Профессор Анджей Новак, усматривая все зло в Москве, замалчивает геноцид УПА в отношении польского населения на Украине*.
В своих предыдущих научных и публицистических работах Анджей Новак, профессор Ягеллонского университета и редактор 'Арканы', показал себя как выдающийся аниматор перманентного польско-российского конфликта. На протяжении последних 15 лет он не пропустил ни одного случая, чтобы не призвать к памяти о нашем действительном и мнимом уроне, понесенном в многовековой борьбе с Москвой за главенство на Востоке. Представленная книга посвящена спорам о польском патриотизме после 'конца истории' и размышлениям, каким образом мы можем сегодня, в период наступающей со всех сторон глобализации, оживить чувство национального единства, добиться того, чтобы даже те, кто является поляками только по рождению, стали ими также по выбору. Но только ли это нужно краковскому автору?
Редактор 'Арканы' неоднократно повторял, что сутью польского патриотизма была, есть и должна быть борьба за придание политике этичности.
Призывая к опоре польской политики на фундамент этики, Новак не только задает ей необычайно высокий, попросту неземной стандарт, но и опровергает веберовское разделение на этику убеждений и этику ответственности. Одним словом, мы бы уже не имели права спрашивать польских политиков об эффективности их деятельности, если бы только они руководствовались необходимостью соответствовать абсолютным моральным требованиям, поскольку какой-либо релятивизм здесь не принимается. Кроме того, достаточно верить, что 'будущее окончательно наполнит Провидение, в котором мы всегда можем расположить надежду наших здешних стараний' (с.167).
Что на самом деле имеет в виду Новак? Он утверждает: 'Если польская 'историческая политика' не справится с проблемой Катыни, не 'прорвется' через ее эхо - символ одного из двух крупнейших преступлений минувшего столетия: преступления коммунизма - то мы предадим не только память убитых на Востоке, но и утратим шанс на установление достойного и стабильного места Польши в Европе, около России' (с.245).
Остановимся ненадолго на Катыни, 'стандартной' для автора. Там и в других тогдашних местах казни погибло более 20 тыс. наших соотечественников. Сотрудники НКВД убивали их выстрелом из пистолета в затылок. Во имя 'этизации' политики Новак призывает признать это 'символом преступления коммунистической системы против человечности' (там же). Странно, однако, что, наряду с постоянными призывами основывать польскую политику на фундаменте этики, профессор Ягеллонского университета ни одним словом не обмолвился на тему резни, которая произошла несколькими годами позже в Волыни и в восточной Галиции.
От рук УПА тогда погибло около 200 тысяч поляков. Жертвы молили, чтобы их убили выстрелом в затылок, не зная, что именно так погибал ранее цвет польской интеллигенции. На юго-восточных землях тогдашней Речи Посполитой люди погибали в страшных мучениях. Единственной их виной было то, что они родились поляками. Это был подлинный геноцид, а может даже и его квалифицированное проявление с учетом поистине гайдамацкой жестокости украинских преступников.
В чем же причина того, что память о тех событиях у Новака не присутствует? И это, несмотря на то, что он неоднократно пишет о необходимости вернуть польской политике этический фундамент, чему должны служить многочисленные призывы к изучению трудов как примаса Стефана Вышиньского, так и Иоанна Павла II? Ответ на этот вопрос простой - замалчивание действий УПА, являвшихся геноцидом в отношении польского населения Волыни и восточной Галиции, является результатом антироссийского патриотизма автора. Если патриотический императив сводится лишь к поддержанию состояния войны с Москвой, то хорош любой союзник, кем бы он ни был. Только я еще раз спрашиваю: что это имеет общего с постулатом о необходимости придать польской политике этический характер? Ведь здесь и речи нет о приверженности моральным принципам, а только лишь попытка поддержания состояния мобилизации общества в борьбе с восточной супердержавой и избежания ответственности за очередные поражения в этом противостоянии.
По мнению краковского автора, историческое значение фигуры Романа Дмовского заключается в 'осознанном стремлении к тесной увязке национальной идеи с принципом современной демократии' (стр.112). И здесь я в очередной раз не могу согласиться с Новаком. Главной заслугой господина Романа не было даже отрицание им геополитических союзов и повышенная чувствительность поляков к угрозе, вытекающей из могущества Пруссии/Германии, а, прежде всего, привитие им польской политике принципов, характерных для этики ответственности.
Мораль в политике означала для него, прежде всего, эффективность действий. В результате лидер национальных демократов открещивался от крестовых походов в защиту морали, от трактовки политики как манихейского противостояния Добра со Злом. Для него политика была полем для борьбы между рациональными интересами, в которой побеждает не правда, а сила. Однако именно поэтому он мог также заявлять о необходимости принимать во внимание политические интересы врага, и вести войну без ослепления моральными обидами и ненавистью, что так доминирует в мировоззрении редактора 'Арканы'.
Войчех Васютыньский вспоминал, что зимой 1929 г. полковник Болеслав Венява-Длугошовский, будучи навеселе, сказал ему: 'Мне наплевать на Польшу, я хочу бить москалей (. . .) Польша это выдержит'. Неужели и профессор Ягелоньского университета ведет речь об этом же? А вся программа придания польской политике этического характера является всего лишь своего рода прикрытием, разновидностью новой упаковки для сильно потрепанного товара, каким без сомнения является антироссийский патриотизм? Многое говорит о том, что идет именно такая игра. Но выдержит ли это нынешняя Польша?
______________
* Анджей Новак, 'Возвращение в Польшу. Очерки о патриотизме после 'конца истории' 1989-2005', Аркана, Краков 2005 год.
____________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
Россия Путина выбрала Польшу своим врагом ("Gazeta Wyborcza", Польша)
Польская лягушка Путина ("Gazeta Wyborcza", Польша)
Какую цель преследует Путин? ("Polonia", Польша)
