Видно, откуда уши растут: в процессе против концерна 'Юкос' заметен почерк советской спецслужбы
Десятилетия и переезд в Кремль разделяют эти два эпизода, и все же невозможно не заметить их схожести. Тогда Петербург назывался еще Ленинградом, и было это где-то в 70-х годах, когда перед КГБ в 'северной столице России' была поставлена деликатная задача.
Во всяком случае, так вспоминает о тех днях один офицер спецслужбы, который очень редко и очень мало рассказывает о своей работе в КГБ. И этот офицер - Владимир Путин.
Психологическая война
Опасность была, скорее, психологического порядка: противники режима собирались отметить историческую дату - день рождения царя Петра Великого. Для партийных хозяев Кремля, с их аллергией на критику, это было настоящим объявлением войны. И, прежде всего, потому что диссиденты коварно пригласили на церемонию иностранных журналистов и дипломатов, которые должны были сообщить всему миру о сопротивлении советской власти.
Чтобы не было видно, откуда уши растут
Встал вопрос: 'Что делать?', - вспоминает десятилетия спустя Путин в своей книге 'Из первых рук'. Нужно было действовать, так сказать по-хитрому, чтобы не было видно, откуда уши растут. 'Откуда уши растут' - на жаргоне спецслужб означает, что тайные акции, становятся явными.
Ничего не оставалось, кроме как зевать
Выход, как повествует Путин, был быстро найден: организовали альтернативное возложение венка, точно там, где ожидались журналисты, а милиция всю территорию оцепила. Настоящие противники режима подойти не могли. Когда верные режиму люди возлагали венки, журналистам и дипломатам ничего не оставалось, кроме как зевать.
Не солоно хлебавши, они удалились - и тут же было снято милицейское заграждение, а подлинные противники режима смогли все-таки возложить свой венок, правда, де-факто при отсутствии общественности.
Демонстранты на дистанционном управлении
Следующий эпизод: три десятилетия спустя, в мае 2005 г., в нескольких сотнях метров от площади 'Трех вокзалов' идет суд над бывшим главой нефтяного концерна 'Юкос', Михаилом Ходорковским. Уже десять дней судьи зачитывают приговор этому 'близкому' врагу Кремля. Журналисты зевают. Перед входом мужчины в штатском с накачанными мускулами определяют, кто может войти, паспортные данные присутствующих тщательно записываются.
В первый день оглашения приговора противники Кремля громко протестовали перед зданием суда, но уже на второй день по всей улице были выставлены заграждения. Многие сторонники Ходорковского были задержаны милицией. На некоторых после общения с государственной властью остались синяки.
Вход только по спискам
Усиленные наряды милиции пропускают к зданию суда только верноподданных 'демонстрантов', имена которых находятся в таинственных списках. В интервью они немногословны и устало держат, опустив на землю, свои одинаковые плакаты с лозунгами, угодными Кремлю.
Некоторые очевидцы говорят, что узнали в 'спонтанно собравшихся трудящихся' участников массовок с киностудии 'Мосфильм'. Некоторые из них, якобы, даже признают, что получили за демонстрацию 300 рублей (8 евро).
Тяжелые машины перед зданием суда
Через несколько дней противники Кремля снова получили разрешение на проведение демонстрации. Но волею случая именно в этот момент перед зданием суда развернулись строительные работы - повсюду громоздятся тяжелые строительные машины. Места для демонстраций нет, и их можно провести только поодаль. Строители работают еле-еле, не дают снимать себя на камеры, с журналистами не разговаривают.
Почерк КГБ
'Любой думающий человек, побывавший в Советском Союзе, видя такие сцены, сразу все понимает', - говорит социолог Сергей Чесноков, работающий, в частности, в московском музее Сахарова. 'Во всем прослеживается почерк КГБ, это показательный процесс'.
Мест для журналистов практически нет
Судьи, повторяющие текст обвинительного заключения прокуратуры, крошечный зал заседаний, где журналистам практически нет места, тактика затягивания с бесконечным чтением приговора, - во всем этом прослеживается школа спецслужбы, - считает Чесноков.
Тайные акции вместо политики
Он считает, что этот феномен не ограничивается только этим процессом: 'Место политической борьбы в России все чаще занимают акции спецслужб'. Политические соперники запугиваются, изгоняются из СМИ, вычеркиваются на выборах из списков кандидатов.
Сегодняшняя оппозиция неконструктивна, и не противники Путина, а его сторонники должны создавать оппозиционные партии, - с разоблачающей откровенностью потребовал советник Путина, выступая на государственном телевидении. Как видим, метод двойного возложения венков вошел в большую политику.
Целенаправленное запугивание
В отличие от классической школы КГБ, сегодня иногда допускается, чтобы было видно, откуда растут уши, а тайные акции были заметны как таковые, - считает Чесноков. 'У меня такое впечатление, что они преднамеренно действуют заметно, чтобы запугать людей, показать им, на чьей стороне сила, что время свободы прошло'.
Тормоз для ястребов
В своей книге Владимир Путин уклонился от ответа на вопрос, участвовал ли он сам в том 'двойном возложении венков' в Ленинграде, о котором сообщал. Но это не ничего не меняет. Многое говорит о том, что президент среди всех бывших сотрудников КГБ в его окружении - самый умеренный и рассудительный. Как сообщается из кремлевских кругов, в деле концерна 'Юкос' он, скорее, сдерживает ястребов, чем подстрекает.
Как у Гете
Критики сравнивают главу Кремля с героем произведения Гете 'Ученик чародея', - германист Путин может читать его в оригинале. От тех джинов, которых для укрепления своей власти глава государства выпустил из бутылки, точнее говоря из московской Лубянки, где когда-то сидел КГБ, а теперь сидит его преемница ФСБ, он теперь так быстро не отделается.
