Чем больше слышны упреки Запада в адрес белорусского президента, тем увереннее он себя чувствует: "Народ меня не сдаст!" Не зря же Александр Лукашенко, "элегантно" (так он сам любил выражаться) выигравший свои вторые президентские выборы в 2001 году, предрекает себе победу и в следующем - 2006-м.
Почему же вопреки всем оппозиционным прогнозам народ от батьки не отворачивается? Об этом рассказывает руководитель Центра исследований будущего, политический аналитик, профессор Александр Потупа.
Ловушка "Большого славянского треугольника"
- Модель белорусской ситуации - серьезное дело, заслуживающее долгого разговора и многих текстов. Если кратко, попробую обозначить вот какие социопсихологические факторы. В Беларуси отсутствует антиоккупационный синдром - то, что было сильно выражено в ряде бараков бывшего соцлагеря. Быстрый и необратимый прогресс в преодолении коммунистического влияния, ускоренное вхождение в Европу таких государств, как Польша, Венгрия, Чехия, страны Балтии - прямое следствие очень четко выраженного антиоккупационного синдрома, отталкивания от насаждавшихся в СССР принципов. В тех странах, где развивались автономные варианты социализма (Югославия, Албания, Румыния) или присутствовало исторически особое отношение к "русским братушкам" (Болгария), демократизация шла заметно сложнее. Тем более - в таких экстремистских "большевистских автономиях", как Куба и Северная Корея, которые все еще остаются заповедниками неприкрытой диктатуры.
"Большой славянский треугольник" (Беларусь, Россия, Украина) попал в ловушку "большевистской самооккупации" - некого обвинить в насаждении коммунистического тоталитаризма, кроме себя, любимых... И проводить своего рода Нюрнберг, законодательно осуждать большевизм - как бы тоже не с руки, ведь во главе перестройки и последующих реформ стояли те же члены КПСС, в том числе весьма высокого ранга.
Беларусь в некотором смысле оказалась почти чистым лабораторным экспериментом на эту тему.
- Но сегодня-то многие поумнели. Да и многое изменилось вокруг с 1994 года, когда "власть из грязи поднял Лукашенко". А он совершенно перестал бояться появления соперников на политполе и уже даже лениво так отмахивается от вопросов типа "а вдруг в следующем году ждет проигрыш? . ."
- В 2006 году Лукашенко обеспечена победа точно так же, как была обеспечена и в 2001-м. Он возьмет не менее 80% голосов. Но надо понимать, что он победил бы со счетом 2:1 (порядка двух третей голосов) и без хитрых подтасовочных технологий.
Просто почти треть электората (сельская и пенсионерская группы) практически целиком на его стороне. Эта часть электората ориентирована в прошлое - на государственную поддержку своего существования. И именно на них рассчитана умело демонстрируемая властями реставрационная идеология. С таким запасом победа на выборах практически гарантирована. Часть электората, ориентированная в будущее, способная принять конкурентно-демократические принципы устройства общества и рыночную экономику, увы, пока мала - где-то порядка шестой или седьмой доли. А вот решает все половина, ориентированная в настоящее: она вовсе не идеализирует советские времена, но и не менее сильно опасается серьезных перемен в своей сегодняшней жизни. Имея полный контроль над средствами массовой информации в стране, власть просто не допустит, чтобы существенная часть этого "болота" настраивалась против действующего президента. Тем более в условиях на редкость благоприятной экономической конъюнктуры.
Оппозиция безнадежно слаба
- А что же не суетится оппозиция?
- Политическая оппозиция не просто слаба, а безнадежно слаба. Она вообще не оказывает влияния на процессы внутри страны и, похоже, даже не стремится к этому. Слишком много энергии уходит на сольные и хоровые жалобные песнопения перед западными друзьями, на поддержание амбиций в узких кругах активистов.
В итоге, судя по разным независимым источникам, рейтинги кого-либо из лидеров оппозиции не выходят за пределы 2% и реально лежат в коридоре погрешности измерения. На сегодня они не способны вывести на улицы даже более тысячи своих сторонников. При всем том уже обозначилось порядка дюжины кандидатов, готовых выдвинуть свою кандидатуру на грядущих выборах! Огромные усилия у оппозиции уходят сейчас на попытки выдвинуть единую кандидатуру, хотя критерии выдвижения понять невозможно. Как, собственно, найти лучшего в круге "равных в вечных поражениях", если никак не ясна технология дальнейшей конкуренции с Лукашенко?
- Да ведь сама судьба недавно дала подсказку нашей робкой оппозиции: всего лишь надо научиться, как увлечь своей идеей народ и вывести его на майдан. . .
- Конечно, для нее воодушевляющую роль играют "цветные революции" в ряде стран бывшего СССР, аналоги более ранних "бархатных революций" в соседних странах. Но использование аналогий не должно перерастать в обезьянничание. "Как на Украине", "как в Киргизии" (другой вопрос - что из них получилось?) может получиться тогда, когда возникнет раскол электората хотя бы на уровне 2:3. Когда особо активная столичная команда за счет хорошо финансированных информационно-массовых технологий может прорваться к заветному 51%. . .
На Украине - это почти 1:1, раскол по линии Запад-Восток, основанный в значительной мере на том же характерном для западных областей Украины антиоккупационном синдроме и пророссийских настроениях Востока. В Киргизии - это почти 1:1, раскол по линии богатый Север - бедный Юг. В Грузии - фактор распада на несколько практически суверенных областей. . .
Где взять (как, прошу прощения, организовать) факторы эквивалентной мощности в Беларуси - вот в чем вопрос! Если реальный раскол электората ни по каким признакам не выходит за рамки 1:6 или даже 1:7. Но серьезная аналитика никогда не была важна для оппозиционных отечественных политактивистов - как-то само собой (то есть с большевистской субординационной прямотой) считалось, что партийный лидер и есть мудрейший из мудрых, ведающий путь к победе.
Беларусь, конечно же, нуждается в новом президенте и новом парламенте, вообще - в новом типе государственного устройства, что позволило бы ей войти в европейское сообщество. Но на сегодняшний день страна в первую очередь нуждается в новой, гораздо более технологичной политической оппозиции, действия которой будут основаны на адекватной модели собственной страны.
