Упрочение политического господства президента Владимира Путина, поражение российской оппозиции на парламентских выборах в 2003 году, отмена прямых выборов губернаторов - все это открывает новые перспективы для объединения в высшей степени разнородных оппозиционных сил в России. Нельзя не видеть, как воркуют между собой в настоящее время либералы: 'имперско-либеральный' Союз правых сил Анатолия Чубайса (СПС) и 'леволиберальная' партия 'Яблоко' Григория Явлинского, Коммунистическая партия (КПРФ) Геннадия Зюганова, 'лево-националистическая' 'Родина' и национал-большевики (НБП) во главе с Эдуардом Лимоновым. Теперь эти бывшие заклятые враги протягивают друг другу руку под лозунгом 'защиты демократии от режима Путина'.
Необычное понятие 'левой правой оппозиции' появилось в начале 90 годов, когда КПРФ образовала с русскими националистами, впрочем, по разным мотивам, блок, направленный против радикальных либеральных реформ Бориса Ельцина. Его принципиальное отличие от намечающегося в последнее время союза состоит в том, что коммунисты сегодня ищут союза не с националистами - те, в частности, сегодня в большинстве своем поддерживают президента, - а с либералами.
Среди либералов после поражения на выборах в 2003 году, в результате которых как СПС, так и 'Яблоко' окончательно потеряли свои позиции в Думе и в правительстве, и после временного паралича, похожего на шок, начался серьезный процесс перегруппировки, а также пересмотр своего отношения к Путину. Сначала с тем, чтобы не допустить избрания главы Кремля на следующих президентских выборах, они создали 'Комитет 2008', который должен был объединить под руководством Гарри Каспарова все 'антипутинские' силы. После этого, еще в 2004 году, ведущие политики из числа либералов вместе с руководством КПРФ жаловались в Конституционном суде в связи с предполагаемой фальсификацией правительством результатов выборов. Наконец, в декабре прошлого года состоялся конгресс 'За свободу - против диктатуры'. Из руководства КПРФ в качестве почетного гостя выступил Иван Мельников, призвавший 'в связи с подавлением демократических свобод объединиться'. Примечательно, что главным организатором этого конгресса был Георгий Сатаров - бывший руководитель президентской администрации Ельцина, требовавшего в то время запрета КПРФ как 'преступной организации'.
В начале этого года к оппозиционному союзу присоединилась еще и 'Родина' Дмитрия Рогозина. Первоначально партия 'Родина' была 'левопутинским' проектом Кремля, разработанным с тем, чтобы на парламентских выборах 2003 года оттянуть голоса избирателей у коммунистов. Для этого за три месяца до выборов фактически из ничего была создана партия. На выборах 'Родине' удалось за счет КПРФ набрать под лозунгом 'борьбы с антинациональными олигархами' девять процентов голосов избирателей. Мавр сделал свое дело, но к власти его не допустили. И вот в августе этого года неофициальный союз был закреплен на московской конференции, на которой рассматривался вопрос 'тактики оппозиции в условиях надвигающегося политического кризиса'. В нем приняли участие руководители СПС, 'Яблоко', КПРФ, 'Родины' и НБП.
При этом 'левой' части коалиции, прежде всего КПРФ, отводится подчиненная роль, заключающаяся в организации уличных протестов, в то время как 'правые' взяли в свои руки в основном финансовые вопросы. Конструкция зиждется, очевидно, на политическом доминировании либералов. Предпосылкой появления странных союзов является, с одной стороны, растущее недовольство среди населения, а, с другой, также обострение конфликта интересов между различными финансово-бюрократическими группировками в России, которые до этого еще считались базой политической системы Путина. Пример соседней Украины выглядит для части представителей 'большого бизнеса' очень привлекательным.
Но принципиальное отличие 'оранжевого' оппозиционного блока в России от своего украинского эквивалента заключается в том, что он не имеет достаточной поддержки среди населения. Такая поддержка на Украине стала возможной только благодаря вербальным социальным требованиям со стороны оппозиции. Но в России идеологическую и организационную основу коалиции определяют те партии, которые сыграли в прошлом десятилетии ключевую роль в проведении неолиберальных макроэкономических реформ по рецептам МВФ. Ведущие представители новой коалиции, очевидно, могут чересчур не ломать себе голову над тем, что в социальных вопросах они, собственно, известны своей диаметрально противоположной позицией. Они, в конце концов, считают, что должны спасти 'демократию' (точнее: свои шансы в ней). Но нельзя однозначно исходить из того, что их приоритеты разделяет и российское население.
