Срок ультиматума, выдвинутого Ирану ООН, подошел к концу. Через несколько дней Совет Безопасности будет обсуждать вопрос о применении санкций. Похоже, что Россия до сих пор не определилась со своей позицией.
Совет Безопасности ООН дал Ирану срок до 31 августа, чтобы прекратить всю деятельность, связанную с обогащением урана. Время истекло, а Тегеран остается глух к требованиям мирового сообщества. 'Иран не откажется от мирной ядерной энергетики', - еще раз повторил вчера Махмуд Ахмадинежад. На повестке дня теперь вопрос о санкциях. 'Вызывающее поведения Ирана должно повлечь за собой определенные последствия', - предупредил Джордж Буш.
Продолжение этой истории, однако, зависит не только от США. Что будет делать российское правительство? Этот вопрос мы задали Тома Гомару (Thomas Gomart), руководителю программы Россия/СНГ Французского института международных отношений и электронной библиотеки Russie/NEI.Visions.
- Срок ультиматума истек вчера. Как теперь поведет себя Россия в Совете Безопасности ООН?
- Значительные изменения в российской позиции наблюдались уже в феврале этого года, когда Москва согласилась на то, чтобы МАГАТЭ передала иранское ядерное досье в Совбез ООН. До сих пор Россия занимала позицию двойного нет: ни санкций, ни ядерного оружия.
Этот на первый взгляд незаметный сдвиг объясняется несколькими факторами. Во-первых, когда были раскрыты секретные военные комплексы в Натанце и Араке, Россия почувствовала себя обманутой. Официально она продолжает сотрудничать с Ираном в гражданской сфере, в частности, по контрактам, связанным со строительством Бушерской АЭС. Однако теперь Россия не может не принимать во внимание военное измерение иранской ядерной программы.
Заявления президента Ирана Ахмадинежада в адрес Израиля ставят Москву в еще более затруднительное положение, ведь она не может их игнорировать. В самом же Израиле русскоязычные граждане уже объединяются в политические партии, и это тоже может повлиять на политику Кремля.
К тому же, Тегеран отказался от обогащения урана на российской территории. Для России это больше, чем обида - это свидетельство того, что Иран предпочитает прямой диалог с США.
Стоит, наконец, упомянуть о том, что международное давление на Иран и скоординированные действия ядерных держав все же принесли свои плоды. Этим тоже объясняется изменение российской позиции в последнее время.
- Может ли это сближение с западной позицией дойти до полного совпадения с линией США?
- Я думаю, все же нет. В Москве хотят помешать США применить силу. Российское руководство опасается взрывоопасного эффекта таких действий для соседнего Ирака. Оно также обеспокоено непредсказуемым поведением президента Ирана, которого считают способным претворить свои слова в жизнь.
В более общем плане, Россия не собирается нарушать установившиеся сейчас отношения с Ираном. Иран не вмешивался в чеченский конфликт. Он признал важность российских интересов в Средней Азии. Диалог между двумя странами никогда не прерывался.
Более того: Россия считает, что Иран имеет все основания стать региональной державой. Она не упускает из виду громадный потенциал возможного сложения своих энергетических ресурсов с иранскими. И не собирается уходить с рынка вооружений: после Индии и Китая, Иран является третьим самым крупным клиентом российской военной промышленности. Наконец, Москва намерена вести переговоры о заключении новых контрактов, подобных бушерскому. Она подозревает, что за непреклонностью Запада кроются определенные маневры с целью вытеснить ее из Ирана.
- На какие санкции в адрес Ирана может согласиться российское правительство?
- Россия заинтересована в том, чтобы эта дискуссия не выходила за рамки Совета Безопасности - это позволит ей повысить свой международный статус. Она также хочет сохранить Договор о нераспространении ядерного оружия, который считает необходимым инструментом поддержания стабильности в мире. Санкции же Россия считает одним из средств влияния на цены на нефть.
Скорее возможно, что Россия одобрит минимальные санкции. Не полное эмбарго, которое отразилось бы на сотрудничестве и товарообороте, а целенаправленные меры, касающиеся, к примеру, зарубежных поездок иранского руководства. Однако не стоит исключать и тактические уловки, которые так любит Владимир Путин.
- Как иранский ядерный вопрос вписывается в российскую внешнюю политику?
- Нужно принимать во внимание три фактора. Во-первых, желание разговаривать со всеми - вспомните недавнее приглашение ХАМАС в Москву. В отличие от США, Москва не признает и критикует понятие 'государства-изгои'.
С другой стороны, Россия хочет вернуть свои позиции на Ближнем Востоке. Речь идет о том, чтобы продемонстрировать мощь и влияние, вновь начавшие расти после прихода к власти Путина, противостоять американским односторонним действиям и предотвратить опасные последствия возможной дестабилизации ситуации в Ираке для граничащих с Россией регионов - Турции, Кавказа и Средней Азии.
И наконец, Россия хотела бы быть с Ираном осторожнее и мягче, ведь у него еще все впереди. Она считает, что основы будущей мощи Тегерана уже заложены.
____________________________________________________________
Россия и иранское ядерное досье: двусмысленная логика ("Le Figaro", Франция)
