Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezinski) был советником по национальной безопасности у президента США Джимми Картера (Jimmy Carter). В 2004 г. вышла в свет его новая книга 'Выбор: мировое господство или мировое лидерство' ('The Choice: Global Domination or Global Leadership'). Во вторник, 14 июня он дал интервью заведующему европейским отделом 'Viewpoint' Натану Гарделсу (Nathan Gardels)
Натан Гарделс: Какой ущерб нанесет влиянию Европы в мире отрицательный результат недавних референдумов во Франции и Нидерландов по проекту конституции Евросоюза?
Збигнев Бжезинский: Он нанесет определенный ущерб этому влиянию в краткосрочной перспективе. Однако в долгосрочном плане результат референдумов не стоит переоценивать.
Поскольку текст проекта напоминал контракт для пользователя кредитной карточкой, мало кто из европейцев по-настоящему с ним ознакомился. Было просто нелепо называть этот документ Конституцией. На самом деле это был договор между 25 отдельными государствами, снабженный множеством мелких технических деталей.
Если бы в Конституции излагались основополагающие права и привилегии граждан, живущих в свободном сообществе, определялась общая структура единых органов власти и порядок выборов в них, у нее было бы куда больше шансов на одобрение.
Боюсь, что технократические перегибы европейских лидеров ударили по ним бумерангом. Они продемонстрировали не только недостаток политической интуиции, но и небрежность подхода.
Результат оказался негативным для Европы, поскольку он показал, что в политическом плане единой Европы пока не существует. Однако эта реальность проявилась еще несколько лет назад, когда Франция с Германией выступили против иракской войны, а Британия решила полностью, некритически и публично поддержать США, зачастую 'нашептывая' Вашингтону на ушко советы, которые администрация Буша полностью игнорировала.
Однако в том, что касается долгосрочной перспективы, структура объединенной Европы по-прежнему существует. Процесс продолжается.
В общем и целом, не следует преувеличивать негативный результат референдумов. В то же время необходимо проявлять реализм: создание единой в политическом плане Европы - дело будущего. Ни британская, ни немецкая, ни французская общественность не готовы к такому уровню объединения, который придал бы вес позиции Евросоюза по глобальным проблемам.
Гарделс: Сегодня доверие общественности к 'европейскому проекту' пошатнулось - не приведет ли это в долгосрочном плане к другому негативному результату, замедлив процесс вступления в ЕС таких стран, как Украина и Турция, или вовсе лишив их шансов на вступление?
Бжезинский: Это может произойти, но такие вопросы необходимо рассматривать в перспективе. У Турции и Украины и так не было особых шансов вступить в Европейский Союз раньше, чем в следующем десятилетии. А за ближайшие десять лет многое изменится. Поэтому на данном этапе не имеет смысла ни полностью исключать Турцию или Украину из этого процесса, ни давать им преждевременных обещаний - ведь обеим странам еще много предстоит сделать, чтобы соответствовать критериям для членства в ЕС.
Если Турция и Украина хотят присоединиться к Союзу, им следует продолжать то, что они уже делают, чтобы обеспечить соответствие этим критериям. Европейцам же не следует заранее предопределять то, что решится в будущем. Им необходимо сосредоточиться на собственных, более актуальных проблемах - возможно, принять менее амбициозную 'символическую' Конституцию, отражающую ныне существующий уровень консенсуса в Союзе.
Гарделс: Если в ЕС процесс политического развития забуксовал, то Китай переживает быстрый взлет. Как это отразится на роли Европы в мире?
Бжезинский: В собственном регионе Китай уже занимает ведущие позиции. Однако и ему еще предстоит пройти долгий путь до статуса мировой державы. В стране - устаревшая инфраструктура; к 2020 г. количество ее жителей старше 65 лет достигнет 400 миллионов человек. Среди других гигантских внутриполитических проблем Китая следует отметить неясность в вопросе о том, насколько существующая там политическая система будет в состоянии приспособиться к росту социального плюрализма и появлению многочисленного среднего класса.
То, что в США Китай рассматривают как соперника - контрпродуктивно. Такая позиция ничем не обоснована и, чем больше мы говорим о таком соперничестве, тем больше риск, что в будущем оно действительно возникнет.
Из-за своей заинтересованности в энергоносителях Китай в будущем превратится в важного игрока на Ближнем Востоке. Его позиция уже влияет на расчеты США по иранскому вопросу. Мы не можем действовать, не учитывая возможную реакцию Китая.
Отсутствие единого направления в политике Европы, напротив, приводит к тому, что ее голос по проблемам, непосредственно затрагивающим ее интересы - например, по тому же иранскому вопросу - не звучит столь же громко и четко, как мог бы и должен бы звучать.
Гарделс: Может быть, к голосу Европы будут больше прислушиваться, если Германия получит статус постоянного члена Совета Безопасности ООН?
Бжезинский: Это будет означать, что к голосу Германии будут больше прислушиваться, но тот факт, что Германия, наряду с Францией и Британией, получит постоянное место в Совете Безопасности, может усилить позиции Европы только в том случае, если между этими державами воцарится большее единство мнений, чем сегодня.
То, что США поддерживают постоянное членство Японии в Совете Безопасности, но не поддерживают членство Германии - весьма странно. Ведь это вопросы одного и того же порядка. Следует либо поддерживать обе эти державы, либо не поддерживать ни одну из них.
Конечно, состав Совета должен в большей степени отражать реалии соотношения сил в мире - в данном случае, возросшее значение Японии, Германии, или Индии, если взять хотя бы три примера. Но будьте уверены: нынешние постоянные члены Совета безопасности сделают все, чтобы не допустить расширения его состава.
