Встреча с медведем не сулит ничего хорошего. Вариантов всего два: вы либо спровоцируете его, а это практически равно самоубийству, либо попытаетесь убежать, что не дает вам никакой гарантии на спасение, поскольку он вполне может вас догнать.
Страны-члены Евросоюза уже давно попали в такое затруднительное положение. Они думают и гадают, что им делать с русским медведем, забравшимся к ним в огород, и начинающим переписывать правила международной политики по мере роста своего влияния как усиливающейся энергетической сверхдержавы.
Россия Владимира Путина ведет совершенно новую игру. Она уверена в том, что ей удалось расколоть Европу, расширить список ее двусторонних споров и конфликтов. Москва черпает вдохновение в действиях своих бывших сателлитов по Советскому Союзу, которые ссорятся между собой и нервничают, пытаясь найти достойное место в увеличивающемся пантеоне ЕС. Споры по поводу поставок польского мяса, экспорта нефти в Литву, места расположения военного памятника в Эстонии, а также планов Чехии и Польши по размещению на своей территории американской системы противоракетной обороны - все это льет воду на путинскую мельницу в его идеологической борьбе со 'стратегическими партнерами'.
Но такой сценарий может для России скоро закончиться по одной простой причине. Иллюзорная идея европейской солидарности уступает место призывам к единству среди 27 членов ЕС, которые начали выступать как новая монолитная группа. Именно с этой точки зрения обрела особую значимость неформальная встреча министров иностранных дел стран ЕС, прошедшая недавно в Португалии. Состоявшиеся на ней дискуссии по поводу России очень сильно отличались по своему характеру от всех предыдущих обсуждений. Это была необычная попытка самокритичного анализа своих действий, направленная на выработку стратегии в отношении 'совершенно другой России'.
С 1999 года Европа пыталась наладить 'стратегическое партнерство' с Москвой, записав эту фразу в скрижалях своих директивных документов, но больших успехов не добилась. Трудность данного процесса была обусловлена не столько переменами в европейском мышлении, сколько изменениями в поведении России на международной арене. А поведенческие изменения стали следствием того огромного влияния и силы, которые появились у Москвы благодаря ее колоссальным запасам нефти и газа.
Министры после переговоров в Португалии были практически единодушны в своих призывах к 'настоящему стратегическому партнерству' с Россией, которое в идеале должно исключить все те 'проблемы', с которыми недавно столкнулся Евросоюз. Однако ситуация складывается парадоксальная: объемы товарооборота и потоки инвестиций между ЕС и Россией увеличиваются на 20 процентов ежегодно, но параллельно с этим усиливается и критика по поводу отношения России к демократии, правам человека и правовым нормам.
ЕС наконец осознал настоятельную необходимость говорить в унисон, а не разноголосицей, как он это делал раньше, стремясь сохранить свой демократичный характер и авторитет. Заметьте, как высокомерно разговаривает Россия с ЕС, когда тот слаб. В то же время, она предпочитает вести переговоры со странами-членами поодиночке, когда Евросоюз силен. Не прошло незамеченным и недавнее замечание французского президента Николя Саркози, который в прошлом месяце обвинил Россию в 'жестоком' использовании своей силы. Это очень большой шаг в сторону от позиции его предшественника Жака Ширака, относившегося к Путину как к союзнику и закадычному другу.
На самом деле, появление новых лидеров в Германии и Франции позволило несколько утихомирить пыл Путина, который разнузданно щелкал кнутом на постсоветском пространстве, запугивая те страны, с потерей которых многие в Москве так и не примирились.
Канцлер Германии Ангела Меркель не колеблясь бросила Путину открытый вызов, упрекнув его в этом году в нарушении демократических прав и подавлении протестов оппозиции. Недавно проявился резкий контраст между Меркель и ее предшественником Герхардом Шредером, который, будучи в Москве, призвал страны ЕС надавить на Польшу, блокирующую переговоры о новом договоре между ЕС и Россией из-за запрета на импорт в эту страну ее мяса. Более того, он издевательски заявил, что Европе иногда полезно 'забывать об интересах отдельных стран'!
Переговоры в Португалии продемонстрировали новую решительность в мыслях Европы по поводу России, несмотря на то, что в ходе дискуссий всплыли некоторые вызывающие дискомфорт вопросы. Не переигрывает ли Россия, беспричинно вступая в драку по стратегическим проблемам и щекоча нервы европейцам? И с другой стороны: не пора ли отказаться от устремлений к стратегическому партнерству с Россией? На второй вопрос ответ прозвучал однозначно - нет.
Но ЕС понял, что он не может игнорировать Россию как соседа и торгового партнера (Москва поставляет половину импортируемого ЕС газа). Евросоюз ввел жесткие меры, предназначенные для создания равных условий. В соответствии с этими мерами, не входящие в еврозону корпорации смогут контролировать активы энергетических распределительных компаний Евросоюза только в том случае, если они согласятся с предложениями, изложенными Еврокомиссией.
Ожидается, что это шаг поможет дальнейшей либерализации энергетических рынков ЕС. Но может ли Евросоюз по-прежнему относиться к России как к доброжелательному союзнику? Это вопрос риторический, и ответ на него ясен. Далее, может ли ЕС помешать России играть свою роль в неспокойных уголках планеты от Ирана до Северной Кореи и от Ближнего Востока до Косово?
Тем временем, небольшую взбучку получило франко-германское сотрудничество. Меркель и Саркози вновь заспорили по поводу независимости Европейского Центробанка. Если Саркози обвиняет банк в том, что он позволяет французской экономике 'тонуть', то канцлер Германии обещает заблокировать любое политическое вмешательство в кредитно-денежную политику.
А еще недавно, всего на прошлой неделе, лидеры двух стран выступили с амбициозной совместной инициативой по созданию 'экономической внешней политики' для Европы, нацеленной на ликвидацию барьеров на пути инвестиций и борьбу против манипуляций с валютными курсами в Азии и России. Все как в пословице - гладко было на бумаге...
