Прежде живописный ландшафт Северного Кавказа будет жестоко нарушен российскими войсками. В этом для московских наблюдателей больше нет никаких сомнений с той поры, как преемница КГБ ФСБ установила происхождение одной из погибших: Аманта Нагаева, одна из террористок, заложившая взрывное устройство в один из разбившихся неделю назад самолетов, является выходцем из Веденского района, родины многих чеченских боевиков.
Враг номер 1, топ-террорист Шамиль Басаев, тоже родился в поселке Ведено на востоке Чечни. Рядом находится Киров-Юрт, родное село Нагаевой. Впрочем, в религиозного рыцаря в духе исламского фундаменталиста Басаева она превратилась, очевидно, только после своего переезда в столицу республики Грозный.
То, что и другие 'черные вдовы' после своей смерти станут причиной 'зачисток' среди своих родственников, у людей знающих в Москве сомнений не вызывает. Возмездие является здесь частью политики. Президент Владимир Путин сам клянется мстить, пока теракты 'потрясают Россию, но не в состоянии ее победить'.
Население и без того не знает ничего, кроме специальной кремлевской информации. Так, первым официальным сообщениям в принципе люди никогда не верят. Любой россиянин знает, что вскоре, в частности, должно последовать оглашение позиции компетентных силовых структур, таких, как спецслужбы или прокуратура. Но заявления в общем и целом в содержательном плане не имеют значения. Только спустя несколько дней, будет постепенно доведено, что в действительности было установлено или что считает важным руководство государства. Откажется ли президент, как в случае с гибелью подводной лодки 'Курск', вообще от всякой информационной политики или же, как это было с двойной авиакатастрофой, совершенно неожиданно изберет новую линию информации - последнее слово остается за ним. Он все-таки представляет в своем лице целое государство и, таким образом, также и все виды государственных интересов.
Но и это остается окутанным тайной, идет ли речь об информировании международной общественности или своих собственных граждан. Никогда руководство государства не чувствует так свою элитарность, как во времена очевидной нужды. Сюда относится персонифицированный с государственными интересами произвол на самом высшем уровне руководства. Кремль может без всяких проблем, например, десятилетиями замалчивать заказные убийства критиков системы. Многие вопросы повисают в воздухе, например, вопрос о конкретной ответственности за взорванные жилые дома во время первого президентского срока Путина. С другой стороны, тут же находятся виновные, если это отвечает настроениям в коридорах власти.
Критика произвола имеет максимум временный характер. Почти всегда местные россияне вскоре всегда склоняются к пониманию странной тактики своих властей. 'Во-первых, с этим ничего не поделаешь', - говорит 50-летняя москвичка Татьяна Виноградова. Во-вторых, она, как и все, в школе изучила, что добрых царей окружают внешние и внутренние враги. 'В конечном итоге, я, скорее, испытываю сочувствие к нашему бедному Путину'. В конце концов, он не может быть вездесущим. Особенно, когда в стране снова совершается величайшее зло. 'Мы, к сожалению, в силу нашей особенно жестокой жизни во многих отношениях коррумпированы', - вздыхает педагог. Она убеждена в том, что 'только поэтому террористам в стране так легко'.
