Сейчас довольно легко указывать Бушу на его плохую информированность, неверные действия и ошибки в Ираке. А на тот случай, если у вас закончатся примеры, президент постоянно подбрасывает все новые. Но Буш прав в одном главном вопросе. Он с самого начала заявлял, что современный, либеральный и демократический Ирак мог бы стать вдохновляющим примером и стимулом для прогресса на всем Ближнем Востоке. Но проблема в том, что сегодня Ирак производит совершенно противоположное впечатление. Если Буш хочет спасти свою программу продвижения свободы, ему необходимо отделить ее от Ирака.
Несмотря на все свои интеллектуальные недостатки, Буш признал, что корни исламского террора лежат в дисфункции арабского мира. В последние сорок лет, когда весь мир шел вперед по пути экономического и политического прогресса, арабы двигались назад. Десятилетия тирании и стагнации - в основном под эгидой светских режимов западного образца, таких как египетский и сирийский, породили оппозицию, которая экстремистски настроена, ориентирована на религию и в ряде случаев предпочитает насилие. Ее идеология приобрела сегодня глобальный характер, у нее есть небольшие армии новобранцев от Лондона до Джакарты. Однако в самом ее сердце находится арабский феномен, порожденный неудачами данного региона. И излечить эту болезнь можно лишь при помощи более открытой и либеральной арабской культуры, примирившейся с современностью. Взгляните, например, на две неарабские страны - Малайзию и Турцию, население которых представлено консервативными и религиозными мусульманами. В обеих странах вполне успешно развивается экономика, имеется открытое общество и функционирует демократия. Именно поэтому они не плодят стаи террористов-смертников.
Ирак после Саддама предоставлял уникальную возможность для перевода истории на новые рельсы. Но вместо этого администрация Буша загнала его в яму. В результате попытка создания иракской модели для всего Ближнего Востока потерпела неудачу. Неважно, что произойдет в следующие год-два, но страна эта больше похожа на предупредительный знак об опасностях демократии, чем на символ ее перспектив. Когда люди всего мира и, что наиболее важно, ближневосточного региона, смотрят на Ирак, они видят хаос, религиозный экстремизм и насилие.
Дональд Рамсфелд часто говорит (так он говорил и во время своего последнего появления в Пентагоне), что если 'пролететь на Ираком' на самолете, как он иногда делает, то можно убедиться, что разговоры о насилии сильно преувеличены. На самом деле, отважься Рамсфелд проехать по дорогам Ирака, как это ежедневно делают репортеры, он убедился бы, что картина там прямо противоположная.
В отчете группы по изучению ситуации в Ираке (Рамсфелд хвастается, что не читал его) отмечается, что 'налицо существенное занижение сведений о насилии в Ираке. . . Убийство иракца не всегда считается нападением. Если мы не можем определить источник нападения фанатиков, такое нападение не попадает в базу данных учета. Заложенная на обочине бомба, ракетный или минометный обстрел также не принимаются в расчет, если при этом не пострадали американские военные. Например, в один из дней июля 2003 года было зарегистрировано 93 нападения и существенных актов насилия. Однако внимательное изучение отчетности за тот день выявило 1100 актов насилия'.
А теперь давайте взглянем на 'безопасные' районы. Юг страны, который администрация называет стабильным, управляется фанатичными религиозными партиями, боевиками и уличными бандами, большая часть из которых накладывает на права и свободы людей ограничения в иранском духе. Для меньшинств (христиан, например), а также для женщин новый Ирак стал местом преследований и наказаний. Во многих суннитских районах центра страны насильственно вводится пуританство в стиле талибов. И посреди всего этого хаоса те организации, которые в состоянии обеспечить безопасность, являются самыми отъявленными бандитствующими группировками с экстремистскими политическими взглядами. Во всех районах смешанного проживания - то есть практически во всех иракских городах - страшная кампания этнических чисток породила сотни тысяч внутренних беженцев. Почти два миллиона иракцев, или восемь процентов населения, навсегда бежало из этой страны.
Наблюдая за такой 'моделью', ни один арабский режим не ощущает тяги к реформированию. Они говорят своим людям: 'Вам хочется такой демократии, как в Ираке?' (Такие слова звучат и за пределами региона. Владимир Путин, оправдывая собственную узурпацию власти, говорит о том же в России.) Посмотрите вокруг. Саудовская королевская семья сильна как никогда. Египетский президент Хосни Мубарак бросает в тюрьмы своих оппонентов. Сирийский режим, пройдя через период трудностей, вновь обрел уверенность в себе. Иран на подъеме. А Соединенные Штаты Америки подвергаются всеобщему остракизму. Если бы Америка избрала иной путь, мы бы сегодня смогли найти в арабском мире людей, настроенных к существующим режимам оппозиционно. Джордж Буш должен понять, что сейчас ему придется выбирать между Ираком и более масштабным ближневосточным проектом. Только осознав, что Ирак идет по неверному пути, только снизив степень американского участия в делах этой страны, он сможет проводить иные, более постепенные реформы в других странах. Но если вместо этого он будет настаивать на закреплении в Ираке, эта американская война погубит все остальные планы. Ради интересов своей собственной программы свободы президент Буш должен смотреть дальше границ Ирака.
Фарид Закария является редактором Newsweek International
____________________________
Бжезинский: Для Америки на карту поставлено не только будущее Ирака, но и нечто большее ("The Financial Times", Великобритания)
