В Афганистане процветает незаконная торговля наркотиками. Что это - неизбежный этап переходного развития страны или . . . ее мрачное будущее? Чтобы выяснить это, в Афганистан отправляется корреспондент 'Би-Би-Си' Дэвид Лойн.
Корреспондент Дэвид Лойн (David Loyn): После падения режима движения 'Талибан' прошло уже более пяти лет, а безопаснее в Афганистане не становится. Напротив, становится все хуже и хуже. Сегодня я отправлюсь с нарядом полиции туда, где только что - всего несколько минут назад - взорвал себя очередной смертник. Сегодня мы поговорим о том, куда уходит международная помощь. ('. . . ну посмотрели мы на эти фотографии: 'Вот это да, фотография за пять миллионов долларов!'') И я спрошу у этого человека - в прошлом принца, а теперь, по его собственным словам, обычного гражданина, - сможет ли он принести мир на эту многострадальную землю. ('. . . по-моему, у талибов также должно быть право участвовать в политической жизни нашей страны - это реальность').
Афганской демократии нелегко расти на экономической почве, обильность которой, как оказалось, зависит от денег, выручаемых от торговли наркотиками. Куда повернет Афганистан?
Год назад, когда я встретил генерала Аминуллу, он еще начальствовал над таможней в аэропорту Кабула. Затем его уволили - как он утверждает, потому, что он почти подобрался к сердцу международной банды наркоторговцев. Сегодня он скрывается и боится выйти из дому, а в коррупции и торговле наркотиками обвиняют его самого. Проблемы у генерала начались с того, что он арестовал нескольких высокопоставленных чиновников - включая эту женщину, которая грозила ему смертью, когда ее поймали на перевозке героина под одеждой.
- Мне сейчас достаточно сделать один звонок - и вашу камеру разобьют. . . понимаете? Слушай, я тебя серьезно предупреждаю: вернешься домой - исчезнешь без следа.
Корреспондент: Так что же получается - местные наркобароны столь влиятельны, что сумели выдавить его с его поста?
Генерал Аминулла Амерхель (Aminullah Amerkhel), бывший начальник таможни Кабульского аэропорта: Из-за заговора, устроенного мафией и контрабандистами, я потерял все, в том числе и пост. А виноват во всем генеральный прокурор. Это он покрывает наркоторговцев, это он дал ход клеветническим обвинениям против меня.
Абул-Джаббар Сабит (Aboul Jabar Sabit), генеральный прокурор Афганистана: Не верьте вы ему! Он говорит, что на меня давили наркоторговцы? Ерунда все это, не было такого! Если когда-нибудь найдется наркоторговец, равный ему, я от него отстану.
Корреспондент: После увольнения на мобильный телефон бывшего генерала таможни стали поступать угрозы.
Диктофонная запись: 'Аллахом клянусь, тебе не жить! - Кто Вы такой, откуда Вы говорите? - Тебе не жить! - Почему это вы так уверены? - Потому что я сделал так, что ты потерял работу, а теперь сделаю еще и так, что ты потеряешь жизнь'.
Корреспондент: Однако бывший начальник таможни не просто бежит наперегонки со смертью: против него самого заведено уголовное дело. Оно, правда, не связано с наркотиками, но и его достаточно, чтобы 'замутить воду', если он попытается отстоять свое доброе имя.
А.-Дж. Сабит: Да лжет он, лжет! Я уверен, что в суде мы с ним к этому вернемся. Улик против него собрано вполне достаточно. Он просто пытается сделать так, чтобы преступления сошли ему с рук. Но нет - я его не отпущу.
Корреспондент: А вот и еще один 'одинокий воин закона' в Кабуле. Мы с ним уже встречались. Генерал Пактиаваль возглавляет борьбу с организованной преступностью, в основе которой - все та же наркоторговля. На сегодня назначена большая операция: человек в оранжевой футболке, информатор полиции, якобы покупает оружие. Вот он.
Информатор: Он говорит: 'Возьми с собой деньги. Когда мы своими глазами увидим оружие, дадим им сто тысяч афгани, а остальное передадим в банке'.
Генерал Али Шах Пактиаваль (Ali Shah Paktiawal), глава городского управления полиции Кабула: Нет, скажи им, что остальное у тебя в машине. А когда они вылезут - мы устроим им засаду.
Информатор: Хорошо. Тогда я скажу 'выходите', это и будет вам сигнал.
А. Ш. Пактиаваль: Мда. . . сегодня будет много крови. Кое-кто не доживет до завтра.
Корреспондент: Невозможно даже представить, насколько трудно здесь быть честным полицейским. Вот и генералу Пактиавалю постоянно приходится обманывать всех - и политиков, и других полицейских, - чтобы никто не знал, куда он едет. Он не верит никому, кроме своих людей. Мы въезжаем в очень неспокойный район - к северу от Кабула, около Гиндукуша, - а подмоги ждать неоткуда. Формально это уже не его территория.
Во дворе стоит машина, брошенная преступниками. Ее двигатель еще работает. На заднем сиденье полиция нашла записную книжку одного из наркоторговцев - с именами, адресами, списком оружия, которое будет продано. Там же найдены фальшивые деньги.
А. Ш. Пактиаваль: Здесь у него все записано - кто, кому и сколько, даже кому и сколько в долг.
Корреспондент: Проходит около часа - и вот уже двое пойманы, связаны, брошены в пикап. Их отвезут в Кабул на допрос.
* * *
Честность дает поддержку народа, но не дает поддержки из-за рубежа. Политические союзники предложили уволенному начальнику таможни защиту в Кабуле, он вернулся, его встретили как героя, но лишь после того, как в прошлом году он бежал в Лондон, спасаясь от убийц. Простые афганцы, недовольные тем, что наркотическая экономика принесла в их жизнь коррупцию, поддержали его - но когда его увольняли, никто и не посмотрел на его международные награды. Почему Великобритания ничем не помогла ему? Почему ему не предоставили убежище в Лондоне?
А. Амерхель: Поддерживать меня надо было тогда, когда я был здесь, на своем посту. Мы должны были стоять плечо к плечу в борьбе с мафией.
Корреспондент: Как Вы думаете - проигрываем ли мы борьбу с наркотиками?
А. Амерхель: Да, эта война проиграна. И британцы страдают от нее везде: солдаты погибают здесь, потому что продажа наркотиков приносит деньги на покупку оружия и боеприпасов, а в самой Британии люди становятся наркоманами и тоже погибают. Ваша молодежь умирает там, ваши солдаты - здесь.
Корреспондент: Британские власти любят раздавать награды афганцам, которые за них воюют. Это преемник Аминуллы, занявший его пост в аэропорту. Власти говорят, что успешные операции против наркоторговцев продолжаются.
* * *
Но строительство новой страны не дается легко. Поговорив с представителями министерства Афганистана по борьбе с наркотиками, мы выяснили, что они чрезвычайно обеспокоены направлением британской политики в этом вопросе.
Маковые поля Афганистана - практически единственный источник героина в мире. В последнее время его производство только растет, причем особенно быстро - в регионах, контролируемых британцами. Значит, что-то идет не так. . . Мы говорили со многими чиновниками министерства. Самый высокопоставленный из них - руководитель аппарата.
Абби Арьян (Abbie Aryan), представитель министерства Афганистана по борьбе с наркотиками: Дело в том, что прошло уже пять лет, а никакой единой политики и стратегии в нашей работе как не было, так и нет. Национальную стратегию по контролю над наркотиками необходимо полностью пересматривать. Для решения этой проблемы нужна новая стратегия.
Корреспондент: Абби Арьян начинал работу в правительстве с программы координации уничтожения маковых посевов. Это направление не менее важно, чем задержание курьеров на таможне и проведение полицейских рейдов. И вроде бы успехи есть. . .
Генерал Ходайдад (Khodaidad), заместитель министра Афганистана по борьбе с наркотиками: Великобритания - основная страна, помогающая Афганистану в решении макового вопроса и напрямую поддерживающая министерство по борьбе с наркотиками.
Корреспондент: Но, несмотря на эти заявления, мы выяснили, что в министерстве растет беспокойство по поводу того, на что тратятся деньги. Одна из 'странных' статей расходов - дорогой контракт на фотографирование маковых полей с воздуха на британских самолетах и компьютерах, и силами британских операторов. В министерстве говорят, что на эти деньги лучше нанять афганцев, которые займутся более 'земными' проблемами.
А. Арьян: Давайте подумаем: а каковы вообще приоритеты афганского правительства? Например, у правительства Великобритании для нас есть проект, он называется SMTV; он заключается в том, что мы получаем фотографии маковых полей. Но они нам не нужны! Получается что мы тратим около пяти миллионов долларов и не видим никакой пользы. Я даже не знаю, что мы с ними будем делать: ну посмотрели мы на эти фотографии: 'Вот это да, фотография за пять миллионов долларов!' А мы ведь ни разу не просили британское правительство, чтобы оно выделяло нам самолет и занималось воздушным фотографированием. Но они нам его дали и говорят: 'Смотрите, как здорово - все для вас и все бесплатно!' Ну для нас-то, допустим, и правда бесплатно, но это же деньги британских налогоплательщиков!
Если нам что-нибудь будет нужно - мы попросим. Нас этот вопрос очень волнует. Мы постоянно говорим британцам: мы договаривались, что вы будете давать нам инструменты для борьбы с наркотиками, а не роскошь, о которой мы никогда не просили и которая нам совершенно не нужна.
Корреспондент: А пока деньги тратятся на фотографии, страна до сих пор лежит в развалинах. Общая стоимость контракта на воздушно-фотографические работы - 10 миллионов долларов. Несмотря на то, что свое беспокойство по этому поводу выразили уже несколько источников в министерстве, Форин офис отвечает: афганцы ни разу не говорили, что эти мероприятия им не нужны.
Тем временем на проекты, от которых действительно есть польза конкретным людям, средства выделяются чрезвычайно медленно. После свержения власти 'Талибана' прошло более пяти лет, а в этой деревне, что всего в часе езды от Кабула, поликлинику начали строить только сейчас. Между тем, необходимость ее очевидна: вот, например, мальчик Ашмад. В этом году ему оторвало миной руку.
В стране растет новое поколение, ждущее перемен. Но в таком, например, вопросе, как поддержка тех, кто отказывается от выращивания мака в пользу других культур, предпринимаются такие антикоррупционные меры, что освоить выделенные деньги становится практически невозможно. В этот фонд выделено около 70 миллионов, из которых потрачен всего один.
Британский МИД признал, что в этом вопросе ощущаются некоторые 'болезни роста'. 'Фонд существует сравнительно недавно, мероприятия проводятся в сложных условиях, однако сейчас закладывается фундамент успешной работы'.
А. Арьян: Что бы ни делалось в нашей стране, здесь всегда будет присутствовать элемент коррупции. Но проблема-то есть! Она вполне конкретна - нужно бороться с наркотиками. Должен же быть какой-то баланс!
Международное сообщество говорит о своей готовности помогать, но ничего не получается, и знаете из-за кого? Я называю этих людей 'консультантами по потреблению икры с шампанским'. Приезжая сюда, они получают здесь сотни тысяч долларов, охрану, жилье - и ничего не делают.
Корреспондент: Кроме всего прочего, в стране началось массовое бесконтрольное строительство. Здания возводятся без какой-либо оглядки на правила градостроения. И главная движущая сила этого процесса - та же наркотическая экономика, размер которой намного превышает объем экономики официальной.
Коррупция - воистину сердце современного Афганистана. Именно она движет этим строительным бумом - 'афганским Диким Западом'. Международная помощь проходит сквозь такую же коррупционное сито, и в результате огромные деньги, которые реально нужны Афганистану, проходят мимо государства. И у государства просто связаны руки.
Перед лицом всех этих проблем у президента Карзая заканчиваются и друзья, и варианты дальнейших действий. Между тем, в афганской политике появляется новый персонаж - плоть от плоти афганской власти.
* * *
Мустафа Захир (Mustafa Zahir), внук короля Афганистана Захир-шаха: Необходимо возвращать афганцам их национальный менталитет, необходимо заново строить страну. Сегодня Афганистан - это разбитое блюдо. Мы должны бережно собрать все его осколки воедино.
Корреспондент: Это Мустафа Захир, наследник правящей семьи афганских монархов. Сейчас он говорит тем же языком, что и любой политик - и, скорее всего, будет участвовать в выборах.
М. Захир: В глазах наших детей - надежда на то, что завтра будет лучше, чем сегодня.
Корреспондент: Дед Мустафы Захира правил Афганистаном четырнадцать лет. В 1973 году власть у него отобрал двоюродный брат, устроивший дворцовый переворот. После того переворота и начались события, приведшие к вторжению русских и большой войне. Сегодня члены правящей семьи снова живут в Афганистане.
В Кабуле люди с охотой и надеждой идут на собрание, на котором будет выступать Мустафа Захир. После разрухи, которую принесла война, Афганистан пытается вернуться в семью народов мира. Но когда Захира встречают, как принято встречать принца, он говорит: не надо так делать.
М. Захир: Тут меня кто-то назвал принцем. Но я - обычный гражданин Афганистана. Я приехал сюда как ваш брат, сын и друг и я горд тем, что тридцать пять лет спустя вернулся на родину.
Корреспондент: Однако в афганском обществе уже возникают вопросы, не заигрался ли внук короля, не запутался ли в хитросплетениях местной политики. Он вступил в новую оппозиционную афганскую группировку под названием 'Национальный фронт'. В ней состоят лидеры мождахедов, воюющих вот уже второе поколение, а также некоторые из бывших коммунистов.
Один из лидеров 'Национального фронта' - единственный афганский фельдмаршал. Когда президент Карзай сформировал свой первый кабинет, Мохаммед Фахим (Mohammed Fahim) стал в нем министром обороны. Сейчас он - яростный противник президента.
М. Фахим: Когда страна идет к насилию и хаосу, ей нужны лидеры, которым народ может верить. А правительство Афганистана никого не хочет слушать и работает против национального единства. Мы, люди, известные всей стране, создали движение, которому могут доверять простые люди. Люди боятся, что в страну возвращается 'Талибан'.
Корреспондент: Однако другой известный командир мождахедов, которого помнят и уважают как первого президента страны после краха коммунизма в 1992 году, утверждает, что 'Национальный фронт' дестабилизирует страну.
Сибгатулла Муджадиди (Sibghatullah Mujadidi), спикер верхней палаты парламента Афганистана: 'Национальный фронт', который они себе создали - это тоже неправильно. Я в него не верю, и я с ним не согласен. По-моему, этот фронт будет вреден для будущего правительства.
Корреспондент: В красивом саду в Пагмане, некогда королевской резиденции, жарят шашлыки. Сюда послушать, что говорят в народе, приехал гражданин Мустафа, как он сам себя называет. Место президента пока еще не свободно, поэтому это, конечно, не избирательная кампания. Но он внимательно слушает жалобы людей на то, что происходит в Афганистане после падения 'Талибана'. И если бы выбор президента зависел от тех, кто пришел в этот сад, и если бы выборы президента состоялись завтра, у Карзая не было бы никаких шансов.
Даже сегодня, через пять лет после 'Талибана', в самых разных частях Афганистана вам немало расскажут о коррупции и бездействии центрального правительства. Но никто из тех, кто об этом говорит, не обладает такой известностью, как этот человек.
Конечно, если тебя узнают на улицах - это только начало. Если у внука короля действительно есть какие-то политические амбиции, то афганцы захотят услышать, что он говорит, и увидеть, что он делает. При этом он не признает, что его реверанс в сторону 'Национального фронта' - это ошибка. Он говорит, что это лишь жест примирения.
М. Захир: Дайте наконец шанс миру. Если люди, которые вчера воевали, сегодня хотят вступить в переговоры, если они надеются добиться своего силой убеждения, а не оружия - почему мы должны отказываться от разговора с ними? Почему мы не хотим прекратить драться друг с другом и принести в страну мир?
Корреспондент: Но ведь с той стороны - коммунисты, люди, убивавшие членов Вашей семьи; мождахеды, которые о вашей семье говорили ужасные вещи, а кое-кто долгие годы делал эти ужасные вещи с Афганистаном. И эти люди - будущее Афганистана?
М. Захир: Эти люди, о которых Вы говорите - они - возможно, не лично, а посредством группировок, в которых они состояли - действительно могли быть замешаны в убийстве членов моей семьи. Но я не судья, я не коллегия присяжных - и я уж точно не палач. Я не могу себе позволить такую роскошь - отказаться кого-то слушать и выбирать, кто мне нравится и кто нет. Я не могу подгонять по себе чужие костюмы. Я вам скажу так, как у нас сейчас говорят в Афганистане: мы пришли сюда с иголкой и ниткой в руке. Почему? Потому что халат, который, метафорически выражаясь, носит наша страна, порван, он весь в дырах. И мы здесь, чтобы залатать их.
Корреспондент: Ну вот представьте: двадцать первый век, Афганистан строит новую демократию. Если ли в ней хоть какое-нибудь место для вашей семьи?
М. Захир: А я никому и никогда не буду навязываться. Если позволят обстоятельства и если будет на то воля афганского народа - тогда другой разговор. . . Самое важное, что мы вернулись в страну, чтобы помочь ей найти решение, а не чтобы создавать ей новые проблемы.
Корреспондент: Некоторые аналитики, однако, считают, что в разрушенной стране, где столь трудно идет строительство демократии, он уже сжег за собой мосты, вступив в союз со старыми командирами, образовавшими 'Национальный фронт'.
Профессор Вадир Сафи (Wadir Safi), аналитик: Люди ни за что не поверят этому 'Национальному фронту'. Внук короля Захир-шаха господин Мустафа Захир имел возможность сыграть определенную роль в будущем Афганистана, но, к сожалению, потерял ее, связавшись с этим 'Национальным фронтом'. Тем самым он потерял симпатии афганского общественного мнения.
Корреспондент: На это Мустафа Захир отвечает, что не будет ограничиваться контактами внутри какой-то одной партии. Если, чтобы добиться мира, нужно говорить с 'Талибаном', утверждает он - он будет это делать.
М. Захир: Талибы - такие же дети нашей страны, и, по-моему, у талибов также должно быть право участвовать в политической жизни нашей страны - это реальность. Сегодня мы протягиваем им руку мира и приглашаем их начать конструктивный диалог в рамках ислама, чтобы принести мир стране, которая для них - такая же родина, как и для нас.
Корреспондент: Уже второе поколение, с тех пор как свергли королевскую семью, в этой стране не было мира, и она не была для всех общей родиной. Ситуация на фронтах, коррупция, наркоторговля - везде положение только усугубляется. Так, может быть, Афганистан действительно опять повернется лицом к этой семье?
* * *
Перемены действительно необходимы. Начальник полиции генерал Пактиаваль каждый день видит на улицах, чем оборачивается застой и нежелание бороться с наркоторговлей - поражением демократии. Сегодня террористы-смертники стали в стране обычным явлением.
Это тело офицера полиции, погибшего на Джелалабадской дороге к востоку от Кабула. Ему просто не повезло: он оказался поблизости, когда человек, ехавший на мотоцикле, взорвал себя рядом с машиной американского посольства. В машине лишь вылетело лобовое бронестекло.
А. Ш. Пактиаваль: Один сотрудник полиции убит, двое ранены. Также ранены четверо гражданских лиц.
Корреспондент: Не самое лучшее начало дня.
А. Ш. Пактиаваль: Да нормальное. . .
Корреспондент: И пришел день, и пришла смерть. В страну, которой еще далеко до спокойствия.
