Москва - Как говорится в старом русском анекдоте, что бы ни задумала советская промышленность, все равно выходит автомат Калашникова. Применительно к Владимиру Путину можно сказать, что российский президент все превращает в спецоперацию.
Взгляните на события прошлой недели, когда карточный домик российской политики рухнул после того, как Путин отправил в отставку правительство премьер-министра Михаила Фрадкова и назначил ему на замену Виктора Зубкова.
Связи Зубкова с Путиным уходят корнями в те дни, когда будущий президент, уволившись из КГБ, начинал свою публичную карьеру, но политическое воскресение малоизвестного 66-летнего главы службы по финансовому мониторингу оказалось необычайно сложным и таинственным пируэтом.
В России давно считалось, что Фрадков был всего лишь технической фигурой, всегда готовой уступить место избранному Путиным преемнику.
В конце концов, и сам Путин был почти никому не известным разведчиком, которого Борис Ельцин выбрал себе в преемники, назначив его в августе 1999 г. на пост премьер-министра.
Позже маленькая, своевременная и победоносная (как казалось) война в Чечне вместе с неожиданной отставкой Ельцина накануне Нового года позволила Путину всего за несколько месяцев воспарить к президентским высотам. С тех пор он не оглядывался назад.
Но, учитывая возраст Зубкова и кажущееся отсутствие у него президентских амбиций, выбор его кандидатуры подобен пощечине бесчисленным политическим прогнозистам.
Не пересматривает ли Путин окончательный список фаворитов, включая в него нового человека, обладающего солидностью, которой нет у более молодых кандидатов, чтобы добавить изюминки президентской гонке? Или же это очередная лояльная фигура, которой Путин может распоряжаться по своему усмотрению?
Или, может быть, президент отказался от сценария передачи власти, выбрав совершенно другую схему?
При том, что в политической жизни России нет и намека на систему сдержек и противовесов, пора перестать притворяться, что игра ведется по правилам.
Из перестановок прошлой недели следует один очевидный вывод: Путин сделал свой выбор не для того, чтобы его необычайно высокая популярность и важные достижения стали основой институциональной реструктуризации.
Абсолютная власть в России развращает не только ее носителя, но и окружающую его систему, придавая всему абсолютистский колорит.
Зубков, Сергей Иванов, Дмитрий Медведев, Владимир Якунин, Сергей Нарышкин, Сергей Чемезов: вероятно, через полгода одно из этих имен станет более широко известно мировой общественности.
Но у них есть еще одна общая черта, помимо того, что их имена включены в элитный список претендентов на президентский пост. Никто из них никогда не занимал ни одну должность в результате выборов.
Их шансы оцениваются на основе отношения Путина к ним или интересов различных кремлевских кланов, которые они представляют.
Во всех странах выборная демократия осуществляется не без ошибок или искажений, но редко когда она столь явно служила бы поддержке совершенно недемократичной и персонализированной системы правления.
Однако оплакивающие гибель демократии в России могут вспомнить, что именно покойный президент Ельцин, будучи выдающимся революционером и реформатором, внедрил и довел до совершенства оригинальную операцию 'Преемник'.
Единственное отличие заключается в том, что страна, которую унаследует наследник Путина, несравненно сложнее, и решения, принимаемые здесь, имеют большие последствия для внешнего мира.
Но Путин не просто продолжил традицию. Он придал этому процессу уверенность, непредсказуемость и энергию, служащую своекорыстным интересам, которые характеризовали годы его правления.
Слушая комментарии, обрушившиеся мощным потоком после назначения Зубкова, нельзя не отметить, что даже самые независимые российские аналитики стали признавать негласные прерогативы власти.
Многие задавались вопросами о выборе времени для отставки Фрадкова, компетентности Зубкова и реальных намерениях Путина, но не о глубинных предпосылках и привилегиях власть имущих.
В условиях ренационализации стратегических экономических активов России и все большего взаимопроникновения крупного бизнеса и интересов государства, наблюдатели за ситуацией в России называют эту страну корпорацией 'Кремль'.
Однако держится она не на зарождающейся корпоративной идентичности, а на убежденности властей в том, что они имеют право руководить страной, не обращая никакого внимания на общество.
Нынешняя ситуация с преемником является яркой иллюстрацией этого эгоцентрического мировоззрения, в котором узость взглядов удивительным образом сочетается с глобальными амбициями. Но система, при всей своей мощи, не подвергаемой сегодня сомнению, остается крайне хрупкой.
__________________________________________
Как заглянуть в душу Путину ("Time", США)
Putinland ("Wprost", Польша)
