#-# В связи с ухудшением отношений между Россией и Западом (особенно Соединенными Штатами) Москву обвиняют в возврате к неоимперской политике. Объективный анализ, однако, позволяет предположить, что Россия попросту сопротивляется попыткам Запада подорвать ее геополитическое влияние, а то и воздействовать на внутриполитическую ситуацию в стране.
#-# В данном докладе утверждается, что наиболее убедительным объяснением непрерывной компании по очернению президента Путина является его отказ от 'безоговорочной капитуляции' перед Западом, а также усиливающаяся борьба за энергоресурсы на мировой арене.
#-# Вопреки общепризнанному мнению, аномальным, дестабилизирующим фактором на европейском геополитическом поле является не постимперская Россия, а евроатлантический альянс.
#-# В отличие от Европы, Россия обладает подлинной самостоятельностью, и оказалась в состоянии извлечь преимущества из усиления многополярности в международной системе.
Россия не наращивает 'профицит' влияния, а сокращает его дефицит.
За последние недели напряженность в отношениях между Россией и Западом ощутимо накалилась: этот процесс подпитывается вновь усилившейся тревогой в связи с ростом зависимости Европы от российского газа, противостоянием между Россией и Грузией, и явным ухудшением внутриполитической обстановки в стране, проявившемся в серии нашумевших заказных убийств. Неизменно враждебный тон западных комментариев о ситуации в России достиг такого же уровня, как в ходе процесса над Ходорковским в 2003-2004 гг. Режим Владимира Путина вновь обвиняют в усилении авторитаризма внутри страны и неоимперской политике за ее пределами - при этом некоторые обозреватели доходят до утверждений, будто Россия движется к фашизму.
Однако объективный анализ, основанный на общедоступных источниках, показывает, что Россия не превратилась в неоимпериалистическую экспансионистскую державу, а просто преодолевает собственную слабость, и учится вести геополитическую и коммерческую игру с той же настойчивостью, изобретательностью и цинизмом, что и любая уважающая себя западная держава и/или корпорация. Сегодня, через полтора десятка лет после распада СССР, в результате которого нежелательный 'профицит' могущества России превратился в 'дефицит', мы наблюдаем сокращение этого 'дефицита', а отнюдь не прирост 'профицита'. Таким образом, при несомненном изменении соотношения сил в пользу России, она, по-прежнему страдая от последствий крушения коммунизма, остается слабейшей стороной, и продолжает держать оборону, а не переходит в наступление.
Россия 'возвращает' Украину, 'карает' Грузию и 'держит в тисках' Беларусь?
В качестве наиболее убедительного аргумента в пользу теории о том, что в России возрождаются неоимперские тенденции, можно было бы, пожалуй, использовать возврат Украины на российскую орбиту после прихода к власти правительства во главе с Виктором Януковичем, потерпевшим поражение в ходе 'оранжевой революции' в конце 2004 г. После сформирования кабинета возглавляемой Януковичем Партией регионов с участием представителей партии президента Ющенко 'Наша Украина' в стране несомненно задают тон пророссийские силы. Однако это частичное восстановление прежнего статус-кво скорее всего связано не столько с давлением Москвы, сколько с полной некомпетентностью 'оранжевых' революционеров, и их неспособностью создать сплоченное правительство, которое было бы в состоянии проводить разумную политику.
Похоже, само словосочетание 'антироссийская Украина' несет в себе внутреннее противоречие. Когда Украина была вырвана из естественной пророссийской 'среды обитания', в стране тут же вступил в действие процесс саморазрушения, обернувшийся катастрофическими последствиями в экономике и внешней политике, вроде непродуманной попытки добиться от 'Газпрома' сохранения льготных цен на газ в конце 2005 г. - и это при том, что одновременно Киев в ускоренном темпе добивался членства в НАТО.
Новый режим отказался от подобного позерства, и за счет этого получает ощутимые выгоды. Хотя 'Газпром' с начала 2007 г. повысит цену на поставляемый Украине газ с 95 до 120 долларов за 1000 кубометров, она все равно будет платить за него гораздо меньше, чем другие европейские страны. Вероятно, для этого Украине пришлось пойти на 'уступки' - например, отложить в долгий ящик свои планы вступления в НАТО. Однако, поскольку большинство украинцев так или иначе не желает видеть свою страну в составе этой организации, подобную уступку вряд ли можно считать серьезной.
Развитие отношений между Россией и Грузией, которые в последнее время достигли кризисной точки, во многом напоминает ситуацию с Украиной. Финансируемый Соединенными Штатами 'демократический' режим президента Саакашвили давно уже провоцировал столкновение с Москвой, рассчитывая, что это поможет ускоренному вступлению страны в НАТО, поскольку члены альянса по моральным соображениям будут вынуждены защитить ее от запугивания со стороны соседа. Москва, однако, очевидно пришла к выводу, что хорошенького понемножку, и ввела жесткие, 'несоразмерные' санкции против Тбилиси и грузинских граждан, живущих в России.
Хотя чересчур рьяные российские чиновники несомненно перегнули палку, подвергая гонениям простых грузин, введение санкций весьма убедительно продемонстрировало Вашингтону, что Россия крайне негативно отнесется к возможному вступлению Грузии в НАТО. Как минимум Москва дает понять: Тбилиси и США, конечно, могут организовать присоединение Грузии к альянсу демократических государств, но не следует при этом ожидать, что Россия и дальше будет субсидировать ее экономику. (Кстати, какая из западных стран согласилась бы субсидировать потенциального противника?) В США этот сигнал поняли правильно: Вашингтон (а точнее, реалистически мыслящие круги вашингтонского истэблишмента) тут же охладил пыл грузинских революционеров.
Хотя этот конфликт выглядит явным проявлением антидемократизма и неоимпериализма Москвы, на самом деле речь идет о дозированном ответе на серьезную провокацию. Эту реакцию можно назвать жесткой, но никак не 'несоразмерной'. В конце концов, на 2007 г. 'Газпром', как сообщается, повысил для Грузии расценки за газ до 230 долларов за 1000 кубометров, что по-прежнему существенно ниже цен, по которым расплачиваются страны вроде Польши и Румынии - 280-300 долларов.
Наконец, если бы теория о возрождении российского неоимпериализма была верна, Москва должна была бы любой ценой поддерживать своих надежных партнеров, настроенных против вступления в НАТО - например, Беларусь. Однако выясняется, что Беларуси придется платить за газ куда дороже, чем Украине - по 200 долларов за 1000 кубометров (на одном уровне с враждебной Грузией), а недавно Путин пригрозил прекратить поставки нефти 'братскому авторитарному режиму' президента Лукашенко, если тот не прекратит реэкспортировать ее на Запад, получая солидные прибыли за счет России. (Может быть, Путин толкает Лукашенко в объятия НАТО?) Любой беспристрастный аналитик несомненно придет к выводу, что речь здесь идет о трезвом экономическом и коммерческом расчете, а не традиционной имперской политике.
Ужесточение позиции в энергетической сфере?
То же самое относится и к 'неожиданному' решению 'Газпрома' о самостоятельной разработке Штокмановского месторождения и отказе от планов по производству сжиженного газа. Вряд ли это связано с неоимперским высокомерием: ведь концерн не нуждается в финансовой поддержке западных партнеров (а технологии и услуги может приобрести на Западе 'в розницу'), а поставка добытого там газа в Германию абсолютно оправдана с коммерческой точки зрения.
Несомненно, решение о транспортировке штокмановского газа в Германию, а не США, может выглядеть как геополитический маневр Москвы, попытка Кремля 'подкупить' Германию, чтобы оторвать ее от вашингтонских покровителей. (Подробнее на этом мы остановимся ниже.) Однако учитывая, что Вашингтон явно стремится к эскалации 'холодной войны' с Москвой, а также продемонстрировал свою ненадежность в качестве партнера на переговорах (что проявилось, в частности, в отказе от согласованных решений в связи с вступлением России в ВТО в июле этого года), подобное стратегическое решение вряд ли можно считать неожиданным.
Аналогичные соображения относятся и к вопросу о давлении Москвы на участников нефтегазового проекта 'Сахалин-2'. Поскольку соглашение по этому проекту было заключено в то время, когда российское государство было фактически недееспособно, и поскольку существенное превышение его первоначальной сметы означает, что Российская Федерация получит свою часть доходов от раздела продукции гораздо позже, чем планировалось, нет ничего удивительного в том, что Москва пытается свести свои убытки к минимуму. Обозреватели западных СМИ, в частности Financial Times и Economist, муссируют одну и ту же тему: как бы ни были плохи условия сделки, контракт необходимо соблюдать, и потому Москва не имеет права их пересматривать. Однако трудно себе представить, какое западное государство сохраняло бы полную безмятежность в условиях резкого возрастания расходов по проекту такого масштаба.
Избыточная мощь евроатлантического альянса
Объективный анализ позволяет предположить, что главным аномальным фактором в сегодняшней Европе является не российский 'шантаж', а чрезмерная мощь евроатлантической 'оси'.
Есть основания утверждать, что этот альянс, созданный в давно ушедшую геополитическую эпоху для защиты Европы от СССР, превратился по сути в деструктивную структуру - он подрывает процесс панъевропейской интеграции (между ЕС и Россией), отравляет отношения внутри самого ЕС после его расширения, и служит инструментом долгосрочной политики 'окружения' посткоммунистической России. Лишившись осмысленной цели после завершения 'холодной войны', евроатлантический альянс сосредоточил усилия на создании атмосферы напряженности, развязывании нового конфликта по образцу прежнего, что позволило бы продлить его существование - ведь Москва вряд ли станет сидеть сложа руки перед лицом последовательной враждебной политики 'окружения' ее богатой сырьевыми ресурсами территории. Поскольку из-за этой угрозы путинский режим оказывается 'в осаде', она, возможно, также препятствует и развитию демократии в России.
Наиболее вероятное объяснение - конфликт вокруг Евразии
Нынешнее положение на европейской и евразийской 'шахматной доске' отличается необычайной сложностью, что не позволяет подходить к нему с упрощенными мерками. К примеру, существует четкая связь между решением о статусе Косово и судьбой пророссийски настроенных автономных республик Грузии. Анализ позиций России и Запада по этим вопросам тут же выводит нас на более высокий геополитический уровень, поскольку и Москву, и Запад можно не без оснований обвинить в использовании указанных проблем в качестве предлога для имперской экспансии. Более того, вопросы торговли, энергетической безопасности и обороны в данном случае тесно переплетаются, отчего общая картина становится до отчаянья запутанной. Добавьте к этому перспективу превращения Китая в сверхдержаву, и можно будет с уверенностью сказать - ситуация вообще не поддается истолкованию.
Тем не менее, надежный ключ к ее пониманию может дать проверенная модель - история конфликтов великих держав за контроль над евразийским континентом. Сто лет назад, когда родилось само понятие 'геополитика', ее главный постулат звучал так: 'кто контролирует Европу, тот контролирует весь мир'. В эпоху после окончания 'холодной войны' его можно уточнить с учетом еще одного фактора: тот, кто контролирует Евразию, контролирует и гигантские запасы энергоносителей, - уже разрабатываемые и еще нетронутые - которыми богат этот континент. Хотя главным призом в геополитическом состязании остается Ближний Восток, где сосредоточены две трети мировых запасов нефти, к тому же добываемой с наименьшими издержками, контроль над этим регионом (если такое вообще возможно, учитывая его хроническую нестабильность), не сможет развеять озабоченность США и Европы в сфере энергетической безопасности. Что же касается природного газа - а это сырье приобретает все большее значение из-за его широкого использования для производства электроэнергии - то в этом отношении Евразия явно превосходит Ближний Восток.
Учитывая ослабление России в постсоветский период, а также прогнозируемый рост энергопотребления и усиливающуюся конкуренцию со стороны других игроков, например Китая, было бы удивительно, если бы евроатлантической 'оси' не возникло соблазна воспользоваться своей 'избыточной мощью' для ослабления (а то и полной нейтрализации) контроля Москвы над ресурсами бывшего СССР. В этой связи окружение России враждебными режимами под прикрытием распространения демократии или войны с террором, а то и попытки демонтажа самой Российской Федерации, представляются не только логичной, но и единственно возможной стратегией.
Кому-то может показаться, что такой вывод чересчур отдает 'теорией заговора', а то и вообще неприменим в отношении якобы миролюбивых 'западных демократий', однако, к сожалению, именно эта модель выглядит наиболее убедительной: в нее легко вписывается множество непонятных на первый взгляд явлений. Даже если она кажется притянутой за уши, других достоверных гипотез просто не существует.
Во-первых, она объясняет последовательную, иррациональную, часто истерическую враждебность по отношению к президенту Путину. Именно в его политике проявляется нежелание России 'капитулировать' перед Западом, именно его режим настаивает, что страна не проиграла 'холодную вону', а по собственной воле отказалась от коммунистического строя. Вместо 'безоговорочной капитуляции' Путин предлагает заключить с Западом 'мирный договор', и отвергает идею 'оккупационного режима' - а именно такой характер носила администрация его предшественника Бориса Ельцина.
По тем же причинам Путин настаивает на суверенном контроле над стратегическими ресурсами страны - особенно запасами энергоносителей. Этим объясняются, в частности, столь бесцеремонные действия властей по отношению к Михаилу Ходорковскому, которого Кремль не без оснований рассматривал как фактического агента Запада. В этой же связи следует воспринимать и защиту Ходорковского на Западе, и ужесточение позиции Москвы по Сахалинскому проекту, и недавнее решение по Штокмановскому месторождению. В последнее время, как уже отмечалось, путинский режим начал активно отстаивать российские геополитические интересы, и в некоторых случаях (например, на Украине), ему удалось вытеснить Запад с ранее завоеванных позиций.
Учитывая все сказанное, на компромисс рассчитывать не приходится. Чем дольше Путин остается у власти, тем больше его будут чернить.
Подобная интерпретация объясняет и засилье 'двойных стандартов' в оценках России и путинского режима. Российская демократия, уверяют нас, не является, и никогда не станет 'подлинной демократией' - что бы ни делали российские власти, это всегда называют 'восстановлением авторитаризма'. Даже коррупция в России - не такая как везде: это 'коррупция с большой буквы'. Чеченские террористы превращаются в 'борцов за свободу', а пророссийски настроенные чеченцы - в 'московских марионеток' (к иракским 'демократам', которые сегодня правят страной по указке Запада, это, естественно, не относится). Чтобы заслужить звание демократа, президент Путин, по мнению Запада, должен был чуть ли не извиниться за убийство одного из его ярых критиков - журналистки Анны Политковской (вину за само убийство также косвенно возлагают на него).
Все хорошо в меру
Всем известно: даже хорошая вещь в чрезмерных количествах приносит больше вреда, чем пользы. Самое эффективное лекарство при передозировке может погубить пациента, а слишком жесткая монетарная политика - задушить экономический рост. Аналогичным образом, чрезмерный 'демократический контроль' извне способен затормозить развитие демократии в стране, которую контролируют, а слишком мощная защита со стороны сверхдержавы - не дать менее сильному государству встать на ноги. Избыточное могущество какой-либо группировки может дестабилизировать обстановку на геополитическом поле, и даже без нужды привести к конфликту. Похоже, триумф евроатлантического альянса можно считать примером именно такого деструктивного нарушения баланса сил.
Избыточная мощь евроатлантического альянса и его расширение на восток раздувают конфронтацию там, где имеются все условия для гармоничного сосуществования и углубления интеграции - такие как структурная взаимодополняемость и географическая близость. Прогнозы о том, что в будущем и без того немалая зависимость Европы от российского газа только усилится, порождают опасения относительно возможного энергетического шантажа со стороны Москвы и соответствующие 'сигналы тревоги'. Эти страхи необоснованны - они связаны с непониманием намерений России и структурных факторов, ограничивающих ее действия, и подпитываются 'холодной войной', которую развязали вашингтонские 'распространители демократии в мировом масштабе'.
Что ж, если Европа будет и дальше настаивать, что Россия - неоавторитарная держава-шантажист, и пожелает подключиться к усилиям Вашингтона по развалу Российской Федерации, ей, несомненно, придется искать других поставщиков газа (или построить по паре ветряных двигателей у каждого дома). Ей вряд ли стоит пытаться 'ущипнуть' за нос державу, на чьи ресурсы она сама же и рассчитывает.
Впрочем, если мыслить объективно, страх Европы перед зависимостью от российского газа - это не столько опасение российского шантажа, сколько нежелание отказываться от возможности поучаствовать в шантаже против самой России. Речь идет не о тревоге в связи с возрождением неоимперских тенденций в России, а о страхе перед тем, что Европе, возможно, придется отказаться от давно устаревшего альянса с Вашингтоном, который сегодня проводит политику окружения России. В конечном итоге, это боязнь действовать самостоятельно, не рассчитывая на давно ненужную защиту демократического 'дядюшки' на другом берегу Атлантики.
Эта нездоровая ситуация явно способствует расколу в Европе, а также в наиболее влиятельной стране ЕС - Германии, что еще больше подрывает единство Евросоюза. К примеру, отношения между Польшей и Германией - и без того небезупречные из-за взаимной предвзятости и неспособности перешагнуть через воспоминания о второй мировой войне - дополнительно отравляет поддержка Берлином российского проекта прокладки Североевропейского газопровода по дну Балтийского моря: польский министр обороны уже уподобил его пакту между Гитлером и Сталиным о разделе его страны. Подобных неразумных заявлений, вероятно, вообще бы не было, если бы Европа не была обязана по указке Вашингтона и антироссийских реваншистских кругов в бывших странах советского блока рассматривать Россию как враждебную экспансионистскую державу. (Более того, сам факт, что высокопоставленные политики/чиновники в Европе выступают со столь наглыми заявлениями, красноречиво свидетельствует о нынешнем разладе в механизме евроатлантического партнерства).
Эта напряженность с особой силой ощущается в Германии в свете недавнего предложения Москвы транспортировать в эту страну весь газ со Штокмановского месторождения, что превратило бы ее в главный 'перевалочный пункт' поставок этого сырья в другие европейские страны. Германский канцлер Ангела Меркель, явно опасаясь 'окрика' из Вашингтона, отреагировала на эту инициативу прохладно, предложив Москве сначала подписать Энергетическую хартию, принятую странами ЕС в 1994 г., которую Москва считает неприемлемой в ее нынешнем виде. Однако вопрос остается на повестке дня: российское предложение слишком привлекательно само по себе, и к тому же Москва может 'прочистить мозги' европейским политикам, усилив внимание к новому, быстрорастущему энергетическому рынку - китайскому. Если Вашингтон считает нужным беспокоиться насчет возможного 'энергетического предательства' Германии и Европы в целом, в ближайшие годы у него будут все основания для такого беспокойства.
Проблема самостоятельности
По сути мы наблюдаем, как Вашингтон контролирует и поучает якобы свободную и суверенную Германию, да и весь Евросоюз, по таким важнейшим вопросам, как их энергетическая безопасность и экономическое развитие. Учитывая, что Вторая мировая война закончилась 60 лет назад, а 'холодная война' все больше превращается в отдаленное воспоминание, такое положение дел иначе как прискорбным не назовешь.
С другой стороны путинская Россия, не связанная по рукам и ногам евроатлантической ортодоксией, выступая под лозунгом 'суверенной демократии', беспрепятственно отстаивает свои жизненные интересы и в полной мере пользуется преимуществами, которые предоставляет ей сложившееся после окончания 'холодной войны' многополярное международное устройство. В плане самостоятельности европейские державы на деле существенно отстают от России.
____________________________________________________________
Влад Собелл: Психологические основы новой 'холодной войны' ("Johnson's Russia List", США)
