Пошел к черту! Или 'полоумный'. Все зависит от того, что придет ему в голову высказать судье, когда недостаточно разбить ракетку. Такой он, Марат Сафин, почти два метра без прически, без малого центнер веса. . . И улыбка, глаза как у ребенка из церковного хора. Весь из противоположностей, россиянин, который все же признает, что 'с такими парнями, как я, можно и правда соскочить с катушек'. . .
Он ни в чем не знает удержа. Скачки напряжения, скачки настроения. 'Ну чего вы хотите, то я отлично играю, то играю так плохо, что мне хочется самому себе морду набить', оправдывался он всего несколько недель назад. А потом добавил: 'Ну, сейчас я в общем-то неплохо играю, хотя. . . Ну ладно!' Тем более, что в конце этого сезона у него были такие успехи - победы в двух недавних сериях 'Мастерс' в Мадриде и Пари-Берси, но это только раскачка.
Операция планируется на январь будущего года, и Марат Сафин будет прекрасно себя чувствовать в шкуре главаря. Он не скрывает намеченной цели: 'Так близко подойти к Роже Федереру, чтобы он почувствовал за своей спиной горячее дыхание, а почему бы и нет? Воспользоваться малейшим нарушением режима, чтобы отобрать у него звание ракетки номер один в мире'. Классный план.
'Сейчас он слишком опережает, надо подождать', рассуждает Марат Сафин. Непонятно, что его заставило отправиться в Хьюстон: 'Не то, чтобы на меня что-то давило, просто я сам так решил, и кто знает, на что я способен в игре и каковы мои возможности на том пути, который мы наметили с Петером'. Петер - это Лундгрен, добродушный гигант, доля которого есть и в успехах Марсело Риаса и небезызвестного Роже Федерера. Теперь, хотя он и предпочитает пиво, лохматый швед попьет скорее молочко: 'Начиная с апреля, с тех пор, как мы работаем вместе, он (Сафин) не совершил ни малейшего отступления, говорит он.
И совершенно счастливый тренер ударился в воспоминания о том, что было во время недавнего турнира в Мадриде: 'Уже было заполночь, Марат играл матч 'на нервах' против Луиса Хорна. Атмосфера была напряженной, когда он уже готов был сделать подачу и выиграть первый сет, судья на линии вдруг засчитал ему подряд два отступа за линию. В другое время он бы его просто задушил. . . или просто отменил бы матч под тем предлогом, что в такое время суток есть много другого, чем можно заняться помимо игры в теннис. Но он ничего не сказал. Он сделал две подачи, которые невозможно было принять, и выиграл сет, а потом и весь матч. Именно в этот момент я понял, что мы на правильном пути'.
