Данный материал публикуется в рамках акции 'Переводы читателей ИноСМИ.Ru'. Эту статью обнаружил и перевел наш читатель Дмитрий Киров, за что мы ему крайне признательны
____________________________________________________________
Парижский саммит 2006 г. между российским Путиным, президентом Франции Шираком и канцлером Германии Меркель подчеркнул возрождение России в качестве одной из главных мировых держав. Новая Россия наращивает влияние посредством ряда стратегических шагов, связанных с ее геополитическими запасами энергии - в первую очередь нефти и природного газа. Она делает это, умело используя стратегические ошибки и главные политические промахи Вашингтона. Новая Россия также осознает, что если она будет действовать нерешительно, ее скоро окружит и растопчет ее военный соперник, США, против которого осталось немного средств защиты. Битва, про которую мало говорят, - это битва с максимальными ставками в сегодняшней мировой политике. Иран и Сирия рассматриваются вашингтонскими стратегами просто как ступени к большому Российскому Эндшпилю. (Игра слов в оригинале, вариант перевода: игра "конец России" - перев.)
Формальная повестка дня на парижском саммите включала французские инвестиции в Россию и вопрос об иранской ядерной программе (строящейся при участии России). Однако, стоит отметить, что повестка также включала вопрос будущих российских энергетических поставок в Европейский Союз, в частности в Германию. Это служит указанием на новую мощь путинской России. Путин сказал немецкому канцлеру, что Россия "возможно" перенаправит часть будущего природного газа из крупнейшего Штокмановского месторождения в Баренцевом море. Проект стоимостью 20 миллиардов долларов должен быть реализован в 2010 году и изначально планировался для поставки сжиженного газа на терминалы в США.
После сокрушительных проигрышей два года назад в спонсированных США "цветных революциях" в Грузии, а затем на Украине Россия начала разыгрывать свои стратегические энергетические карты в высшей степени осторожно, начиная с ядерных реакторов в Иране и военных поставок в Венесуэлу и другие латиноамериканские страны и заканчивая стратегическими рыночными отношениями, касающимися природного газа, с Алжиром.
В то же время, администрация Буша увязла глубже в геополитическом болоте, проводя международную политику, которая безрассудно игнорирует как союзников, так и врагов. Эта безрассудная политика ассоциируется с бывшим управляющим 'Halliburton' Диком Чейни более чем с какой-либо другой фигурой в Вашингтоне.
"Президентство Чейни", как без сомнения историки нарекут годы мл. Джорджа Буша, основывалось на ясной стратегии. Критики часто неправильно понимали эту стратегию, чрезмерно фокусируясь на наиболее видимой составляющей, а именно, на Ираке, на Ближнем Востоке и на галдящих "ястребах" вокруг вице-президента и его старого дружка, министра обороны Дона Рамсфелда.
"Стратегия Чейни" была внешней политикой США, основанной на установлении прямого глобального контроля над энергией, контроля со стороны Большой Четверки американских или связанных с США частных нефтяных компаний-гигантов - ChevronTexaco или ExxonMobil, BP или Royal Dutch Shell. Прежде всего, она была направлена на контроль над всеми основными нефтяными регионами мира, вместе с основными месторождениями природного газа. Этот контроль двигался в тандеме с растущей заявкой США на абсолютное военное превосходство над одной потенциальной угрозой своим глобальным амбициям - России. Возможно, Чейни - идеальная личность для сплетения американской военной и энергетической политики в связную стратегию доминирования. В начале 1990-х, в администрации Буша-старшего, Чейни был также министром обороны.
Администрация Чейни-Буша определяется коалицией интересов между Большой Нефтью и главными производствами американского военно-промышленного комплекса. Эти частные корпоративные интересы осуществляют свою власть, контролируя политику правительства Соединенных Штатов. Ее характерной чертой стала агрессивная милитаристская повестка дня. Отличным примером может служить бывшая компания Чейни, 'Halliburton Inc.', в одно и то же время и крупнейшая энергетическая и геофизическая мировая компания, и крупнейший строитель военных баз.
Чтобы понять эту политику, стоит посмотреть, как Чейни в должности управляющего 'Halliburton' и непосредственно перед тем, как стать вице-президентом, рассматривал проблему будущих поставок нефти.
"Где, в конечном счете, находится приз": речь Чейни в Лондоне 1999 г.
Тогда в сентябре 1999 г., за год до выборов в США, которые сделали его наиболее влиятельным вице-президентом в истории, Чейни произнес полную откровений речь перед своими коллегами - руководителями нефтяной промышленности в Лондонском институте нефти. В мировом обозрении будущего для Большой Нефти, Чейни сделал следующий комментарий:
"По некоторым оценкам, в последующие годы мировой спрос на нефть будет ежегодно увеличиваться в среднем на два процента, тогда как естественное сокращение добычи из существующих запасов будет составлять, по крайней мере, три процента. Это значит, что к 2010 г. нам будет не хватать дополнительно 50 миллионов баррелей в день. Так откуда же возьмется нефть? Правительства и национальные нефтяные компании, очевидно, контролируют около 90 процентов запасов. Нефть, по существу, остается делом правительств. В то время как во многих регионах мира имеются большие нефтяные возможности, Ближний Восток с его двумя третями мировых запасов и самой низкой ценой - по-прежнему то место, где, в конечном счете, находится приз. Даже если компании сильно озабочены доступом к этим ресурсам, прогресс остается у них небольшим. Верно то, что технология, приватизация и раскрытие целого ряда стран создали множество новых возможностей по всему миру для различных нефтяных компаний, но, оглядываясь в начало 1990-х гг., ожидалось, что значительная часть новых мировых ресурсов придет из бывшего Советского Союза и из Китая. Конечно, это случилось не вполне так, как ожидалось. Вместо этого случились тревожные успехи, породившие эйфорию процветания в 1990-х".
Замечания Чейни заслуживают внимательного прочтения. Он постулирует умеренный рост мирового спроса на нефть к концу текущего десятилетия, т.е. в ближайшие года четыре. Он оценивает, что миру потребуется найти дополнительно 50 миллионов баррелей ежедневной добычи. Общая ежедневная добыча нефти в настоящее время колеблется возле уровня 83 миллиона баррелей нефтяного эквивалента. Это означает, что для того, чтобы избежать катастрофических нехваток и последующего опустошительного удара по мировому экономическому росту, согласно оценкам Чейни в 1999 г., мир должен найти новые источники производства нефти, составляющие более 50 % от мирового уровня добычи в 1999 г., и это надо сделать к 2010 г.. Другими словами, это эквивалент пяти новых нефтяных месторождений, каждое из которых равно по размерам сегодняшней Саудовской Аравии. Это колоссальное количество новой нефти.
При условии, что достижение полной производительности нового нефтяного месторождения может занять до семи лет, для того чтобы предотвратить ужасный энергетический кризис и заоблачные цены на нефть и газ, времени опять же немного. Оценка Чейни базировалась также на заниженной оценке будущего спроса на импортируемую нефть со стороны Китая и Индии, сегодня наиболее быстро растущие потребители нефти на планете.
Вторым заслуживающим внимания пунктом лондонских комментариев Чейни 1999 г. является его замечание, что "Ближний Восток с его двумя третями мировых запасов и самой низкой ценой, - по-прежнему то место, где, в конечном счете, находится приз". Однако, как он вполне недвусмысленно заметил, нефтяной "приз" Ближнего Востока находится в национальных или правительственных руках, закрытый от эксплуатации частным капиталом, и тем самым, малодоступный для 'Halliburton' Чейни и его друзей из ExxonMobil или Chevron, или Shell, или BP.
Тогда Ирак с его вторыми по величине после Саудовской Аравии запасами нефти на Ближнем Востоке находился под властью Саддама Хусейна. Иран, располагающий вторыми по величине мировыми запасами газа, вдобавок к своим нефтяным резервам, находился под властью националистической теократии, которая была закрыта для тендеров частных нефтяных компаний США. Резервы Каспийского моря были предметом ожесточенной геополитической битвы между Вашингтоном и Россией.
Замечание Чейни о том, что "нефть по существу остается делом правительств", а не частного бизнеса, приобретет новую значимость, если мы ускоренно перемотаем пленку до сентября 2000 г., в самый разгар предвыборной кампании Буш-Чейни. В том месяце Чейни, вместе с Доном Рамсфелдом, Полом Вулфовицем и многими другими, кто вошел в новую администрацию Буша, опубликовал политический доклад, озаглавленный "Перестраивая защиту Америки". Эта статья была опубликована группой по имени 'Проект Нового Американского Столетия' (PNAC). (В США полагают, что 20-й век прошел при полном доминировании США, вопрос таким образом ставится о закреплении достигнутых успехов - прим. перев.)
Группа Чейни PNAC призвала будущего президента найти подходящий повод для объявления войны Ираку, чтобы его оккупировать и получить прямой контроль над вторыми по величине запасами нефти на Ближнем Востоке. В их докладе откровенно заявлялось: "В то время как незавершенный конфликт с Ираком уже обеспечивает необходимое обоснование (sic!), необходимость в существенном американском силовом присутствии в (Персидском) Заливе превосходит частный вопрос о режиме Саддама Хусейна. . .".
В сентябре 2000 г. Чейни подписался под документом, который в качестве ключевой меры объявил "американское силовое присутствие в Заливе" и смену режима в Ираке, независимо от того является ли Саддам Хусейн "хорошим, плохим, или злым". Это послужило первым шагом в продвижении армии США в "то место, где, в конечном счете, находится приз".
Неслучайно то, что в начале 2001 г. Чейни немедленно получил задание возглавить Президентскую комиссию по выработке энергетической стратегии (Presidential Energy Task Force), где он тесно сотрудничал со своими друзьями по Большой Нефти, включая покойного Кена Лея из 'Enron', с которым Чейни ранее пересекался в проекте афганского газопровода, а также с Джеймсом Бейкером III.
В дебатах, предшествовавших бомбардировкам и оккупации Ирака в марте 2003 г., оказался погребенным судебный иск, возбужденный 'Sierra Club' и 'Judicial Watch' в рамках американского Акта о свободе информации, первоначально для расследования участия Чейни в калифорнийском энергетическом кризисе. Иск требовал, чтобы вице-президент Чейни предал огласке все документы и стенограммы заседаний, относящиеся к его проекту 2001 г. "по выработке энергетической стратегии".
Летом 2003 г. Департамент США по Коммерции, наконец, опубликовал часть документов, несмотря на яростное сопротивление Чейни и Белого Дома. Весьма интересно, что среди файлов комиссии, посвященных внутренним вопросам энергетики США, оказалась подробная карта иракских нефтяных месторождений, нефтепроводов, очистных заводов и нефтеналивных терминалов, а также две таблицы, подробно описывающие иракские нефтяные и газовые проекты и "иностранных претендентов (suitors) на иракские контракты нефтедобычи". "Иностранные претенденты" включали в себя Россию, Китай и Францию, трех членов Совета Безопасности ООН, которые открыто противостояли согласию ООН на вторжение США в Ирак.
Первым же вашингтонским постановлением послевоенной оккупации стало объявление недействительными всех контрактов между правительством Ирака и Россией, Китаем и Францией. Иракская нефть должна была стать американским делом, управляться американскими компаниями или их дружками в Британии, первая победа на пути высоких ставок туда, "где, в конечном счете, находится приз".
Именно об этом рассуждал Чейни в своей лондонской речи 1999 г. Вырвать нефтяные ресурсы Ближнего Востока из рук независимых наций и вложить их в руки, контролируемые США. Военная оккупация Ирака была первым важным шагом этой американской стратегии. Окончательным "призом" Вашингтона являлся, однако, контроль над энергетическими запасами России.
Развал России: "окончательный приз"
По очевидным военным и политическим причинам, Вашингтон не мог открыто признать, что его стратегическим направлением с момента падения Советского Союза в 1991 г. было расчленение (или развал) России и получение эффективного контроля над ее огромными запасами нефти и газа, то есть "окончательного приза". Русский Медведь по-прежнему располагал превосходными военными средствами, пусть и в неважном состоянии, и у него по-прежнему были ядерные зубы.
В середине 90-х Вашингтон начал спланированный процесс приведения бывших советских сателлитов, одного за другим, не просто в Европейский Союз, но и в НАТО, находящуюся под контролем Вашингтона. К 2004 году Польша, Чехия, Венгрия, Эстония, Латвия, Литва, Болгария, Румыния, Словакия и Словения были уже приняты в НАТО, а Грузию тщательно прихорашивали для этого вступления.
Это удивительное распространение НАТО, к тревоге некоторых западноевропейцев, как впрочем, и России, было частью стратегии, которую друзья Чейни по Проекту Нового Американского Столетия обосновывали в своем докладе "Перестраивая защиту Америки" и даже еще раньше.
Уже в 1996 г. член PNAC и дружок Чейни, Брюс Джексон, в то время главный менеджер оборонного гиганта США 'Lockheed Martin', был главой весьма мощной лоббистской группы в Вашингтоне - "Американского Комитета по Расширению НАТО", впоследствии переименованного в "Американский комитет по НАТО".
"Американский Комитет по Расширению НАТО" также включал членов PNAC Пола Вулфовица, Ричарда Перла, Стивена Хэдли и Роберта Кагана. Жена Кагана, Виктория Нуланд, сейчас является послом США в НАТО. Начиная с 2000-2003 г., она была советником Чейни по международной политике. Хэдли, убежденный "ястреб" близкий к вице-президенту Чейни, был выбран президентом Бушем вместо Кондолизы Райс в качестве Советника по государственной безопасности.
Сеть военных "ястребов" Чейни перешла из PNAC на ключевые посты в администрации Буша по управлению НАТО и политикой Пентагона. Брюс Джексон и другие, после успешного лоббирования Конгресса на предмет расширения НАТО в Польшу, Чехию и Венгрию в 1999 г., организовали т.н. Вильнюсскую Группу, лоббировавшую прием в НАТО еще десяти стран бывшего Варшавского Договора, находящихся на периферии России. Джексон называл это "Большим Взрывом".
Президент Буш неоднократно использовал термин "новая Европа" в заявлениях о расширении НАТО. В речи от 5 июля 2002 г., приветствуя лидеров Вильнюсской группы, Буш заявил: "Наши народы разделяют общий взгляд на новую Европу, в которой свободные европейские государства объединены друг с другом и Соединенными Штатами посредством сотрудничества, партнерства и альянса".
Бывший менеджер 'Lockheed Martin', Брюс Джексон, заявил о своей причастности к приему в НАТО Прибалтики и других членов Вильнюсской Группы. Давая показания Сенатскому Комитету по международным отношениям, Джексон утверждал 1 апреля 2003 г., что он являлся автором концепции "Большого Взрыва" в расширении НАТО, впоследствии принятой Вильнюсской группой прибалтийских и восточноевропейских государств. Как заметил Джексон, его идея 'Большого Взрыва' "предлагала принятие этих семи стран в НАТО и заявляла что это расширение (несет) стратегические преимущества НАТО и моральные (sic!) выгоды для демократического сообщества наций". 19 мая 2000 г. девять новых европейских демократий приняли в Вильнюсе эти предложения как свои собственные. Это стало целью Вильнюсской группы. Джексон мог бы также отметить выгоды для оборонной промышленности США, включая своих дружков по 'Lockheed Martin', от создания нового огромного рынка вооружений НАТО на границах с Россией.
Как только цель с НАТО была достигнута, Брюс Джексон и другие члены лобби о расширении НАТО на Восток закрыли в 2003 г. "Американский комитет по НАТО", и незамедлительно, в том же самом офисе, открылись как новая организация, "Проект о переходных демократиях", которая, согласно их собственному заявлению, была "организована, чтобы использовать возможности ускорения демократических реформ и интеграции, которые, как мы полагаем, будут существовать в расширенном евро-атлантическом регионе в ближайшее десятилетие". Другими словами, подготовлять ряд "цветных революций" и смену режимов по всей Русской Евразии. Все три главных лица в "Проекте о переходных демократиях" работали на Республиканскую партию, а Джексон и Шойнеманн имели тесные связи с основными военными подрядчиками, в частности 'Lockheed Martin' и Boeing.
Джексон и другие члены PNAC и "Американского комитета по НАТО" также создали мощную лоббистскую организацию, "Комитет за освобождение Ирака" (CLI). Наблюдательный совет CLI включал убежденных демократов: конгрессмена Стивена Соларза и сенатора Роберта Керри. В нем доминировали неоконсерваторы и приверженцы Республиканской партии, такие как Джейн Киркпатрик, Роберт Каган, Ричард Перл, Уильям Кристол и бывший директор ЦРУ Джеймс Вулси. Почетными сопредседателями выступили сенаторы Джо Либерман (дем. - Коннектикут) и Джон Маккейн (респ. - Аризона). Джексон рассказывал, что друзья в Белом Доме попросили его создать CLI в 2002 г. чтобы воспроизвести успех "Американского комитета по НАТО" в расширении НАТО на восток, теперь уже поддерживая кампанию администрации по убеждению Конгресса и общества о необходимости войны. "Люди в Белом Доме сказали: нам нужно, чтобы ты сделал для Ирака то, что ты сделал для НАТО", - рассказал Джексон в интервью журналу American Prospect от 1 января 2003 г.
Вкратце, окружение России странами НАТО, "цветные революции" по всей Евразии и война в Ираке - все это было одной и той же американской стратегией, частью большого стратегического плана в конечном счете развалить Россию раз и навсегда как потенциального соперника гегемонии супердержавы США. Россия - не Ирак и не Иран - была первостепенной целью этой стратегии.
Во время приветственной церемонии в Белом Доме в честь десяти новых членов НАТО в 2004 г., президент Буш заметил, что миссия НАТО теперь расширилась далеко за пределы альянса. "Члены НАТО обращают свой взор к народам Ближнего Востока, чтобы укрепить нашу способность бороться с террором и обеспечить нашу общую безопасность", - сказал он. Но миссия НАТО теперь расширилась даже за пределы глобальной безопасности. Буш добавил: "Мы обсуждаем, как мы можем поддержать и усилить импульс свободы на Ближнем Востоке". Свобода, таким образом, приходит в повестку дня контролируемого Вашингтоном североатлантического альянса.
Конец эры Ельцина привел к небольшому повороту в планах США. Путин начал медленно и осторожно проявляться как динамическая национальная сила, полная решимости заново отстроить Россию после направляемого МВФ разграбления страны комбинацией западных банков и коррумпированных российских олигархов.
Российская добыча нефти возросла с момента коллапса Советского Союза так, что к началу войны США в Ираке в 2003 г. Россия стала вторым производителем в мире после Саудовской Аравии.
Настоящий смысл "Дела ЮКОСа"
Ф. Уильям Энгдаль (F. William Engdahl) - свободный журналист и писатель, автор книги 'A Century of War: Anglo-American Oil Politics and the New World Order'. "Столетие войны: англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок". Родился в Техасе, сейчас живет в Германии.
____________________________________________________________
Автор перевода читатель ИноСМИ.Ru - Дмитрий Киров
Примечание: редакция ИноСМИ.Ru не несет ответственности за качество переводов наших уважаемых читателей
