Западная пресса и деловой мир пристально наблюдали в последние месяцы за ситуацией, сложившейся вокруг крупнейшего в мире нефтегазового проекта "Сахалин-2". Это внимание полностью обосновано. И не только потому, что речь идет о месторождениях, содержащих 150 млн.тонн нефти и 500 млрд. кубометров газа. За энергетической составляющей этого эпизода и на Западе, и в России усматривали еще более важную, - политическую. "Сахалин-2" стал важным этапом в становлении долгосрочных отношений между российскими и иностранными участниками энергетического рынка.
Западная пресса предпочла увидеть в "сахалинской истории" доказательство некой "тяги российского правительства к доминированию в энергетическом секторе", "стремления Кремля к краткосрочной выгоде в ущерб долгосрочным интересам международной энергетической безопасности".
Думаю, "Сахалин-2" может дать повод для более объективных, а главное - полезных для обеих сторон выводов.
При реализации экономических проектов, в т.ч. совместных, не может быть экологических стандартов 'первого сорта" - для Запада и 'второго' - для России.
Экологические претензии Правительства России к участникам проекта "Сахалин-2" сходу были объявлены на Западе надуманными. Так ли это? Напомним: отнюдь не Росприроднадзор, а Всемирный фонд дикой природы требовал от ЕБРР не давать кредит оператору проекта - Sakhalin Energy, поскольку эта компания "не соответствует высоким требованиям мировых экологических стандартов и не может претендовать на получение денежных средств".
А вот другой факт: та же компания отклонила 25 (!) вариантов расчета ущерба от строительства платформы "Моликпак", подготовленных независимым российским экологическим центром. А когда даже уменьшенная во много раз сумма экологического ущерба не устроила оператора проекта, он просто разорвал контракт с экологами и стал искать других, более "покладистых" специалистов.
Между тем речь идет об одном из богатейших районов Охотского моря в плане рыбных ресурсов. Здесь до начала строительных работ обитало не менее 108 видов рыб, 5 видов крабов и 7 видов креветок. Во время сезонной миграции птиц в этом районе останавливается почти 200 тыс. лебедей, уток и чаек. В зоне воздействия проводимых работ находится остров Тюлений - одно из трех крупнейших в мире лежбищ морских котиков.
Смотреть сквозь пальцы на нарушения экологического законодательства России операторов "Сахалина-2" в этих условиях было бы преступно. Все помнят последствия аварии танкера "Экссон Вальдез" у берегов Аляски, где после разлива 40 тыс.тонн нефти в зоне бедствия из 28 видов животных осталось только 2. Между тем специалисты Sakhalin Energy не представили российским властям ни оценки сейсмической устойчивости сооружаемых гигантских резервуаров (а землетрясения здесь часты), ни прогноза взаимодействия проектируемых объектов с геологической средой.
Сказанное, однако, отнюдь не значит, что экологическое законодательство России должны соблюдать лишь иностранцы: для природы не имеет значения национальность фирм-разрушителей окружающей среды. Поэтому экологические претензии к Sakhalin Energy - лишь один эпизод в цепи аналогичных расследований, проведенных российскими властями в последние годы без различия "гражданства" проверяемых фирм. Вспомним: компания "Транснефть" вынуждена была под давлением экологов и правительства изменить маршрут нефтепровода вокруг Байкала, что привело к удорожанию проекта на 1 млрд.долл. Тогда западная пресса восприняла это как "признак зарождения гражданского общества в России". Почему же теперь, когда оказались затронуты интересы иностранных компаний на Сахалине, про гражданское общество и экологическую безопасность на Западе предпочли не вспоминать?
Чем сбалансированнее, справедливее с точки зрения интересов сторон заключаемые соглашения в энергетическом секторе России, тем прочнее позиции иностранных "игроков" на российском энергетическом рынке.
В действиях российского правительства и 'Газпрома' на Западе усматривают 'несправедливое изменение правил игры' на российском энергетическом рынке'. Но признаем: ни исходные условия соглашения о разделе продукции 1994 г., ни тем более те изменения, которые Sakhalin Energy решила внести в проект осенью 2005 г., не учитывали в полной мере интересы нашей страны.
Проекты СРП инициировались в середине 90-х, когда у российского государства и компаний не было собственных ресурсов, чтобы их реализовывать. Нужны были иностранные инвестиции. Но поскольку инвестиционный климат был очень рискованным, то иностранцам нужны были существенные дивиденды.
В результате по условиям соглашения 1994 г. по проекту 'Сахалин-2' почти вся продукция (90%) идет инвестору до полной окупаемости вложенных им средств, и лишь 10% - государству. И только по достижении определенного уровня рентабельности, а именно 17,5%, да еще с учетом инфляции в США (совершенно немыслимые условия!), соотношение меняется: 50 на 50.
Более того: даже эти, явно односторонние условия сделки, оператор проекта принялся "поправлять" в свою пользу. При заключении СРП необходимые инвестиции оценивались в объеме 9,8 млрд. долларов. Но в 2003 г. затраты на осуществление проекта увеличились до 12 млрд. А в сентябре 2005 г. компания уведомила российские власти об увеличении этих затрат до 20 млрд. В итоге раздел продукции должен производиться не в 2006 г., как это планировалось ранее, а к 2014 г. Причем у российской стороны возникли серьезные сомнения в обоснованности такой инвестиционной 'подкачки'.
Почти в два раза были увеличены расходы на юридические услуги, почти в два с лишним раза - на иностранный персонал, в два с лишним раза - расходы на командировки и т.д. По соглашению до 70% должен быть доведен ресурс использования российской рабочей силы, материалов и оборудования. Он не достигал в конце 2006 г. и 50%...
Не менее серьезным оказалось другое изменение 'правил игры' оператором проекта, связанное с занижением цены на добываемую нефть. Счетная палата России обнаружила, что в расчетах была принята цена 34 долл. за баррель при реально действовавшей цене в 60 долл.
Спрашивается, как должно было реагировать на все эти 'корректировки' проекта правительство, которое должно было потерять в результате 10 млрд. долл.?
'Газпром' в течение 2 лет вел переговоры с компанией Shell об участии в проекте "Сахалин-2". Подчеркнем: участники проекта с самого начала не возражали против присоединения к нему 'Газпрома'; речь шла об условиях вхождения в него российской компании. 21 декабря Shell, Mitsubishi и Mitsui подписали протокол об участии "Газпрома" в проекте.
'Сахалин-2': что меняется в акционерном капитале с приходом 'Газпрома'?
Участники: Shell (раньше - 55%, теперь - 27,5%), Mitsui (раньше - 25%, теперь - 12,5%), Mitsubishi (раньше - 20%, теперь - 10%), "Газпром" (раньше - 0, теперь - 50% + 1 акция)
Цена пакета, вносимого 'Газпромом' в проект - 7,45 млрд. долл. Sakhalin Energy после вхождения в проект "Газпрома' продолжит осуществлять функции оператора "Сахалин-2". "Газпром" в свою очередь будет играть ведущую роль в проекте как мажоритарный акционер, а Shell продолжит вносить существенный вклад в оперативное управление Sakhalin Energy и останется техническим консультантом. Акционеры намерены продолжать реализацию проекта в рамках утвержденного плана работ, включая получение необходимых разрешений и согласований в соответствии с существующим российским законодательством и Соглашением о разделе продукции. Решение, направленное на то, чтобы Россия не потеряла доходы в связи с удорожанием проекта "Сахалин-2", будет оформлено дополнительным соглашением к СРП в первом квартале 2007 г.
Россия, как никто, заинтересована в реализации 'Сахалина-2' совместно с иностранными партнерами.
На то есть капитальные причины. Речь идет о крупнейшем проекте в российской нефтегазовой отрасли; о серьезном источнике доходов бюджета; о доступе к новейшим технологиям. Принципиально важно и то, что 'Сахалин-2' призван укрепить безопасность энергоснабжения тихоокеанского региона - крупнейшей части мировой экономики. Весь газ 'Сахалина-2' до 2035 года законтрактован; первые поставки в Японию и Южную Корею начнутся в 2009 г.
Как подчеркнул Президент России В.В.Путин, правительство, с одной стороны, будет оказывать всяческую поддержку проекту, а с другой - требовать соблюдения российского законодательства. В свою очередь, руководство Shell выражает надежду, что 'Газпром', как мажоритарный акционер, примет участие в решении проблем с его реализацией, в том числе экологических.
Критики российского правительства стремятся 'вписать' эпопею с 'Сахалином-2' в некую линию руководства страны на 'выдавливание' западного бизнеса из национальной экономики. В доказательство ссылаются на проекты законов о гарантиях инвестиций, которые рассматриваются в Государственной Думе. Однако достаточно внимательно изучить их, чтобы убедиться: они направлены на то, чтобы обеспечить права собственника - и иностранного, и отечественного и сократить до минимума сферы, в которых невозможно было бы использовать иностранный капитал. Эти сферы будут ограничены, главным образом, требованиями национальной безопасности. Это делается практически во всех западных странах, хотя не везде - на основе четких правовых норм. Вспомним хотя бы запрет, наложенный США на приобретение арабской компанией ряда объектов портового хозяйства в Америке, или позицию правительств стран ЕС в вопросе о возможном расширении российской доли в акциях концерна ЕАДС.
"Важно, чтобы мы (иностранные партнеры) проявляли уважение к суверенитету России над ее ключевыми стратегическими ресурсами. Понятно, что российское государство хочет бережно управлять своими энергетическим ресурсами - решающим национальным активом и одним из главных источников будущего роста ВВП" (Iain Conn, исполнительный директор группы "Бритиш Петролеум"). Лучше не скажешь.
Вадим Луков, посол России в Бельгии
