента и российского губернатора, опирающегося на военных. Только он в состоянии сразу же подрубить в Чечне всю клановую структуру'.
Александр Черкасов, член правления российской правозащитной организации 'Мемориал', тоже подвергает критике правовой вакуум. 'Официально война в Чечне закончилась в марте 2000 года. Военные с тех пор проводят аресты и облавы, не имея на то законных полномочий. Исчезли от 3000 до 4000 человек. Но пока все еще говорят только о контртеррористической операции, а не о войне'. При введении официального чрезвычайного положения возможности для осуществления контроля со стороны правозащитников стали бы несравненно лучше. 'Это касается также приграничных с Чечней регионов'.
Согласно блиц-опросу, проведенному радиоканалом 'Эхо Москвы", 75 процентов позвонивших высказались за введение чрезвычайного положения. В остальном же Черкасов требует от Кремля, прежде всего, общественного переосмысления. 'В Чечне и в Ингушетии живут и умирают такие же люди, как мы. Их смерть также трагична, как и смерть людей в московском метро или в Музыкальном театре. До тех пор, пока у нас будут сограждане второго сорта, будет господствовать террор. 'После нападения на Ингушетию Путин отказался объявлять государственный траур'.
