'В России преобладает мнение, что нам надо общаться только с Германией, Британией либо Францией, а на остальные страны не обращать внимания, но это неправильно', - констатирует российский политолог и журналист Федор Лукьянов, который представил в Праге чешскую версию своего журнала.
Какова была ваша первая реакция, когда вы узнали, что существует интерес издавать журнал на чешском?
Удивление, потому что тематика и направленность журнала специфические. С другой стороны, у нас есть опыт издания журнала в Польше, который оказался более позитивым, чем ожидалось. Я рад, что сейчас наш журнал будет существовать также в чешской версии. Для нас очень важно восстановление интеллектуального диалога между Россией и Чехией. Большинство проблем возникает из-за отсуствия диалога, из-за того, что есть два монолога, которые взаимно не пересекаются.
В этих монологах возникает множество представлений, котрые не имеют ничего общего с реальностью, а это неправильно. Тем более, что объективные предпосылки для диалога не только между Россией и Чехией, но и между всеми остальыми государствами действительно существуют.
Как в этом российской монологе выглядит Чехия?
Почти никак. Произошла странная вещь - после распада коммунистического строя и Советского Союза, страны, которые были наиболее близкими союзниками и партнерами СССР, исчезли с российского горизонта. Исключение составила только Польша, да и то с негативным чувством.
Чехия тоже исчезла, хотя количество российских туристов, выезжающих в Чехию, значительно больше, чем какую-либо из восточно-европейских стран. Но это совсем другая сфера, которая не влияет на межнациональные отношения. Первое что вспоминается при слове 'Чехия' - это телевизионная реклама пива 'Старопрамен', которое у нас очень популярно. В этом смысле Чехия есть. Но этого недостаточно, особенно с учетом того, что объем отношений был велик всегда, и не только в советское время. Традиция взаимного интереса уходит в далекое прошлое, о котором сейчас никто не вспоминает. Иногда всплески происходят. Два года назад в России был впервые издан трехтомник Масарика 'Россия и Европа'.
Для чего России необходимо восстановление этих отношений? Могут ли они повлиять на политику больших европейских государств?
Да, после расширения ЕС атмосфера отношений между Евросоюзом и Россией изменилась. Чувствуется значительное влияние новых государств на общую политику ЕС, оно оказалось большим, чем предполагалось перед расширением. Первую скрипку, однако, играет Польша - это страна с большими амбициями, стремящаяся играть основную роль в российско-европейских отношениях. Голос государств, которые стали членами ЕС и имеют определенные исторические претензии к России, слышен хорошо. В России, к сожалению, на различных уровнях, между политиками, экспертами и политологами преобладает мнение, что нам надо эти государства вообще игнорировать.
Этот тезис звучит так: 'У нас есть партнеры в лице Германии, Франции, Великобритании - крупные государства, значение которых невозможно сравнить с весом Польши, Чехии либо Болгарии. К тому же, эти страны нас не любят, а поэтом не будем обращать на них внимания'. По-моему, это ошибочная точка зрения.
Специфика Евросоюза состоит в том, что даже малые страны имеют определенную возможность влиять на остальных, а когда так их государств много, их влияние увеличивается. Страны Восточной и Центральной Европы, к тому же, очень негативно реагируют на попытки России договориться 'за их спинами', например, с Германей. И Россия должны с этим считаться.
Президента Чехии Вацлава Клауса считают евроскептиком. Как Вы относитеськ этой позиции?
Насколько мне известно, позиция Вацлава Клауса достаточно продумана, рациональна и отличается здравым смыслом. Понятно, что ЕС уже давно вышел за границы, которые быи определены при его возникновении. Можно даже сказать,что вышел за границы своих интеллектуальных и физических возможностей. Проект европейской интеграции, в том виде, в котором его основатели задумали 50-60 лет назад, завершен: в Европе нет войн, невозможно себе представить военный конфликт между Германий и Францией. Европа стала единой, железного занавеса уже нет.
To, о чем говорит господин Клаус и другие, особенно Великобритания, это возвращение ЕС к своим экономи ческим основам. Проблема, однако, в том, что с учетом сегодняшнего состояния ЕС, это выглядит, как некоторое отступление.
Не повлечет ли за собой дальнейшее расширение ЕС, по вашему мнению, его распад?
Не надо спрашивать, когда состоится волна дальнейшего расширения ЕС. Надо задаться вопросом: случится ли оно вообще? У меня есть серьезные сомнения в том, что Евросоюз справится с еще одним масштабным расширением.
То, что происходит сейчас - это не кризис экономики или политической структуры - это кризис идейный. Европе необходима новая цель, которой нет. Цель принять в состав ЕС Балканы, чтобы там тоже не было войны - это не цель, это большая обуза. Но с Балканами другого выхода нет. Если ЕС не найдет новой цели, а будет только принимать новых членов, то проблемы будут. Они необязательно приведут к развалу ЕС, но будут большими.
А дальше - Украина, Турция. . . Я не вижу у Европы ресурса, чтобы интегрировать эти страны. Особенно сейчас, когда обстановка в мире развивается в противоположную от стабильности сторону. Если потенциальное членство Турции вызывает такие эмоции с самого начала, понятно, что вопрос с принятием Турции в ЕС вообще уехал куда-то вдаль.
Насколько реально, что в ближайшем будущем Украина станет членом ЕС?
Они предприняли титанические усилия, чтобы оторваться от России. На первом этапе они достигли определенного успеха. Все это происходило под лозунгом: 'Вперед в Европу', но когда они бросились на Запад, оказалось, что дверь-то не открыта. И непонятно, откроется ли она вообще.
Эйфория по отношению к Украине затихла довольно быстро. Всякого рода варианты: программа соседства или членство минус не работают, потому что, как показал опыт, трансформация стран под эгидой ЕС функционирует только в одном случае - когда в конце туннеля горит зеленый свет: вы сделаете вот это и это, выполните этот миллион параграфов, и тогда вступите в ЕС. Как только говорят: 'Вы выполняйте, а там мы посмотрим', модель перестает работать.
Украина, на мой взгляд, попала в неприятную для себя ситуацию, когда у них нет ориентира. Все тщательно избегают обсуждения вопроса о членстве Украины в ЕС.
Где, по-Вашему мнению, Евросоюз должен искать свою цель?
Думаю, что на Востоке, в направлении России. В том смысле, что истинная идея европейского проекта будет реализована, если в нем будет участвовать Россия, но ни в коем случае не как член ЕС. Должно возникнуть новое сообщество, новая большая Европа, в которую вступят и Россия, и страны бывшего СССР.
Это глобальная задача, сходная с той, которую поставили перед собой отцы интеграции в 40-х годах прошлого столетия. Это революционная идея, которая требует колоссальных интеллектуальных усилий. Если бы тогда Жан Моне кому-нибудь сказал, что Германия и Франция будут использовать единую валюту, и что будут всерьез задумываться над вариантом объединения в одно государство (что было предложено в 2003 г. - прим. автора), о его бы, в лучшем случае, считали сумасшедшим.
Сегодня идея интеграции России в европейское сообщество выглядит, ка к чистейшей воды утопия, но главное - определить цели. Отцы интеграции также ставили перед собой невыполнимые на первый взгляд задачи. Такая же ситуация и с Россией. Это огрмный проект, минимально на 50 лет.
Но сегодня ни в России, ни в Еропе я не видим мыслителей такого калибра, которые могли бы поставить такие цели. В нашем журнале мы обсуждаем такие идеи, потому что даже из кажущимися сумасшедшими проектов время от времени может проклюнуться что-то реальное.
В вашем журнале властвует плюрализм и свобода мнений. Как обстоят в России дела со свободой СМИ?
Телевидение в России не свободно, оно находится под государственным контролем. Государство на своем опыте убедилось, что телевидение является мощнейшим средством политического воздействия. На протяжении 90-х годов, когда было много частных владельцев телеканалов, телевидение использовалось как инструмент политического, экономического, идеологического давления. На мой взгляд, основы нынешней ситуации с контролем государства были заложены еще тогда. Сейчас телевидение стало неинтересным. Это не советское телевидение, где была четкая цензура, здесь прямой цензуры нет или она присутствует в ограниченной степени, но, конечно, это не свободное самовыражение. Я понимаю, зачем сейчас государство это делает, но не считаю это правильным.
Что касается печатной прессы, то пока она свободна. У нас две политические газеты в Москве являются остро оппозиционными. Газета 'Коммерсант' принадлежит Борису Березовскому, который является главным борцом против режима Путина и живет в изгнании. Вторая - 'Ведомости', владельцами которой являются иностранцы.
Радиоэфир тоже можно считать свободным, хотя многие считают, что власть позволяет это только для того, чтобы демонстрировать широту взглядов. И, естественно, полную свободу демонстрирует Интернет, который выходит за рамки обычной свободы. На Западе преувеличивают степень зажатости российской прессы.
__________________________________________________________
Источник: Rusko v globalni politice
