Как ученые, бизнесмены, журналисты и бывшие государственные деятели, специализирующиеся на российских делах, мы возражаем против определения политических событий в России при президенте Владимире Путине как медленного, но уверенного сползания к диктатуре.
Мы считаем, что наши коллеги в своем стремлении оказать воздействие на политику Запада в отношении России упрощают сложные реалии происходящего в этой стране, приуменьшая те вызовы, с которыми она сталкивается, и дают ошибочные рекомендации.
Суть их обвинений сводится к тому, что с момента прихода к власти Путин 'систематически нарушает свободу и независимость прессы, уничтожает систему сдержек и противовесов в российской федеральной системе, заключает в тюрьму реальных и мнимых политических конкурентов, убирает законных кандидатов из избирательных списков, запугивает и арестовывает руководителей неправительственных организаций и ослабляет политические партии России'.
Ни одно из этих утверждений не отражает в полной мере, правильно и точно сути проблем. Хотя последние события в российской политике дают повод для серьезной озабоченности, важно смотреть на них с точки зрения исторической перспективы и помнить, что конец российской демократии с большой уверенностью предрекают каждый год, начиная с 1991-го.
Открытое письмо призывает лидеров Запада 'говорить правду о том, что происходит в России'. Наша цель более скромная: не говорить людям, что есть 'правда' о России, а призвать к более взвешенному подходу. Перекос в оценках не поможет нам в достижении общей цели - укреплении российской демократии и обеспечении интеграции России с Западом.
Несколько примеров проиллюстрируют эту точку зрения. Хотя они ни в коей мере не представляют из себя полный набор контраргументов, в отношении которых у каждого отдельного человека может быть собственное мнение, их вполне достаточно, чтобы показать, что развитие демократии при президенте Владимире Путине имеет свои взлеты и падения.
О прессе.
Прискорбно, что основные национальные телевизионные каналы находятся под надзором правительства, контролируемого Путиным. Однако это не составляет полной картины, когда речь идет о свободе информации в сегодняшней России. На самом деле, с того момента, как Путин стал президентом, количество новых газет, журналов и книг, публикуемых в России, увеличивается почти на десять процентов ежегодно, и почти все эти новые издания принадлежат частным компаниям. Из 35 главных медиа-холдингов страны в сентябре 2003 года только четыре полностью принадлежали государству. Есть также 40 000 журналов и газет, а также 200 местных телевизионных станций, из которых более трети являются в настоящее время финансово независимыми. Пять лет назад этот показатель составлял только 10 процентов.
Даже на общенациональном телевидении в политических дебатах присутствуют критические голоса. Во время парламентских выборов в декабре 2003 года лидеры оппозиции регулярно появлялись на национальном телевидении. С момента бесланского кризиса молодой парламентарий Владимир Рыжков, последовательно критикующий Путина, часто выступал по национальному телевидению с критикой президентских предложений по реорганизации государства. Нельзя просто сказать, что критика государственной политики не присутствует на радио- и телеканалах.
О системе сдержек и противовесов.
Российская государственная система, которой чуть более десяти лет, пока находится на этапе своего развития и становления. При президенте Ельцине возникла система, позволявшая местным губернаторам создавать собственные удельные вотчины и бросать вызов федеральной власти, а также принимать законы, зачастую нарушавшие российскую конституцию.
Менее чем за три года президенту Путину удалось привести в соответствие федеральное и местное законодательство. Если в 1999 году почти треть местных законов противоречила российской конституции, то к 2003 году около 95 процентов местных законодательных актов были приведены в соответствие с федеральными законами.
Настоящий вопрос состоит в том, является ли федерализм той системой, в которой следует искать сдержки и противовесы. Имело бы смысл использовать федерализм в качестве главного механизма сдержек и противовесов центральной власти только в том случае, если бы эффективная центральная власть была не нужна.
Однако большинство людей на Западе не считает Италию или Великобританию менее демократическими из-за того, что они избегают создавать значительные местные противовесы центральной власти. Эти люди не подвергают суровой критике Польшу за систему назначения региональных губернаторов или Францию, где назначаются префекты. Уместно ли требовать от России крайне децентрализованной формы федерализма, если мы сами на это никогда не согласимся?
О судебной системе.
В соответствии с новым Уголовным и Уголовно-процессуальным кодексом, утвержденным президентом Путиным, любой арестованный в России человек должен предстать перед судьей в течение 48 часов с момента ареста, и судья должен вынести постановление о законности такого ареста. В течение двух недель (одного месяца для подозреваемых в связях с террористами) обвиняемому должно быть официально предъявлено обвинение, либо он должен быть освобожден. Путин никого не может арестовать. Ордер на арест выдается только на основании распоряжения судьи.
Еще одним важным достижением Путина является введение в стране судов присяжных; и реформы в этой области продолжаются. В декабре 2003 года Дума сняла ограничения на освещение хода выборов средствами массовой информации. В марте 2004 года министерство юстиции объявило о том, что в связи с изменениями в Уголовном кодексе оно пересмотрит приговоры более чем трети заключенным. В июне 2004 года Конституционный Суд издал несколько постановлений, укрепляющих права подсудимого. В целом, российская судебная система пусть и не является совершенной, но становится важным инструментом в защите гражданских прав.
О выборах и неправительственных организациях.
Хотя нарушения в ходе выборов имеют место на многих уровнях, и, к сожалению, это прежде всего относится к Северному Кавказу, где законные демократические процедуры и широкий доступ общественности жизненно важны для обеспечения стабильности, нельзя говорить о том, что сегодня общенациональные выборы стали менее соревновательными, чем они были при президенте Ельцине. В ходе недавних выборов в Государственную Думу в декабре 2003 года двенадцать общенациональных партий получили средства на свои кампании из федерального бюджета. На одно место в главном законодательном органе страны претендовало в среднем 9 кандидатов. 54 депутата Госдумы потеряли свои мандаты.
Сегодня в России действует более полумиллиона неправительственных общественных организаций, в то время как четыре года назад эксперты оценивали их количество всего в сто тысяч. Когда в 2001 году президент Путин организовал первую общенациональную встречу неправительственных организаций, названную 'Гражданским Форумом', многие усмотрели в этом попытку ликвидации их независимости. Тем не менее, ничего подобного не произошло. Исходя из этого, нам следует с определенной долей сомнения относиться к паническим предсказаниям.
Более того, некоторые инициативы президента Путина в отношении неправительственных организаций могут быть чем угодно, но только не преследованием. В середине этого года, когда Дума рассматривала законопроект о введении ограничений на митинги и шествия, Путин напомнил депутатам, что российское законодательство должно соответствовать Европейской конвенции по правам человека и основным свободам. После бесланской трагедии Путин еще раз подтвердил свою приверженность делу укрепления гражданского общества и выразил поддержку созданию нового общенационального органа, через который такие организации смогут осуществлять общественный контроль за действиями государства, а также предложил осуществлять государственное финансирование общественных организаций.
О политических партиях и региональной власти.
Президент Путин последовательно подчеркивал важность политических партий для повышения ответственности и подотчетности политической системы. Он выдвинул целый ряд законодательных инициатив по усилению их влияния. В 2002 году парламент принял закон, требующий голосования по партийным спискам на всех выборах в региональные законодательные органы. Его вызвавшая столь бурные споры инициатива, в которой предлагается проводить выборы в федеральный парламент по партийным спискам, готовилась уже давно. Ее поддержали некоторые российские ученые-юристы, причем именно потому, что она усиливает роль партий в политическом процессе, что является необходимым шагом на пути создания реального контроля парламента за действиями правительства. Что интересно: если бы данное правило действовало в ходе последних парламентских выборов, число депутатских мест, полученных партией Путина, существенно сократилось бы.
Действительно, предлагаемая система назначений губернаторов поднимает массу трудных вопросов. Хотя она может помочь снизить уровень коррупции в регионах и усилить согласованность действий местных и федеральных властей, она также может снизить степень подотчетности и доступности власти на местах. Но предстоит еще два чтения, в ходе которых будут обсуждаться данные вопросы, а также проверка соответствия законопроекта существующему законодательству. Глава Центральной избирательной комиссии уже предложил, чтобы данные изменения были введены лишь временно, на десятилетний период. Почему бы не дать конституционному процессу идти своим чередом? Почему бы Западу не высказывать свою обеспокоенность и свои соображения во время этого процесса и таким путем, который соответствует российской действительности, вместо того, чтобы высказывать поспешные суждения и в результате списывать Россию со счетов?
В общем, приведенные доводы опровергают голословные заявления о том, что при Путине Россия 'отходит от базовых демократических ценностей Евроатлантического сообщества'. Конечно, предстоит еще много работы, и в российской политике немало противоречивых элементов. А может ли быть иначе после полного развала предыдущих политических, общественных и экономических институтов? Очевидно, что необходимо укреплять демократические институты и демократическую модель поведения. Вместе с тем, игнорирование реальных демократических достижений России при Ельцине и Путине может привести только к взаимному непониманию и закончиться возрождением духа враждебности между Россией и Западом.
Но существует и более целесообразный путь. Он начинается с признания того, что президент Путин пытается сблизить Россию с Западом, а не отдалить ее. Именно его глубокая убежденность в том, что Россия должна стать неотъемлемой частью западного сообщества, позволила случиться тому, о чем раньше нельзя было и подумать - включению в НАТО государств Балтии, российскому тыловому обеспечению американских войск в Афганистане, размещению военных баз США в Узбекистане и появлению американских военных советников в Грузии.
Отход от российского государства, явно стремящегося к созданию крепких отношений с Западом, может только сыграть на руку тем силам в России, которые заявляют, что Запад является заклятым противником укрепления российского государства. К сожалению, формулировки открытого письма создают впечатление, что русские должны сделать своеобразный гобсоновский выбор (когда возможность выбора напрочь отсутствует) между эффективно действующим государством и демократическими ценностями. Если россиян действительно поставить перед таким выбором, то они, безусловно, предпочтут первое, особенно после трагедии в Беслане. Но, как неустанно заявляет Путин, это ложный выбор. У России просто нет другого выбора кроме одновременного укрепления государственных и гражданских институтов.
Политика Запада действительно не способствовала демократии в России, причем не потому, что мы закрыли глаза на ползучий авторитаризм, но потому, что мы зачастую игнорировали важность сильных и эффективных российских институтов государственного управления. Вместо того чтобы рассматривать развитие России в посткоммунистический период как проблему строительства государства, мы нередко упрощенно приветствовали утрату возможностей российской государственной системы управления, воспевали как героев тех, кто выступал против государственных институтов, в то же время поддерживая тех, кто в ходе выборов едва набирал 5% голосов. Разве мог быть более четкий рецепт для причинения ущерба нашим отношениям?
Более хороший курс начинается с более сбалансированного представления о российском обществе со всеми его демократическими и авторитарными элементами. Если мы научимся видеть в России часть Запада, а не самый крупный из оставшихся элементов "империи зла", то это тоже будет способствовать рассеиванию облаков подозрительности, которые все еще остаются со времен "холодной войны". Тогда можно будет прагматично отнестись к различиям в политике, проводимой тем или иным российским правительством, вместо того чтобы воспринимать ее как апокалиптическое предзнаменование неизбежной кончины демократии.
Нельзя, однако, возлагать на одну Россию задачу формирования новых отношений. Для этого необходимы западные партнеры, готовы прислушиваться ко всем сегментам российского общества, готовые пересматривать свои стереотипы в отношении российской политической культуры и, наконец, готовые принять Россию как нужную и жизненно важную часть западного сообщества.
--------------------------------------------------------
Архив ИноСМИ.Ru
Лживая критика в адрес Путина ("Die Welt", Германия)
Вернуть отправителю ("The Moscow Times", Россия)
