- Что вы чувствуете, читая в газете c самым большим в Польше тиражом, что россиянам приходится есть грибы и ягоды, потому что Владимир Путин лишил их польского мяса?
- Это глупость, которая лишь подтверждает процитированное 'Пшеглендом' высказывание читателя ИноСМИ о том, что ничто так не улучшает настроение, как чтение польской газеты. В России нет проблем со снабжением мясом. Такие вещи можно писать потому, что о России в Польше мало знают. У политиков плохие советники. Также я плохо оцениваю действующие в Польше центры экспертов, занимающиеся Востоком. Я вообще не вижу людей, разбирающихся в России.
- У меня складывается впечатление, что каждый поляк разбирается в России, потому что каждый охотно высказывается на эту тему.
- Действительно, высказывающихся много. Они повторяют как заклинание, что Россия ведет имперскую политику. Но все эти эксперты не знают ментальность россиян, не знают, какова реальная политика Москвы и не в состоянии предвидеть действия Кремля.
- Вы живете в Польше 18 лет. За этот период знание нашего общества о России выросло, уменьшилось или осталось на том же уровне?
- Думаю, что знание - это отражение информации и комментариев, предлагаемых СМИ. Россияне [вероятно, имелись в виду поляки - прим. пер.] видят Россию такой, какой ее представляют телевидение, радио, пресса. В этот очень критичный образ России вписываются высказывания политиков и экспертов, повторяющих, что Россия угрожает Польше. Ведь я ежедневно слышу и читаю, что Москва ведет империалистическую политику. Это не может не отразиться на мышлении поляков.
- Можно ли сказать, что поляки относятся к русским хуже, чем в конце 80-х годов, когда вы оказались в Варшаве?
- Поляки относятся плохо не к русским, а к России как государству, к Владимиру Путину. На межчеловеческом уровне я проблем не вижу.
- Почему в Польше такой однобокий образ России?
- Не знаю, возможно, цель - спровоцировать Россию, чтобы она сделала Польшу своим врагом.
- Наверное, мы слишком маленькая страна, чтобы делать из нас врага?
- Почему же? Ведь Польша убеждена в своем величии. Особенно сейчас, когда она в ЕС. Она считает себя большим игроком. Ни одно из остальных 24 государств ЕС не ведет себя в отношении России так, как Польша. Польша лидирует.
- Чем вы это объясняете?
- Переоценкой политическими элитами места Польши в мире. Они хотят, чтобы Польшу замечали, поэтому играют мышцами. Ведь есть и другие государства, которые могли выдвигать России какие-то исторические претензии, но они, как Чехия или Венгрия, ведут себя спокойно, делают на Востоке бизнес. Они в состоянии сами наладить отношения с Россией и не занимают ими остальной мир. Даже очень чувствительные вопросы русскоязычного меньшинства в балтийских странах удается урегулировать по двусторонним дипломатическим каналам. Польша хочет, чтобы все ее слышали и все ей занимались.
- О чем вы думаете, проходя короткий отрезок от варшавской площади Джохара Дудаева до площади Сибирских ссыльных и сворачивая с него на улицу Варшавской битвы?
- У нас в Москве тоже есть разные исторические памятники в память о победах над поляками, французами, немцами. Но это ничего не значит. После войны казалось, что немцы будут нашими врагами на долгие годы. А теперь россияне хорошо относятся к немцам.
- Поляки стали большими врагами, чем немцы?
- К полякам как людям не относятся хуже, чем к немцам или французам. Но Польша теперь уже воспринимается как государство, которое исключительно плохо относится к России.
- Поэтому с будущего года мы будем больше платить за газ?
- Типичная постановка вопроса польскими специалистами по России. Вы заплатите за газ больше потому, что в 90-е годы Польша подписала с Россией договор, включавший в себя механизм регулирования цен. Они зависят, в частности, от уровня цен на нефть. Если бы цены на нефть были ниже, то и за газ вы платили бы меньше. Но даже этот вопрос был использован в Польше против России. Все подчинено представлению о России как стране, ведущей империалистическую политику. Будучи координатором спецслужб, Збигнев Сементковский (Zbigniew Siemiatkowski) говорил, что газовая труба - это российская империалистическая труба. А какой скандал разгорелся вокруг оптоволоконного кабеля вдоль первой нитки газопровода 'Ямал-Европа'! Писали, что Россия использует его для сбора шпионской информации со всей Польши. Россия решила строить газопровод по дну Балтийского моря, и опять говорят об империалистической политике, направленной против Польши. В каждом шаге России усматривается посягательство на свободу Польши. На это накладывается постоянное сведение счетов с историей. Ни немцы, ни французы, ни чехи, ни венгры, ни кто-либо другой, кому Россия когда-то доставила какие-то неприятности, не занимаются этим до бесконечности. Они идут вперед. Польша все время живет мартирологией, напоминанием о несправедливостях.
- Эта историческая политика, как считают ее авторы, должна быть предостережением.
- Я постоянно слышу, что Россия хочет править в Варшаве. Но России Польша не нужна. В Москве никто не думает о контроле над Польшей. Польша в ЕС и НАТО, она вышла из-под влияния России. Но даже это членство не дает Польше покоя.
- Год назад к власти в Польше пришли политики, считающие Россию извечным врагом. Не ощущаете ли вы, что в атмосфере всеобщей подозрительности, царящей в 4-ой Речи Посполитой, кто-то за вами наблюдает, присматривается, кто вы на самом деле такой и чем занимаетесь.
- Нет, ни как частное лицо, российский журналист, ни как редактор газеты, я не ощущаю никаких действий, которые могли бы быть направлены против меня. Меня только один раз спрашивали, являюсь ли я агентом КГБ - в передаче господ Скельского и Морозовского. Несколько лет назад я слышал такое мнение, что, если бы 'Лукойл' купил гданьский НПЗ, то в Польше появились бы тысячи российских шпионов. Но ведь шпионы могли бы появиться и без этой инвестиции. Только я не знаю, зачем России понадобились бы тысячи шпионов. Чего она не знает из того, что могло бы интересовать ее в Польше?
- Два года назад политик 'Гражданской платформы' Бронислав Коморовский (Bronislaw Komorowski) заявил, что на Россию надо кричать, потому что иначе она не будет уважать нас и наши интересы. Складывается впечатление, что, хотя эта партия проиграла, политика крика добилась успеха.
- Политики сами загнали себя в ловушку. Теперь каждое снижение, смягчение тона, переход к нормальным отношениям будет восприниматься как политика уступок и покорности перед Россией. Поэтому так силен крик польских лидеров, что Польша никогда не станет вассалом Москвы и будет защищать свои интересы, которым угрожает Кремль.
15 лет назад - за несколько недель до распада СССР - вы издали первый номер своей газеты. Где состоялась его презентация?
- На трибуне Стадиона Десятилетия, то есть на Ярмарке 'Европа'. 3 декабря 1991 г. я загрузил в свою 'Ладу' пачки со всем тиражом - он составлял 12,5 тысяч экземпляров - первого номера, напечатанным в типографии на улице Минской, которая тогда называлась улицей Октябрьской Революции. Я не очень понимал, что с ним делать. Поехал на стадион. Взял одну пачку, установил цену в две тысячи за экземпляр. И встал. Люди подходили, некоторым я отдавал задаром, другим - за полцены, с какими-то россиянами я совершил бартер - они мне дали игрушки, я им - несколько экземпляров. Несколько газет я обменял на бутылку водки. Это был такой совершенно дикий вход в дикий капитализм.
- Почему вы, российский корреспондент, входили в этот дикий капитализм?
- Просто я был продуктом той эпохи, я тоже хотел воспользоваться новыми возможностями. В 1991 г. миллионы русскоязычных людей бросились в Польшу, так же, как поляки массово бросились в Берлин. Это были времена свободы и всеобщей торговли. Торговая лихорадка охватила даже членов московской Академии Наук, профессоров из Армении. Некому было помочь этим нахлынувшим толпам, нагруженным товаром на продажу. Между тем, многие из этих людей никогда раньше не были за границей. Они не знали языка, не знали, как передвигаться. Я подумал, что стоит издать русскоязычную газету, которая расскажет, как пробить билет в трамвае, каков штраф за безбилетный проезд, как поменять валюту и т.д. Я начинал с капиталом в 10 млн. злотых - тогда это была тысяча долларов.
- Не было проблем с разрешением?
- Как гражданин иностранного государства, я не имел права быть главным редактором польского издания. Мне пришлось запрашивать специальное разрешение у министра иностранных дел. Я получил его от Кшиштофа Скубишевского (Krzysztof Skubiszewski). Зарегистрировал газету в суде. Основал компанию. Ее президентом стала моя жена. Сын - корреспондент московской газеты и редактор единственного русскоязычного портала warsaw.ru. 'Курьер' остается единственной русскоязычной газетой, регулярно издающейся в Польше.
- Вы по-прежнему продаете ее на стадионе?
- Когда-то я не представлял себе распространение 'Курьера' без стадиона. Теперь нас там нет, потому что нет клиентов. Впрочем стадион вообще приходит в упадок. Мы продаем 'Курьер' в некоторых киосках, книжных магазинах, гостиницах, по подписке, раздаем пассажирам российских и украинских авиакомпаний.
- Ощущаете ли вы, что вас ценят?
- От Бориса Ельцина я получил Орден Дружбы. Российское министерство культуры наградило нас дипломом. Меня приглашают на польское телевидение, но польские политики - левые или правые - никогда нас не замечали. Так было при Сухоцкой, при Миллере, так и при Качиньском. Речь не идет о том, чтобы нас носили на руках. Но думаю, что моя газета уже 15 лет не разжигает ссоры, а способствует нормальному общению поляков и русских.
___________________________________________________
Откуда берутся пшеки ("Przeglad", Польша)
Швырни мясом в Путина* ("Nie", Польша)
Рявкнувшая мышь ("Trybuna", Польша)
