М. К. Бхадракумар прослужил 29 лет на дипломатической службе Индии, в том числе был послом в Узбекистане (1995-1998 гг.) и Турции (1998-2001 гг.)
16 июня 2005 года. На прошлой неделе Вашингтон предпринял ряд хорошо просчитанных мер, вступив в споры по поводу подавленного в прошлом месяце восстания в городе Андижан, расположенном в Ферганской долине Узбекистана. Оставив позади невозмутимые заявления, которые делались им по ходу изменения ситуации, Вашингтон перешел в инициативный режим.
Новыми являются следующие элементы: Вашингтон убедился в том, что во время восстания в Андижане "были убиты сотни безвинных людей"; он призвал к "заслуживающей доверия, прозрачной оценке трагических событий"; недостаточно того, что Узбекистан распорядился о проведении собственного расследования и пригласил крупные державы оказать ему содействие; любое расследование должно включать "международного партнера"; долг узбекского правительства перед собственными гражданами и перед мировым сообществом - провести серьезное, заслуживающее доверия и независимое расследование; Соединенные Штаты отказываются от приглашения узбекского правительства принять участие в его расследовании, поскольку "мы не рассматриваем его как замену для международного расследования".
Углубляя эти требования, Государственный департамент США добавил: "В данное время мы изучаем все свои дипломатические опции, включая обращение в Организацию Объединенных Наций (ООН). . . а тем временем мы проводим консультации с другими членами различных международных организаций, чтобы заручиться их поддержкой предложения о проведении международного расследования. . . ". Пока что мы убедили поддержать эту идею НАТО (Организация Североатлантического договора) и Всемирный банк. В газете "The Los Angeles Times" процитировано высказывание одного высокопоставленного сотрудника Государственного департамента США: "Это может быть резолюция ООН, это может быть заявление Совета Безопасности, это может быть акция, которую предпримет Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан (Kofi Annan), или что-нибудь еще".
Совершенно очевидно, что Вашингтон решил отказаться от сотрудничества с расследованием, которое проводит узбекское правительство (а именно так предпочли поступить правительства стран этого региона). Вместо этого он решил применить к данному случаю доктрину гуманитарной интервенции. Почему такая озабоченность, которой не наблюдалось в случае с Фаллуджей?
Тут вступают в действие три фактора. Первое, с точки зрения "войны с террором", должны иметься убедительные основания для того, чтобы Соединенные Штаты дождались завершения узбекского расследования. Все соседи Узбекистана, включая Афганистан, так или иначе, видят в восстании в Андижане руку воинствующих исламистов. В первоначальных американских заявлениях это тоже признавалось. Второго июня США обнародовали предупреждение для американских граждан, желающих совершить поездку в Узбекистан. Членам семей и не играющему ключевой роли персоналу посольства США в Ташкенте было предписано покинуть Узбекистан по соображениям безопасности.
Четвертого июня министр иностранных дел России Сергей Лавров сказал: "По нашим данным, к восстанию в Андижане, возможно, причастны различные экстремистские группировки, в том числе движение "Талибан" и чеченские террористы, которые - и это нам доподлинно известно - периодически встречаются с талибами на территории Афганистана". Министр обороны России Сергей Иванов на прошлой неделе добавил: "Мы имеем неопровержимые свидетельства иностранного следа в этих событиях. . . Необходимо найти тех, кто стоял за этими беспорядками, а также отыскать оружие, захваченное из местной воинской части, и найти ответы на многие другие вопросы". Источники в Министерстве обороны России каждый в отдельности заявили, что в числе убитых или арестованных были 50 иностранных граждан из стран Азии, включая Содружество Независимых Государств (СНГ).
Резонно полагать, что как партнеры в "войне с террором" Вашингтон и Москва имеют общую заинтересованность в том, чтобы попытаться установить, не участвовали ли в событиях в Андижане какие-нибудь экстремистские элементы. Иванов заявил в прошлую пятницу на заседании совета Россия-НАТО в Брюсселе, что силы США и НАТО недостаточно делают в Афганистане для предотвращения "экспорта терроризма", а вместо этого сосредоточивают свои усилия на "навязывании демократии без учета местных обычаев и национальных традиций".
Вашингтон, кажется, опасается, что узбекское расследование событий в Андижане может прийти к заключениям, бросающим тень на "войну с террором" в Афганистане, которую администрация Буша-младшего (George W. Bush) рекламирует как успешную.
Второе, дипломатическое благоразумие требует, чтобы Вашингтон "попридержал свой огонь" в момент, когда с Ташкентом ведутся важные переговоры об уточнении условий американского доступа к авиабазе Карши-Ханабад в Узбекистане. На этих переговорах Узбекистан в последние месяцы стремится получить компенсацию за использование вышеназванной авиабазы американскими войсками. Соединенные Штаты с 2001 года выплатили Узбекистану 15 млн. долл. "за услуги" по использованию базы, однако они ею пользуются, не внося арендной платы - так же, как они бесплатно используют другие оставшиеся с советских времен базы, например, Баграм и Шинданд в Афганистане.
В октябре 2001 года потребовалось вмешательство министра обороны США Дональда Рамсфелда (Donald Rumsfeld), чтобы убедить Ташкент согласиться на просьбу Вашингтона о предоставлении доступа на авиабазу Ханабад. После событий в Андижане переговоры относительно этой базы пока еще не возобновлялись. А тем временем политика Ташкента в отношении Соединенных Штатов стала заметно более осторожной: Узбекистан не принял участия в ряде важных форумов НАТО (что вызвало направленную критику со стороны официальных лиц НАТО); добровольцев Корпуса мира США, которых насчитывалось 52 человека, принудили покинуть Узбекистан; узбекские официальные лица отказались принять прибывшую в страну делегацию американских сенаторов, в числе которых был "тяжеловес" Республиканской партии Джон Маккейн (John McCain).
Вашингтон, быть может, уже видит надпись на стене, что пришло время паковать чемоданы и уезжать из Ханабада.
Третье, и самое интересное, ужесточение позиции Вашингтона в вопросе Андижана происходит вскоре после встречи министров иностранных дел Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), которая состоялась 3 июня в столице Казахстана Астана.
Перед этой встречей Министерство иностранных дел России заявило, что министры иностранных дел обменяются взглядами на "укрепление стабильности и безопасности в регионе Средней Азии". Приводились такие высказывания российских официальных лиц: "Присутствующим на встрече в Астане не безразлично то, что произошло недавно в Узбекистане и Киргизстане". Обращаясь к своим коллегам из стран ШОС, Лавров 3 июня подчеркнул, что "складывающаяся обстановка требует от нас еще большего единства и солидарности и лучшей координации усилий по укреплению стабильности и безопасности на пространстве ШОС". В состав этой организации входят Россия, Китай, Казахстан, Киргизстан, Таджикистан и Узбекистан.
В совместном заявлении после встречи в Астане сказано: "Страны ШОС подтвердили свою готовность крепить сотрудничество в интересах противодействия заговорам террористических, сепаратистских и прочих экстремистских сил, которые стремятся создать нестабильность в Средней Азии". Министры иностранных дел решили рекомендовать предстоящему 5 июля с.г. саммиту ШОС в Астане создать "совместный механизм" реагирования на чрезвычайные ситуации, который бы обеспечил в реальном масштабе времени постоянное взаимодействие между правоохранительными силами и органами, связанными с обеспечением безопасности. Они решили еще больше усилить структурные связи ШОС с региональными организациями, такими, как Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и СНГ, а также присвоить статус "наблюдателей" Пакистану, Индии и Ирану - что практически гарантирует от возможности произвольного навязывания Средней Азии своей воли со стороны любой организации безопасности вне данного региона (такой, как ГУУАМ или НАТО). ГУУАМ включает в себя Азербайджан, Грузию, Молдавию, Украину и Узбекистан.
Не пытается ли Вашингтон окружить ШОС "кольцом повозок"? Это представляется ненужным. Российский президент Владимир Путин во время рабочей встречи с британским премьер-министром Тони Блэром (Tony Blair) в Санкт-Петербурге в понедельник сделал новаторское предложение, аналогичное тому, которое обсуждается Большой Восьмеркой для обнищавших стран Африки: Большая Восьмерка могла бы помогать также странам СНГ. Путин сказал, что нищета и другие острые социальные проблемы являются коренной причиной политической нестабильности в странах СНГ, а эта нестабильность, в свою очередь, ведет к опасной тенденции, когда Запад и Москва станут рассматривать пространство СНГ как "поле боя". Но появится радикально иное решение, если демократическое и экономическое развитие Центральной Азии удастся превратить в дело международного сотрудничества.
Однако такой подход не по силам Путину и Блэру. Для этого нужно участие дальновидного руководства в Вашингтоне. Далее, далеко не ясно, допустят ли подобный подход эксперты по Средней Азии, вырабатывающие направления политики в Вашингтоне. Они являются "воинами холодной войны", которые почувствовали бы себя осиротелыми, если бы у них отняли их среднеазиатское поле боя.
Безусловно, если судить по высоким стандартам Великой Игры, установленным имперской Великобританией в 19-м веке, американские усилия по "преобразованию" Средней Азии выглядят как чистый вздор. Имперская Великобритания сначала стабилизировала бы Афганистан, а уж потом устремилась бы на север, через реку Аму-Дарью, в среднеазиатские степи. Президент Пакистана генерал Первез Мушарраф (Pervez Musharraf) в интервью агентству "Reuters" во вторник отметил, что - даже с точки зрения "делаю все, что могу" - "некоего подобия стабильной демократии, гарантирующей целостность Афганистана", можно будет добиться только примерно через 10 лет. А это действительно большой срок в политике. Между тем, сама "война с террором" оказалась переданной субподрядчикам. Соединенные Штаты переложили ношу ответственности за борьбу с наркотиками, переправляемыми из Афганистана в Среднюю Азию - а доходы от них являются главным источником финансирования воинствующих исламистов - на афганское правительство, несмотря даже на то, что правительство в Кабуле не способно эффективно контролировать страну.
Можно заявлять о единственном успехе "войны с террором", которая позволила рассеять процветавшие в Афганистане при талибах различные сети воинствующих исламистов. Но воинствующие группировки - из Ферганской долины, Синьцзяна или Чечни - с того времени создали себе безопасные убежища в Таджикистане и Киргизстане. Имеются все признаки того, что район афгано-таджикской границы становится исключительно взрывоопасным. В среду взрыв в центре Душанбе убедительно показал, насколько хрупок таджикский мир.
В подобном рискованном климате безопасности Соединенные Штаты во имя продвижения свободы и гражданского общества проводят систематическую кампанию с целью подрыва правительств среднеазиатских стран и замены их сговорчивыми структурами, которые поддаются "глобализации". Казахстан и Узбекистан являются ключевыми для региональной политики США странами, ибо они располагают огромными запасами нефти и природного газа - тогда как Таджикистан и Киргизстан имеют для Соединенных Штатов второстепенную значимость только как промежуточные территории.
Что любопытно, политика Соединенных Штатов снова демонстрирует склонность (как в 1990-х годах в отношении талибов) к политическому манипулированию исламом как инструментом перемен в регионе. Но, принимая во внимание клановую структуру среднеазиатских общин, никакая единичная политическая сила не сможет заменить существующие правительства. Среднеазиатские социальные структуры и их политические формы, возможно, кажутся архаичными и они, вероятно, таковыми и являются по западным меркам, но, если чужаки попытаются вносить изменения, скорее всего, произойдет политический раскол, и наступит длительный период анархии, когда различные конкурирующие между собой силы начнут войну за господство.
Тревожные признаки уже имеются. Киргизстан качается на краю анархии и вполне может скатиться к гражданской войне. На данный момент с помощью советов России удалось достичь хрупкого согласия между клановыми интересами Севера и Юга, но никто не уверен в том, что оно продержится долго. В стране очень много таких группировок, которые ощущают себя отброшенными на обочину после свержения киргизского президента Аскара Акаева. Появляется общий культ насилия. Политическое насилие стало повседневным явлением. Далее, установилась связь между преступниками и базирующимися в Афганистане и Таджикистане организациями наркомафии и воинствующих исламистов, ячейки которых имеются внутри Киргизстана. Эти силы идут на подъем. Ослабление государственной власти в Киргизстане идет на пользу всем, кто хочет взять закон в свои руки. Тюльпанная революция создала первоклассный прецедент для уличных бойцов. Усилия президента США Буша-младшего, пытающегося "втиснуть" биографию Тюльпанной революции в затасканные определения свободы, уже кажутся нелепыми.
События в Андижане еще дальше дестабилизировали Ферганскую долину - рассадник ваххабизма и медленно закипающий котел национализма. Может показаться, что это всего лишь небольшое пространство на огромных просторах Средней Азии, но на эту долину приходится четвертая часть населения всего региона, и она тревожно поделена между Узбекистаном, Киргизстаном и Таджикистаном. Свержение узбекского правительства и переход власти к какому-нибудь узбекскому олигарху, проживающему в ссылке в США - таким представляется самый последний план американской игры, как ни трагично это может звучать.
