Остин, штат Техас, США. Трудно отслеживать метания Джорджа Буша-младшего (George W. Bush) между интернационализмом и изоляционизмом. Если помните, когда он впервые баллотировался в президенты США, он заявлял, что выступает против строительства нации и других бесплодных миротворческих усилий такого рода. Он не признавал всяких там рассуждений о том, что нужно делать добро и строить более хороший мир - он даже не давал себе труда запомнить такие слова, как эллины и косовары.
До 11 сентября 2001 года Буш мало интересовался международными делами, разве что однажды заглянул глубоко в голубые холодные глаза Владимира Путина и заключил, что у этой ка-гэ-бэшной акулы есть душа.
Затем он буквально стал ярым интернационалистом. Абсолютно все согласились помогать преследовать "Аль-Каиду" в Афганистане - предложения помощи шли огромным потоком. Затем была кампания за устранение от власти Саддама Хусейна (Saddam Hussein), так как у него было оружие массового поражения (ОМП), в том числе была программа разработки ядерного оружия. К сожалению, большая часть остального мира не считала, что у Ирака было что-либо серьезное в плане ОМП, или, по меньшей мере, чувствовала, что инспекторам Организации Объединенных Наций (ООН) следует дать больше времени, чтобы разобраться, действительно ли в Ираке есть такое оружие.
Неподобающая поспешность, с которой Буш приступил к подготовке ненужной войны, заставила отвернуться от него многих из его близких союзников, и команда Буша не могла бы сделать свое презрительное отношение к этим союзникам и к ООН более ясным.
Итак, какое-то время мы были новыми империалистами и этим навлекли на себя презрение остального мира. Нам никто не был нужен, мы намеревались идти своим путем - и к черту ООН, эту кучку слабаков. Это был сезон высокомерия, заносчивости и грубости.
Как проявление высшего пренебрежения, Буш назначил послом США при ООН Джона Болтона (John Bolton). Болтон настолько недипломатичен, не говоря уже о том, что он настроен против ООН, что половина администрации США пришла в ужас от его назначения. Это были дни, когда интеллектуальные карлики вне администрации выдавались за "общество, базирующееся на реалиях". Один высокопоставленный советник Буша, прославившийся благодаря тому, что его много цитировал (журналист) Рон Саскинд (Ron Suskind), объяснял: "Мы теперь являемся империей и когда мы что-то делаем, мы создаем собственные реалии". Боже, то было волнующее время!
К сожалению, реалии немилосердно отказывались соответствовать требованиям администрации Буша - фактически, реалии то и дело рушились на наших глазах. В Афганистане, и особенно в Ираке реалии оказались прямо-таки мерзкими и вовсе не любезными к нашему жизнерадостному президенту.
По прошествии нескольких месяцев с момента нашего вторжения в Ирак выяснилось, что мы в действительности вторглись для того, чтобы принести демократию в эту удачливую маленькую страну. После очередной странной, фантастической мимикрии бушевской политики все консерваторы стали делать вид, что мы туда пришли, чтобы построить демократию, а всякий, кто думает иначе, просто не помнит этой досадной реалии.
В самом деле, мы были настолько привержены идее продвижения демократии во всем мире, что это стало первейшим принципом нашей внешней политики. И если мы все еще не очень стремимся к строительству нации - что ж, мы перепоручим это дело корпорации "Halliburton", и пусть они об этом беспокоятся. Что за прекрасную работу они делают!
И вот мы опять интернационалисты, а Буш отправляется в Индию, где он быстренько отказался от многих десятилетий американской внешней политики и сделал для Индии исключение из Договора о нераспространении ядерного оружия. Со времен Никсона (Nixon) нашей политикой был отказ делиться технологиями производства электроэнергии на атомных реакторах со странами, которые отказывались соглашаться на режим нераспространения. И Индия, и Пакистан, ее смертельный враг, в 1998 году стали обладателями ядерного оружия, что привело к появлению воистину ужасающей возможности гонки ядерных вооружений на этом субконтиненте.
Заключив эту достойную сожаления сделку, Буш затем отправился в Пакистан, который, естественно, чувствует себя оскорбленным и униженным тем, что подобная сделка не предложена ему. Это особенно прискорбно, так как пакистанский президент Первез Мушарраф (Pervez Musharraf) играет критически важную роль в деле контроля и захвата боевиков "Аль-Каиды".
Буш, в 2003 году отбросивший прочь, как горячий камень, всю тему Усамы Бен Ладена (Osama bin Laden), сегодня опять заявляет, что мы хотим его поймать. Обидев Пакистан, нашего критически важного союзника, Буш затем с триумфом возвратился домой, чтобы - да, да! - послать абсолютно неправильный сигнал Ирану. Как раз вовремя, чтобы показать иранцам, что, если они будут и дальше настойчиво осуществлять свою программу разработки ядерного оружия, то, в конце концов, тоже будут вознаграждены, как Индия. Естественно, это, в свою очередь, подкрепляет позиции сторонников жесткого курса в Тегеране и подрывает позиции прозападных реформаторов. О чем они думали? Разве кто-то здесь, в Америке, знает, как играть в эту игру?
Пока что складывается впечатление, что Буш лучше справляется с внешней политикой, когда выступает как изоляционист. Быть может, ему просто следует оставаться дома и продолжать сокращать налоги для богатых или расшифровывать какого-нибудь агента Центрального разведывательного управления (ЦРУ) США только ради того, чтобы политически отомстить ее мужу, или просто шпионить за американскими пацифистами.
Когда я услышала, как он сожалеет о ксенофобии (то есть ненависти к иностранцам) в сделке, касающейся компании "Dubai Ports World", я очень удивилась. Министр внутренней безопасности США Майкл Чертофф (Michael Chertoff) снова повторил, что беда с внутренней безопасностью в том, что она угрожает торговле - крайне важной, священной торговле, где выше всего ставится прибыль. В который уже раз стало не только возможным, но даже проницательным настаивать на регулировании свободы торговли в интересах стандартов труда, стандартов окружающей среды и даже ради того, чтобы ваши порты не были взорваны.
