Роберт Уэйр является ассоциированным профессором философии Университета Южный Иллинойс в городе Эдвардсвиль
20 марта 2005 года. Каждые несколько месяцев "министерство пропаганды" газеты "The Washington Post" доводит себя до неистовства и с пеной у рта разражается обличительной речью, причем настолько вопиющей, что она требует тщательно выверенного ответа с тем, чтобы восстановить хотя бы остатки сбалансированного мнения. Самый свежий пример, статья автора, фамилия которого, только подумайте, Бжезинский, доводит до отвращения всех обыкновенных вашингтонских русофобов и почти что не достигает ничего сверх того, чтобы обелить Ильяса Ахмадова, самозваного "министра иностранных дел" самозваной чеченской республики Ичкерия.
Имеется в виду опубликованная в газете "The Washington Post" за 20 марта 2005 года статья Мэтью Бжезинского (Matthew Brzezinski) "Нереальная политика, или Как чеченский террорист живет в Вашингтоне на деньги налогоплательщиков". На основании искаженных представлений вроде тех, которые рассматриваются в настоящей статье, Ильясу Ахмадову было предоставлено политическое убежище в США летом прошлого года, примерно в то самое время, когда те, кого он, согласно его утверждениям, представляет, взяли на себя ответственность за террористические злодеяния в Ингушетии.
Однако важные вопросы относительно причастности Ахмадова к этому и другим террористическим актам так никогда и не были адекватно изучены, и я перечислю эти важные вопросы ниже и публично задам их Ильясу Ахмедову, Мэтью Бжезинскому, его дяде Збигневу Бжезинскому (Zbignew Brzezinski), Глену Ховарду (Glen Howard), Фреду Старру (Fred Starr) и всем прочим, на кого ссылается вышеназванная статья Бжезинского. А после для иллюстрации я коротко рассмотрю парочку неправильных представлений, выбранных более или менее случайно из статьи Бжезинского.
Второго августа и затем 5 сентября 1999 года российская республика Дагестан подверглась нападению примерно 2000 террористов с баз на территории Чечни, имеющих отношение к "Аль-Каиде". Десятки невинных дагестанских мужчин, женщин и детей были убиты. По свидетельству Верховного комиссара ООН по делам беженцев (United Nations Office of the High Commissioner for Refugees, UNHCR), 32000 человек были изгнаны из своих домов. Эти вторжения были потенциально геноцидными, так как они подвергли прямым ударам целые этнические территории и все поселения, населенные некоторыми из менее крупных дагестанских этноязыковых групп, таких, как анди (Andis).
В эти месяцы Ильяс Ахмадов был министром иностранных дел Чечни. Он не подал в отставку со своего поста. Мне не удалось найти никаких свидетельств, что Ильяс Ахмадов сделал какое-либо публичное заявление с осуждением вторжений в Дагестан за те 6 недель, в течение которых они происходили. В интервью с дагестанцами после этих событий я не сумел отыскать в Дагестане никого, кому бы было известно о каком-либо публичном заявлении Ильяса Ахмадова или чеченского президента Аслана Масхадова, осудивших эти вторжения, пока они продолжались, не говоря уже о том, чтобы предложить помощь народу Дагестана в отражении этих вторжений.
На всем протяжении августа и сентября 1999 года правительство Российской Федерации вело переговоры с чеченским правительством по трем, по меньшей мере, вопросам: (а) экстрадиция лидеров вторжения в Дагестан, таких, как Шамиль Басаев; (б) закрытие террористических учебных лагерей на территории Чечни; и (с) осуждение терроризма чеченским правительством. Ильяс Ахмадов был главным переговорщиком с чеченской стороны. Двадцать девятого сентября 1999 года Владимир Путин публично изложил все эти просьбы Аслану Масхадову, чью внешнюю политику представлял в то время Ильяс Ахмадов. Масхадов отказал во всех трех просьбах. И на этот раз Ильяс Ахмадов не подал в отставку со своего поста, но предпочел остаться представителем Аслана Масхадова.
В месяцы после событий 11 сентября 2001 года президент Джордж Буш-младший (George W. Bush) обратился, по сути, с такими же тремя требованиями к правительству талибов в Афганистане. То есть, президент Буш потребовал, чтобы талибские чиновники экстрадировали лидеров "Аль-Каиды", закрыли их террористические учебные лагеря и осудили терроризм. Когда талибские лидеры отказались выполнить эти требования, Соединенные Штаты объявили все талибское правительство террористической организацией и начали против него агрессивную войну. Мы, американцы, легко можем себе представить, как бы мы себя чувствовали, если бы узнали, что мулла Омар (Mullah Omar) или любой другой важный талибский официальный деятель получил политическое убежище в России.
А теперь мои первые вопросы к Ильясу Ахмадову, клану Бжезинских, Глену Ховарду, Фреду Старру и всем прочим, на кого ссылается статья Бжезинского. Если Соединенные Штаты были правы, объявив все талибское правительство террористической организацией, тогда почему не право российское правительство, объявившее чеченское правительство, в том числе Аслана Масхадова и Ильяса Ахмадова, террористической организацией? Если мы сочли бы неправильным, что Россия даровала политическое убежище мулле Омару, тогда почему мы не думаем, что Соединенные Штаты поступили неправильно, даровав политическое убежище Ильясу Ахмадову? Почему Ильяс Ахмадов не вышел из состава чеченского правительства, когда было осуществлено вторжение в Дагестан? Почему Ильяс Ахмадов не ушел из чеченского правительства, когда Аслан Масхадов отказался экстрадировать лидеров вторжения в Дагестан?
В августе и сентябре 1999 года Ильяс Ахмадов мотался между Москвой и Грозным, чтобы вести переговоры по этим вопросам с российскими официальными лицами. В эти же месяцы отказал ли Ильяс Ахмадов сам лично, или же он передал такой отказ в вышеназванных просьбах? Если быть более точным, имеются ли хоть какие-нибудь свидетельства того, что Ильяс Ахмадов когда-нибудь делал публичные заявления, осуждавшие вторжения в Дагестан, пока эти вторжения продолжались, или поддерживал экстрадицию лидеров вторжения?
В статье Бжезинского описывается встреча между Ильясом Ахмадовым и Шамилем Басаевым ближе к концу 1999 года и рассказывается о том, какими замечаниями они обменивались. Из них не следует, что Ильяс Ахмадов когда-либо осуждал Шамиля Басаева за его вторжения в Дагестан, что он стремился добиться для Басаева наказания или что он поддерживал экстрадицию Басаева в Россию.
Вторжения в Дагестан были не последними террористическими акциями, связанными с Асланом Масхадовым и с теми, кто утверждал, что его представляет. Двадцать второго июня 2004 года террористы организовали серию рейдов в республику Ингушетия. Террористам не нашлось там военных целей. Вместо этого они убили около 60 сотрудников милиции и 40 гражданских лиц, некоторых из которых просто искромсали на куски. Террористы взяли около 20 заложников. Тремя неделями позже Аслан Масхадов публично взял на себя ответственность за рейды в Ингушетию.
Когда Усама бен Ладен (Osama Bin Laden) убил полицейских и гражданских лиц во Всемирном торговом центре (World Trade Center), никто не колебался предъявить обвинения в терроризме ему, его организации и всем, кто ее поддерживал. Когда Тимоти Маквей (Timothy McVeigh) убил сотрудников правоохранительных органов и гражданских лиц, взорвав здание в Оклахома-Сити, никто не колебался назвать его террористом.
Вот мои первые вопросы к Ильясу Ахмадову, клану Бжезинских, Глену Ховарду, Фреду Старру и всем прочим, перечисленным в статье в газете "The Washington Post": Если события 11 сентября сделали террористом Бен Ладена, и если взрыв в Оклахома-Сити сделал террористом Маквея, тогда почему публичное взятие на себя ответственности за рейды в Ингушетию не сделало террористом Аслана Масхадова? И если публичное взятие на себя ответственности за эти рейды сделало Масхадова террористом, тогда почему из этого нельзя заключить, что те, кто его представляет, в частности, Ильяс Ахмадов, могут быть обвинены в терроризме?
Но если это делает террористом Ильяса Ахмадова, тогда почему он пользуется политическим убежищем и занимает престижную профессиональную позицию за счет американского налогоплательщика? Почему люди вроде клана Бжезинских, Глена Ховарда, Фреда Старра, Теда Кеннеди (Ted Kennedy), Джона Маккейна (John McCain), Фрэнка Карлуччи (Frank Carlucci), Мадлен Олбрайт (Madeline Albright), Джеймса Вулси (James Woolsey) и пр. озабочены страданиями гражданских лиц в Чечне, но не озабочены страданиями гражданских лиц в Дагестане и в Ингушетии? Почему их волнуют страдания только тех жителей Северного Кавказа, которые воюют против русских?
Я так понимаю, что Мэтью Бжезинский ответит на вопросы относительно его статьи в "The Washington Post" во вторник 22 марта, и мне действительно хотелось бы знать его ответы на эти вопросы к тому времени или даже раньше.
Должен добавить, что я понимаю озабоченность в связи с тем, что Ильяс Ахмадов, возможно, не получит надлежащей правовой процедуры в России. Вот почему я еще до того, как он получил политическое убежище, доказывал, что ему следует порекомендовать потихоньку ускользнуть из Соединенных Штатов в какую-нибудь третью страну. Теперь, когда ему даровано политическое убежище, это, очевидно, перестало быть опцией.
Я не могу в заключение не привлечь внимания к многочисленным искажениям и неправильным представлениям, которые содержатся в статье Бжезинского. Рассмотрим такое высказывание: "Путин. . . подчеркнул свою заявку на победу в выборах 2000 года, начав в республике вторую военную кампанию". Сожалею, но Путин защищал народ Дагестана от нападений террористов. После того как Масхадов отказал Путину в просьбе об экстрадиции в сентябре 1999 года, Путин сделал почти то же самое, что сделал Буш, чтобы защитить американских граждан осенью 2001 года. После вторжений с территории Чечни дагестанские официальные лица несколько раз просили помощи у правительства Российской Федерации, а народ по всему Дагестану тепло и с пониманием относился к федеральным войскам, которые сражались на его стороне.
Опросы, которые я провел на всей территории Дагестана в марте и в апреле 2000 года, показали, что подавляющее большинство дагестанцев считало, что самые серьезные внешние угрозы исходят не из Москвы, а из Чечни. Когда их спрашивали, кому бы они доверились в случае кризиса, то самый крупный блок дагестанцев (примерно две трети из 1001 опрошенного жителя) называл официальных представителей Российской Федерации. Все из 14 главных этнических образований Дагестана, включая (с небольшим перевесом) проживающих в Дагестане чеченцев-аккинцев, (которых, между прочим, не трогали федеральные войска во всех недавних военных действиях), сказали, что хотят более тесных отношений с Россией.
А вот и еще один вводящий в заблуждение отрывок, выбранный более или менее наобум из статьи Бжезинского в газете "The Washington Post": "Хотя подобные договоренности в стиле realpolitik после 11 сентября были заключены с различными региональными диктаторами, милитаристскими правителями и военачальниками, считавшимися важными для войны с террором, последствия одобрения Белого дома наиболее явно видны, пожалуй, именно в России. . . В Чечне, где стараниями Кремля практически нет сторонних наблюдателей, Путин, по общим сведениям, увеличил насилие, а все большее число мятежников в ответ избирает террористическую тактику".
На всем протяжении своей статьи Бжезинский цинично предполагает, что политика США в отношении Чечни базируется на "договоренностях в стиле realpolitik" между Москвой и Вашингтоном, а не на такого рода информированных соображениях, которые я кратко изложил выше. В то время как подобный циничный подход повсеместно встречается в американской прессе, он ни разу не был подтвержден фактами. Как могут журналисты вроде Бжезинского быть уверены в том, что политика США в отношении Чечни не базируется на сбалансированном взгляде на проблему, который постоянно игнорируют статьи вроде написанной им?
В конце того же параграфа Бжезинский сообщает нам, что "в Чечне стараниями Кремля практически нет сторонних наблюдателей". Я являюсь сторонним наблюдателем, который посещал этот регион регулярно, когда там не было русских, с 1997 по 1999 годы, и единственное, что я заметил, так это то, что там не было других сторонних наблюдателей. И было это потому, что процветавший на территории Чечни промысел захвата заложников был ориентирован на иностранцев, которых похищали и уродовали.
Как следствие, этот регион оказался покинутым почти всеми внешними наблюдателями, в том числе почти всеми журналистами, почти всеми учеными, а также всеми крупными организациями гуманитарной помощи и правозащитными организациями. Они возвратились только ближе к концу 1999 года, когда их безопасность снова могла быть гарантирована российскими военными. Но они тогда не занялись документированием массовых и ужасающих преступлений против личности, которые произошли в их отсутствие. Вместо этого они сообщали только о злоупотреблениях, совершаемых российской стороной, которые также были массовыми и ужасающими.
Если не считать того, что Мэтью Бжезинский выпил с Ильясом Ахмадовым пару банок пива, а также того, что в его семействе очень сильны антироссийские настроения, то нет никаких признаков того, что он имеет какие-либо основания для понимания всего вышесказанного. Ильяс Ахмадов, кажется, не способен его проинструктировать, как не способен проинструктировать и никакого другого американца. Ахмадову следует предложить как можно скорее покинуть Соединенные Штаты.
Подпись: Роберт Брюс Уэйр, ассоциированный профессор философии Университета Южный Иллинойс в городе Эдвардсвиль
