Как и большинство чеченцев его возраста Аслан Масхадов родился в ссылке - в далеком Казахстане. И, подобно многим своим соотечественникам, погиб в бункере - убежище, созданном во время войны. Между двумя этими событиями - своим рождением и гибелью - А. Масхадов жил жизнью обычного советского человека. Как и многие чеченцы, при советской власти он получил хорошее образование и сделал успешную карьеру. Он, похоже, разделял определенные взгляды и нормы поведения того времени. В этом смысле он был советским человеком, оставаясь при этом чеченцем.
Его прошлое офицера Советской армии облегчило задачу подписания в 1996 г. мирного договора с Александром Лебедем. Когда бывший полковник Советской армии А. Масхадов встретился с генералом той же армии - А. Лебедем, появилась надежда на то, что Масхадов приложит все усилия к подписанию этого договора.
И, тем не менее, сохранить мир после окончания войны ему не удалось. Возможно, что в сложившихся условиях, этого не смог бы сделать ни один чеченец. Даже в условиях отсутствия войны и усиления позиций экстремистов чеченцы не имели необходимых знаний и навыков для управления государством. Когда ингуши, карачаевцы, балкарцы и месхетинские турки вернулись из вынужденной ссылки на Кавказ, они постепенно начали прибирать к рукам политическую власть в республике. Благодаря более высокому уровню рождаемости, настойчивости в достижении цели и силе воли чеченский народ смог вернуть Чечню чеченцам. Однако при этом они оставались слабы в политическом отношении. Лишь в 1989 г. представитель чеченского народа смог возглавить правительство республики.
Даже в том случае, если бы ему был предоставлен еще один шанс, Масхадов вряд ли смог добиться чего-либо большего. В любом случае практически невозможно себе представить, что мирные переговоры закончились бы утверждением его в качестве законного президента республики. Таким образом, смерть Масхадова не означает шанс для достижения подлинного мира, а наоборот - она, скорее всего, означает потерю возможности налаживания реального мирного процесса.
Шансы на возможность начала мирных переговоров теперь сведены к нулю, поскольку вести их нынче практически некому - уже нет ни Лебедя, ни Масхадова. В. Путин, который по своему менталитету в большей степени принадлежит к представителям советских спецслужб, чем к людям военной профессии, абсолютно безразличен к идее проведения мирных переговоров. Более того - он является убежденным сторонником идеи насильственного установления в ЧР мира под дулом автомата с последующим структурированием там подобия органов государственной власти и создания, тем самым, видимости возвращения к нормальной жизни.
Возможность для достижения подлинного мира на деле практически отсутствует, поскольку вторая чеченская война по своему характеру сильно отличается от первой. Еще в середине 90-х гг. некоторые лидеры чеченских сепаратистов призывали А. Масхадова убрать Шамиля Басаева, тогдашнего полевого командира, а сейчас ставшего еще и террористом. Судя по всему, А. Масхадов на это тогда ответил отказом, заявив, что не хочет развязывания в республике гражданской войны. Не исключено, что ответ А. Масхадова был отчасти продиктован практическими соображениями: разве легко вот так взять и наказать героя войны? Но это также отражало и нечто более глубинное: чеченцы на протяжении всей своей истории редко прибегали к убийству соотечественников.
Складывается впечатление, что ныне этот запрет более не действует. В Чечне идет гражданская война. Басаев убивает чеченцев, а неуправляемый Рамзан Кадыров - сын назначенного Москвой убитого президента ЧР - убивает налево направо своих соотечественников, и сдержать его не в силах ни федеральные власти, ни новый президент Чечни Алу Алханов (который к тому же является другом семьи Кадыровых).
Старые заповеди нарушают, конечно, не они одни. Российские военные ведут себя так, будто правила Женевской Конвенции не про них писаны. Это, конечно, не означает, что в первую чеченскую войну зверств не было. Однако, вторая в этом отношении хуже (да и по времени длится дольше). Басаев, Кадыров, а также многие русские ни коим образом не заинтересованы в достижении мира. В Чечне сейчас правят люди федерального центра. Для них война и насилие в одинаковой степени естественны и выгодны.
Что А. Масхадов мог бы реально предложить на мирных переговорах перед лицом подобной ситуации? Скорее всего, немного, однако это не означает, что с ним не о чем было договариваться. Дело в том, что мирный процесс как политический процесс является цивилизованным по форме процессом, в ходе которого переговорщики могут добиться определенных результатов. И Чечне подобный процесс был необходим. Однако, учитывая, что Путин не намерен вести переговоры, на него ложится дополнительная ответственность по направлению в цивилизованное русло деятельности своих сторонников и ставленников. Его неспособность обуздать Кадырова-младшего и пресечь противоправные действия российских военных снижает вероятность достижения мира в Чечне. Она также в значительной мере уменьшает шансы на успех всего его плана политического урегулирования в Чечне. Его политика 'чеченизации' республиканских органов власти выглядит как попытка предоставить самим чеченцам возможность править у себя на Родине - то, чего они были лишены в годы советской власти. Однако если чеченцы будут видеть, что первый заместитель премьер-министра ЧР Р. Кадыров и другие стоящие у руля политические фигуры правят без правил и безнаказанно убивают людей, политика Путина в отношении республики становится печальным и дурным примером, и, кроме того, - верным способом создания новых катастрофических ситуаций.
Бандиты и Правители
Одна из таких катастроф может произойти за пределами границ Чечни. На Северном Кавказе обеспокоены тем, что подобным людям была дана свобода действий. Ш. Басаев хочет, чтобы война перекинулась на весь Северный Кавказ. И хотя пока неясно, стоял ли он за нападением в июне 2004 г. на ингушские отделения милиции, в которых приняли участие сотни вооруженных боевиков, доподлинно известно, что именно Ш. Басаев спровоцировал начало второй чеченской войны, совершив нападение в 1999 г. на Дагестан. И не кто иной, как Ш. Басаев взял на себя ответственность за захват заложников в североосетинском г. Беслане в сентябре прошлого года.
Р. Кадыров, первый заместитель премьер-министра ЧР, также, похоже, не признает ни границ, ни российских законов. В январе этого года он вторгся в Дагестан, грозно бряцая там оружием, после того как дагестанские правоохранительные органы задержали его сестру. Все это в глазах русских должно выглядеть как дурная шутка, ирония судьбы, которая не может не вызывать чувство объяснимого гнева. Ведь они вновь вошли в Чечню отчасти именно для того, чтобы пресечь бандитскую вылазку Ш. Басаева. А теперь вот родной сын убитого промосковского президента сам вторгается в Дагестан и ведет себя там как настоящий бандит!
Вместе с тем проблема Северного Кавказа не сводится к проблеме прямых причинно-следственных отношений. Нарушения прав человека и попрание законов, постоянно происходящие в Чечне - на которые власти смотрели сквозь пальцы - проложили прямой путь к беззаконию. Правозащитные организации сообщают о случаях незаконных милицейских рейдов на территории соседней Ингушетии. А недавно мало кому известная группа исламистов завязала вооруженную стычку с силами правопорядка в Кабардино-Балкарии, наделав немало шума в этой республике. Спецоперация закончился только после трехдневной осады здания, в котором укрывались экстремисты.
Советские Люди и Люди Путина
В конечном счете, пресечь расползание бандитизма - всегда была одной из первейших обязанностей самого президента Путина. А теперь она стала и его прямой обязанностью, поскольку, значительно расширив свои президентские полномочия, именно В. Путин будет назначать руководителей республик. И тем более тревожными становятся факты ставки В. Путина на таких людей в республиках, как Р. Кадыров, а также его равнодушное отношение ко всякого рода злоупотреблениям властью и нарушениям прав человека в регионах.
Путин определенно придает большое значение вопросу качества руководящего состава в регионах. Подтверждением тому является назначение человека из своего ближайшего окружения - Дмитрия Козака - на должность полпреда в Южном федеральном округе, куда входит и Северный Кавказ. В. Путин может действовать быстро, меняя руководство на местах. Однако, возможно, он будет действовать постепенно. Перемены будут восприниматься с пониманием. На Северном Кавказе, безусловно, требуется наводить порядок. Здесь глубоко укоренилась бедность. Процветает коррупция. Законодатели и силы правопорядка сами нарушают закон. Вопрос, однако, стоит следующим образом: а имеются ли на местах более достойные кадры, и сможет ли президент сделать правильный выбор при их подборе и расстановке?
Коррупция не является особенностью одного лишь Северного Кавказа. И, видимо, не следует излишне винить местное руководство за то, что оно не смогло создать привлекательную для инвесторов и устойчиво работающую экономику. Ведь федеральный центр уделял им слишком мало внимания и мало что сделал для развития региона и его экономики. Неудачи, сопутствующие работе руководителей северокавказских республик, отчасти являются следствием неудач руководства самой России.
У правящей ныне на Кавказе политэлиты имеются и свои достоинства и достижения. Она выросла из советской системы, которая ее же и выпестовала. И хотя республиканское руководство отчитывалось перед Москвой, оно при этом сохраняло связи с работающей на местах системой. Оргструктура советского местного самоуправления в настоящее время может кое-кому показаться устаревшей, но у этой системы был отлаженный механизм, и кадры из числа местного руководства хорошо знали, как с этим механизмом работать. Чечня могла бы вполне оставаться успешной республикой, которой правило бы несколько ставленников федерального центра, отвечающих вышеназванным критериям. Ведь за десятилетие экономического коллапса и войны в Чечне, технократы, стоящие у руля граничащих с ЧР северокавказских республик, сумели сохранить мир в этом неспокойном и сложном регионе в период полнейшего политического хаоса в соседней республике. Это следует отнести к их достоинствам и безусловным достижениям.
Впрочем, вышесказанное вовсе не означает, что эти руководители должны в обязательном порядке сохранить свои места. Складывается такое впечатление, - которое к тому же все более усиливается, - что период относительно успешной политической деятельности этих престарелых руководителей республиканского звена, возможно, подходит к концу. У народа за долгие годы накопился гнев из-за их пренебрежительного отношения к закону. В октябре прошлого года зятю президента Карачаево-Черкессии были предъявлены обвинения в соучастии в убийстве семерых предпринимателей. В знак протеста недовольное местное население окружило и захватило здание президентской администрации. На территориальные образования, подобные Северной Осетии, война в Чечне оказывает самое непосредственное влияние. После трагедии в Беслане, на республиканское руководство вылился гнев местного населения. События с захватом заложников высветили смертельную опасность таких явлений как коррупция и непрофессионализм.
Таким образом, проявленный в последнее время В. Путиным повышенный интерес к региону и качественной стороне работающих там кадров руководителей можно только поприветствовать. В позитивном ключе можно также рассматривать его решение разработать основные направления экономического развития региона. Вместе с тем у него, похоже, отсутствует план создания системы регионального управления. В Советском Союзе существовала система подготовки и расстановки кадров. Решение кадрового вопроса, которое предлагает В. Путин, основано, по всей видимости, на том, чтобы обличить себя и своих немногочисленных соратников дополнительными полномочиями. Однако, подобная система, носящая выраженный личностный характер, вряд ли пригодна для подготовки высокопрофессиональных кадров руководства республиканского звена. Она больше напоминает руководство по подготовке кадров послушных марионеток. А марионетки ведь не могут быть авторитетными и решительно настроенными местными руководителями.
Как бы то ни было, но именно В. Путину принадлежит печальный рекорд ошибок в правильном определении сути местной политики в сложных в геополитическом отношении регионах. Отсюда испытанное им унижение в Абхазии, где он осенью прошлого года сделал ставку на провалившегося на президентских выборах местного руководителя. Ошибся он и в кандидате на кресло президента Украины. И при этом он терпит и даже поддерживает таких отъявленных негодяев, как Рамзан Кадыров.
Что касается Чечни, то здесь эпоха руководителей, сформированных еще при советской власти с гибелью А. Масхадова, завершается. В других регионах Северного Кавказа, их эпоха также медленно подходит к своему завершению. К глубокому сожалению для общей ситуации на Северном Кавказе в целом, единственно, на что эти лидеры могут в настоящее время уповать, это на то, чтобы В. Путин вдруг начнет проявлять более глубокое понимание сути политики на местном региональном уровне и перестанет им навязывать личностей подобных Р. Кадырову. И молиться об этом. В том случае, если их молитвы не дойдут до Всевышнего, верх возьмут новые радикальные элементы, которым с радостью окажет поддержку Ш. Басаев.
