Das Parlament: Какой прогресс достигнут в Грузии за год, прошедший после 'Революции роз'?
Бурджанадзе: Мы можем назвать целый ряд успехов, но мы также понимаем, что решить за такой короткий срок все унаследованные нами проблемы невозможно. Мы все же находились на грани катастрофы. Наш самый главный успех заключается в том, что грузины почувствовали, что у власти находятся люди, делающие все, чтобы не разочаровать их.
Das Parlament: Как реагируют на это люди?
Бурджанадзе: Мы, грузины, удивительный народ. Перед выборами все были недовольны тем, что Шеварднадзе не боролся с коррупцией и никого не арестовал. Когда мы пришли к власти и начали арестовывать преступников, нас за это стали критиковать. Теперь мы не особенно-то об этом говорим.
Das Parlament: Каким образом может быть урегулирован конфликт с Южной Осетией?
Бурджанадзе: Народ и правительство Грузии хотят урегулировать этот конфликт мирным путем. Президент Саакашвили предложил Южной Осетии статус автономии. Так, осетины могли бы вести преподавание в школах на своем родном языке. Кроме того, мы предлагаем им часть властных полномочий не только на региональном, но и на общегосударственном уровне.
Das Parlament: Должны быть установлены определенные квоты?
Бурджанадзе: Нет. Я принципиально против квот. Я бы не очень-то хотела бы быть председателем парламента только потому, что я женщина. Мы хотим защитить меньшинства и разделить с ними власть. Но мы не желаем провоцировать ответную реакцию большинства населения, мы хотим гарантировать безопасность южноосетинского меньшинства. Но мы не намерены ждать бесконечно, пока горстка сепаратистов изъявит готовность начать переговоры. Поэтому мы просим о поддержке со стороны международных организаций. Мы должны дать понять сепаратистам, что иного решения, кроме переговоров, не существует.
Das Parlament: Какова российская позиция в отношении Южной Осетии?
Бурджанадзе: Мы попросили международные организации - ООН, ЕС, ОБСЕ, НАТО и Совет Европы - оказать на Россию давление. В частности, официально она выступает в качестве государства-посредника, но в действительности проводит двурушническую политику. С одной стороны, Москва признает территориальную целостность Грузии, а с другой, открыто поддерживает сепаратистов.
Das Parlament: Существует также абхазский конфликт.
Бурджанадзе: В данном случае проблема сложнее, чем с Южной Осетией. Дело в том, что осетины интегрированы в грузинское общество больше, чем абхазы. Однако нет сомнений, что мы найдем совместное решение и с Абхазией. Абхазы получат самые широкие права автономии при всех международных гарантиях.
Das Parlament: А как относятся к такому предложению абхазы?
Бурджанадзе: Они повторяют одно и то же, что, мол, они победили в войне, и их независимость признана на международном уровне. Готовности к диалогу с нами у них нет.
Das Parlament: Отношения с Россией считаются напряженными. Какова обстановка сегодня?
Бурджанадзе: Наши отношения были сложными. После революции мы надеялись, что они улучшатся. Мы предприняли усилия в этом направлении. России шла нам навстречу. Так, русские не вмешались, когда происходила демократическая смена власти в Аджарии. Но нас обременяет наличие российских военных баз на суверенной грузинской территории. Москва пока не ведет с нами серьезных переговоров о выводе войск.
Das Parlament: Ставит ли Россия условия для вывода войск?
Бурджанадзе: Россию беспокоят наши отношения с НАТО. Поэтому Москва поставила нам ультиматум. Перед тем, как будут выведены российские войска, должны быть взяты письменные обязательства, что у нас не могут создаваться базы армий других стран. В таком заявлении мы не видим особой проблемы, поскольку сами очень заинтересованы в том, чтобы на территории Грузии не дислоцировались чужие войска. Это для Грузии и России не проблема. Я не исключаю, что мы примем закон, который запретит дислокацию чужих войск на нашей территории. Но это зависит от дальнейшего развития наших отношений с Москвой.
Das Parlament: Грузия действительно предоставляет террористам 'Аль-Каиды' убежище в Панкисском ущелье?
Бурджанадзе: Россия, что касается этого вопроса, хочет показать Грузию в неприглядном свете. При этом она препятствует отправке в регион наблюдателей миссии ОБСЕ. Они бы могли дать объективную оценку ситуации прямо на месте. Но Россия в этом не заинтересована. Вместо этого она хочет приписать Грузии сотрудничество с террористами с тем, чтобы заклеймить нас позором за рубежом. Тем не менее, разведки США, России и Грузии могли удостовериться в том, что никаких лагерей террористов в Панкисском ущелье нет.
Das Parlament: Грузия откажется от членства в НАТО из-за давления со стороны Москвы?
Бурджанадзе: Ни в коем случае. Членство Грузии в НАТО и в ЕС является и будет оставаться главной целью нашей внешней политики. Мы с уважением относимся к тому, что Россия хочет обезопасить свои южные границы. Но мы - суверенная страна и сами решаем, с кем поддерживать дружественные отношения. Членство в НАТО является для нас приоритетом. Речь при этом идет не о безопасности, а об общих ценностях. Грузия - часть Европы, в культурном и в политическом отношении. В отличие от России, мы не хотим приспосабливать демократию к своим национальным традициям. По нашему мнению, демократические ценности имеют универсальный характер.
Das Parlament: Грузинская 'Революция роз' вызвала вторую волну демократического прорыва на постсоветском пространстве. Почему только сейчас?
Бурджанадзе: Наши народы очень терпеливы. После распада Советского Союза мы не хотели нового переворота, поскольку люди боялись продолжения дестабилизации, кризисов и кровопролития. Но у любого терпения есть границы.
____________________________________________________________________
Нино Бурджанадзе: 'Через десять лет Грузия будет соответствовать критериям для вступления в ЕС' ("Die Welt", Германия)
