Недавно довелось общаться с отбывающим наказание убийцей. Не выбирая слов, заключенный заявил, что ранее, когда еще был Советский Союз, среди зеков было куда больше порядка. И в зоне, и на свободе.
Какой порядок был тогда, десятилетия назад, в советских зонах, мы можем себе представить - жесткая иерархия каст; и каждый, попавший впервые в тюрягу, сразу же причислялся в какую-то касту, прежде всего по статье судебного решения или чуть позднее мог быть понижен в иерархии, и иногда даже подняться благодаря своим качествам. Однако это не касалось представителей самых низких каст. Если становился парием (использую более мягкое слово вместо того, ужасного), то это на всю оставшуюся жизнь.
Необходимо сказать, что на самом деле механизм тюремной 'саморегуляции' гарантировал в зоне определенный порядок и спасал от полной анархии, а также гораздо большего насилия.
Советская армия долгие годы, а это еще и сейчас продолжается в российских войсках, для поддержания порядка использовала несколько модифицированную модель 'саморегуляции' с зоны. Название этой модели - 'дедовщина'. Такая вот система, когда молодыми солдатами правят, чаще всего, при помощи насилия, почти всегда - при помощи психологического террора, старшие 'авторитеты'.
'Авторитет' в данном случае не обязательно должен быть каким-нибудь сержантом или хотя бы ефрейтором. Важно суметь навязать свою волю друзьям по судьбе. Военных такая система устраивает, поскольку можно не заботиться о ежедневных отношениях между военнослужащими. А это, несомненно, тяжелая и ответственная работа. Поэтому понятны мотивы руководства, предпочитающего скрывать даже самые тяжелые случаи насилия в армии России. Кому нужны дополнительные проблемы?
Теперь перейдем к теме 'зек на свободе'.
Вышедший на свободу после школы советской зоны гражданин ведет себя точно по неписаным законам. Одно из важнейших таких правил - отношения с другими гражданами всегда мерить по канонам поведения зеков. Боже упаси, усомниться хотя бы даже косвенно в кастовом статусе бывшего зека. Это требование, несомненно, выдвигается не со стороны униженных, париев. Так что если общаетесь с бывшим заключенным, знайте, что, с одной стороны, вы обязаны вести себя с ним особенно почтительно, с другой стороны, никоим образом не показывать своей слабости. Поскольку второе правило поведения зека на свободе - постоянно 'отлавливать' потенциальных жертв. Может, для того, чтобы обмануть, может, запугать угрозами и 'поделиться', а, может, даже выполнить какое-нибудь 'поручение'. Т.е. посотрудничать. Третье правило - никогда не цепляться к более сильным. Если же к более сильному цепляться выгодно - у тебя есть, например, ценная коллекция бабочек - то это никогда нельзя делать в открытую. Как ваша коллекция окажется в руках зека - это уже забота последнего. Несомненно, самое худшее окончание общения с зеком вас ждет именно в том случае, если вы ему покажетесь 'мягким'. На такого можно и дань наложить. Платить, возможно, придется всю оставшуюся жизнь.
Вспомним времена, когда Сталин всю свою страну превратил было в 'зону'. Были миллионы зеков и только очень немного настоящих надзирателей. Тюремщик был настоящим надзирателем, а вот его жена - нет. Она была по другую сторону колючей проволоки. Хотя. . . Тюремщик также платил дань - отдавал ради спокойствия жену. Такой из него и надзиратель. . .
Вопрос очень простой: мог ли у общества, где еще со времен декабристов тюремное заключение или ссылка за самостоятельное мышление или смелость жить по совести стало обычным делом, появиться менталитет заключенного? Ведь в середине двадцатого века многие люди в Советском Союзе, даже и не попадая в зону, были на пайке заключенного. Я имею в виду так называемый режим вольных работ.
Другой вопрос: те, кто старательно лелеет такой менталитет в нынешней России, не трактуют ли нас, 'республику', как такого же самого бывшего зека из той самой зоны? Если так, то тогда полностью понятно раздражение Москвы, что 'республики' осмеливаются не придерживаться заведенных здесь ранее правил.
Однако если те правила хотя бы немного изучишь, то выбирать - быть послушным, сотрудничать или держаться твердо - значительно легче.
___________________________________________________________
Будущее - информационная колония России ("Atgimimas", Литва)
