После встречи в Рижском замке президент Швейцарской конфедерации Мишлин Кальми-Рей и Вайра Вике-Фрейберга дали пресс-конференцию, на которой выяснилось - демократию эти дамы понимают по-разному.
Вайра Вике-Фрейберга напомнила, что задолго до провозглашения независимости Райнис и другие эмигранты-латыши черпали в Швейцарии вдохновение. После восстановления независимости между двумя странами установились замечательные отношения. То есть швейцарские налогоплательщики поддержали своими деньгами много латвийских проектов.
Недавно по кантонам конфедерации прошел референдум насчет выделения миллиарда швейцарских франков, то есть 441 млн. латов, входящим в ЕС странам Восточной Европы - Латвии в том числе. Швейцарцы проявили сознательность - и выделили. В Латвии часть этих денег (26,5 млн. латов) пойдет на финансирование научно-исследовательских программ, борьбу с коррупцией, здравоохранение и другие полезные дела.
На вопрос 'Часа', как швейцарский опыт сосуществования нескольких лингвистических общин можно использовать в Латвии, г-жа Кальми-Рей ответила:
- Сегодняшняя швейцарская модель складывалась веками. В ее основе принцип баланса между различными культурами и религиями, стремящимися к гармоническому сосуществованию. Плюс специфика швейцарского федерализма, когда вопросы сохранения языков и культур зависят не только от федерального правительства, но и в большой мере от самих общин. На этом уровне и принимается решение, какими языками пользоваться. А что у нас заимствовать - решать вам.
После чего слово взяла Вайра Вике-Фрейберга, которая выдала очередной перл, достойный пополнить коллекцию ее изречений типа 'воблы, водки...'.
- В Швейцарии государство склеено, как мозаика из кантонов, у каждого из которых - свои история и традиции. Свою роль в этом сыграла жизнь в горах, где люди по шесть месяцев в году были отрезаны снегами, что способствовало развитию культурных особенностей. И когда началось объединение страны, отдельные коммуны посчитали делом принципа сохранить локальные особенности типа прямой демократии через проведение референдумов, - сообщила латвийский президент журналистам и швейцарским гостям.
А вот в Латвии, считает ВВФ, с 1918 года сформировалась модель представительной демократии, не федеративного, а единого государства.
- Мы приняли модель, предложенную Французской революцией, когда гражданину гарантируются его личные права и свободы, а этническая или религиозная принадлежность не имеет определяющего значения. Но мы разрешаем свободно... ( Пауза .) Вы знаете, у нас есть русскоязычная пресса, есть радио, телевидение, школы, церковь... Все, что полагается в демократическом государстве. Но на другой основе, чем в Швейцарии, - закончила свою речь латвийский президент.
Отложив в сторону фрейдистскую оговорку 'мы разрешаем...', сосредоточимся на окончании этой тирады. Сквозь речения о свободе проступает махровый совок: 'Прошла весна, настало лето - спасибо партии за это...' А также за русскую прессу, радио, телевидение, школы (не такие уж разрешенно-свободные), а также электричество, воду, канализацию, море, ветер и т. д. и т. п. И где прожившая всю жизнь за пределами 'зоны оккупации' ВВФ сумела всего этого набраться?
А швейцарцам действительно спасибо. За немалые деньги и за пример, как маленькой стране жить своим трудом и умом, не страдая паранойей в окружении могущественных соседей.
Справка
Президент на две ставки
Основной чертой швейцарской ментальности, объединяющей разноязыкие и сильно отличающиеся по культуре кантоны, является хроническое недоверие к любой центральной власти. Это отношение распространяется даже на такую иерархическую область, как военное дело.
У швейцарцев даже нет генералов! Они избираются на период военных действий, которые в швейцарской истории случались всего три раза.
Казалось бы, швейцарский президент - сильная фигура, поскольку она возглавляет федеральный совет, состоящий из семи человек. Но назначается он в порядке ротации все тем же федеральным собранием всего на один год. И без права переизбрания на следующий срок.
Президент Швейцарской конфедерации - всего лишь первый среди равных, который одновременно продолжает руководить находящимся в его ведении министерством. Так что Мишлин Кальми-Рей приходится руководить заодно и швейцарским МИДом.
Вице-президент представляет, как правило, другую языковую и религиозную общность. Он следит за каждым шагом начальника, как любвеобильная мамаша за малым ребенком. При такой опеке ни о какой коррупции и речь не идет. Поэтому швейцарцы не особенно стремятся попасть в политику, предпочитая ей банковское дело, предпринимательство и иные почтенные занятия.
