Безразличная к грозной атмосфере, создаваемой историческими параллелями, Европа решилась на ужин с Владимиром Путиным в Финляндии, чтобы санкционировать 'финляндизацию' своей энергетики. Разумеется, мы далеко ушли от послевоенного периода, когда послушное хельсинкское правительство должно было вести себя так, чтобы СССР не завел моторы своих танков.
Правда и то, что сегодня вечером, добавив к застолью место для российского президента, главы государств и правительств Евросоюза выразят свою обеспокоенность неистовой ссорой между Москвой и Грузией, свободой несогласия, потопленной в крови Анны Политковской, - в общем, Россией, которая чем дальше, тем больше отдаляется от великого вызова демократической модернизации. Но, разумеется, эти попреки, по сути напоминающие фиговые листики, не заставят нахмуриться почетного гостя.
Он, глава Кремля, прекрасно знает, что Европа импортирует из России 40% потребляемого ей газа и 32% нефти. Он знает, что европейская потребность в энергоресурсах будет только расти, и что даже частичное закручивание вентилей удушит в зародыше возобновившийся было экономический подъем. Но прежде всего он знает, что в ЕС с трудом удается создавать общую энергетическую политику, и все определяют скорее двусторонние соглашения, подобные тем, чьи основы были заложены в Германии, или - в том, что касается распределения - тем, что обсуждаются с Италией.
Опровергая тезис Ленина, Путин может считать, что он в состоянии абсолютно законным образом продать Европе ту самую веревку, которой потом свяжет ей руки. Проблема энергетического подчинения объявляется на европейском поле во всей своей серьезности. Представители двадцати пяти стран (от Италии там будет Романо Проди) хотят получить гарантии относительно будущего инвестиций, уже сделанных или еще только планируемых на территории России, после того как московское правительство неожиданно затеяло конфликт с компаниями, которые там уже работают.
Они хотели бы, чтобы Россия ратифицировала те рыночные правила, которые содержатся в Энергетической хартии, но уже известно, что они получат в ответ 'нет'. Прежде всего они надеются создать основу для возобновления договора о стратегическом партнерстве с Россией, поскольку срок ныне действующего соглашения истекает в конце 2007 года. Договор, по идее, должен гарантировать регулярность энергопоставок и их увеличение. Возможно, будет сделано несколько незначительных шагов вперед. Но как удастся европейцам, выбравшим наихудший момент для непосредственного противостояния с Путиным, скрыть свои разногласия и сдержать амбиции России, которая осознала свою энергетическую сверхмощь? Как им удастся найти баланс между основополагающими демократическими ценностями и неотъемлемыми интересами, связанными с развитием?
Есть подозрения - пусть даже мы не хотим говорить об уверенности, - что Европа окажется вынуждена ступить на путь Realpolitik, то есть капитулировать. 'Финляндизация' - именно потому, что в расширившемся Евросоюзе сосуществуют две различные концепции отношений с Москвой: новые члены на Востоке просят проявить твердость по отношению к бывшей столице империи, тогда как на Западе склонны к большей покладистости. Но еще и потому, что Германия, которая будет следующим председателем, только что подала дурной пример. Неделю назад, вернувшись в Дрезден, где он работал, будучи агентом КГБ, Владимир Путин успешно предложил госпоже Меркель роль привилегированного энергетического партнера. Поставки, предназначавшиеся для США, будут перенаправлены в Германию, подводный газопровод, затеянный при Шредере, будет использоваться максимальным образом, Берлин получил гарантии непрерывности и нарастания поставок.
Иными словами, Путин сделал выбор в пользу двустороннего соглашения с наиболее сильным из своих собеседником, заранее провалив сегодняшнюю общую встречу с представителями двадцати пяти стран. Ангела Меркель радостно согласилась. Разумеется, через Германию российские поставки могут попасть и в остальные точки Европы, и гарантии, полученные в Берлине, касаются всех - по крайней мере, на бумаге. Но метод, избранный Путиным, многое говорит о том, что он думает о Европе, и согласие Берлина не опровергает его.
В ожидании лучших времен, мы остаемся в Евросоюзе национальных интересов, сомнительных и не вызывающих доверия программ энергосбережения, преступного отставания в области альтернативных источников энергии, противоречий относительно ядерной энергии. Путинской России не придется прикладывать много усилий, чтобы начать диктовать Европе свои условия, и она сможет продавать столько, сколько хочет, и там, где захочет.
В таком случае, насколько продуктивны могут оказаться призывы представителей двадцати пяти стран к демократии? Действительно ли права человека в Чечне или свобода слова в Москве будут иметь значение? У Европы нет другого выхода, и от ее разговоров о свободе сегодня вечером будет исходить едкий запах газа. А Путин, сидя за столом, будет хозяином положения более чем когда-либо.
_________________________________________________
Смотрите, кто пришел на обед ("The Wall Street Journal", США)
Супчик дня ("The Financial Times", Великобритания)
