Три года назад Андрис Тейкманис сам напросился на работу в Москву. "Я хочу еще что-то сделать", - сказал он тогда министру Артису Пабриксу. Удалось ли ему осуществить свои планы, а также как будут развиваться российско-латвийские отношения, господин Тейкманис рассказал Татьяне Фаст в программе "Давайте разберемся" на Radio Baltkom 93,9 FM. Телеграф публикует выдержки из этой беседы.
- В последнее время с новой силой вспыхнули разговоры о том, куда идет Латвия, кому она ближе: Востоку или Западу. Вновь заговорили о влиянии чужой власти. Только до этого имели в виду "руку Москвы", а теперь - "руку Вашингтона". То есть тема "старшего брата" не уходит из нашего сознания.
Господин Тейкманис, вам не кажется, что 17 последних лет Латвия куда-то бежала, не всегда было понятно, куда, но понятно, от кого - от России, от советского прошлого. И только сейчас мы остановились, перевели дыхание и задумались: может, хватит бежать, пора налаживать отношения?
- Может быть, мы и бежали. Но бежали правильно: обратно в Европу от советской системы. И оттуда нам надо было бежать как можно быстрее. А сейчас, когда мы стали членами Евросоюза и НАТО, можно сказать, что мы решили свои основные вопросы.
И сейчас мы уже можем осмотреться вокруг и определить свои интересы. Прежде всего, в Евросоюзе. Мы - маленькая страна. Таких в ЕС несколько. Мы можем сравнить опыт Словении, Ирландии, Литвы и Эстонии, их интересы и методы, какими они их защищают.
Кстати, живя в России, я могу лучше оценить наши основные ценности - такие как свободное волеизъявление, уважение государства к личности, защищенность личности перед государством, возможность повлиять на органы власти и так далее. И мы их освоили как раз на пути бегства от советской системы.
- Понятно, что в системе евроценностей мы чувствуем себя достаточно уютно. Это близко нашей истории, менталитету... И все-таки я бы хотела повернуть вопрос в другую плоскость. Принято считать, что при Вайре Вике-Фрейберге политика Латвии была проамериканской. А при Валдисе Затлерсе не без помощи Народной партии и ее лидеров она делает крен на Восток. Вы как посол это почувствовали?
- Знаете, нет. Я думаю, что личности, конечно, многое определяют в политике. Но ни Вайра Вике-Фрейберга, ни Валдис Затлерс не пытались и не пытаются как-то повернуть нашу внешнюю политику. Потому что внешняя политика - это отражение внутренних ценностей, того, на чем мы стоим. И в этом плане ничего не изменилось. И при Вайре Вике-Фрейберге было желание привести в порядок наши отношения с Россией. Но, знаете, с Россией часто дьявол скрывается в деталях. Может быть, из-за того, что Вайра Вике-Фрейберга, несмотря на все свои полиглотские знания, не могла изъясняться на русском языке, что для русского человека очень важно...
- То есть это могло быть препятствием для контактов?
- Это не должно быть препятствием, ведь среди европейских лидеров русским владеет уж точно меньшинство. Но это, конечно, облегчает контакты.
Кому мешают "фашистские" шпроты
- Говорят, что вы сами напросились на дипломатическую работу в Москву. После того, как пожили в Европе, были послом в Германии, вам там показалось скучновато... Ну и как вам в Москве, действительно веселее, чем в Берлине?
- Я действительно сам попросился в Москву. Хотя за три года до этого я бы в жизни не поверил, что со своим опытом работы в международных организациях, со своим знанием немецкого, английского, французского языков я смогу заинтересоваться работой в России. Но когда я после Германии три года в должности замгоссекретаря плотно поработал с Россией, мне это многое открыло. Я помню свой разговор с министром Артисом Пабриксом, когда я ему сказал: "Я еще не чувствую себя таким старым, чтобы наслаждаться спокойной, тихой европейской страной. Я хочу еще что-то сделать". Так я и оказался в Москве. И об этом не жалею. Действительно, работа в Москве не схожа с работой ни в одном европейском посольстве.
- Готовы ли вы были к тому, что у посольства будут стоять пикеты, что его будут закидывать яйцами?
- Можно сказать, что готов. Но мне не пришлось это увидеть. В самом начале своей деятельности я нанес визит Жириновскому. Поговорили с ним, обсудили наши отношения. И он мне пообещал, что больше пикетов организовывать не будет. Я, кстати, был первым послом, который с ним встретился. И действительно, он свое обещание сдержал. У нас только один день был пикет. А "виновными" опять оказались наши "фашистские" шпроты...
- А чем они вызвали такую бурную реакцию?
- Ну, это было 16 марта. Организованная молодежь пришла, помаялась немножко. Потом к ним приехали на черных "мерседесах" знающие люди, выдали плакаты и мегафоны, потом расковыряли банку шпрот... Порадовались этому, наверное, только химчистки. Потому что нескольким людям пришлось сдавать туда пальто.
- Вопрос шпрот - больной вопрос. Будет ли он когда-нибудь решен?
- Сейчас мы на научном уровне обсуждаем вопросы стандартов, сам технологический процесс изготовления шпрот. И пытаемся доказать нашим российским коллегам, что если очень точно применить тот стандарт, который определен в России, то эта рыба уже не будет называться шпротами. Во всяком случае это точно не будут те "Рижские шпроты", без которых трудно представить новогодний стол москвича.
Латышское лобби в США - это сила
- Возвращаясь к нашей американо-российской теме... Вы наверняка знакомы с содержанием лекции посла США Кэтрин Тодд Бэйли, которую многие посчитали вмешательством во внутренние дела Латвии...
- Восприятие этой лекции зависит от того, насколько болезненно слушателями воспринимается та тематика, о которой говорила госпожа посол. И исходя из этого может быть разная реакция. Если говорить о том, насколько далеко может зайти посол, высказывая свое мнение по внутриполитическим вопросам, то могу сказать, что он имеет такое право. И я как посол высказываюсь по процессам, происходящим в России.
- А выступаете с лекциями?
- Я регулярно это делаю.
- Перед какой аудиторией?
- Перед студентами. Например, Института США и Канады, Лингвистического университета... Я выступаю во всех своих поездках по регионам России. Это обычная практика.
- Скажите, а что престижнее - быть послом в России или в Америке?
- Это в принципе равнозначно. Такие места как Вашингтон, Москва, Брюссель, миссия при ЕС, миссия в НАТО - это наши основополагающие дипломатические представительства, имеющие равную значимость.
- А можно нескромный вопрос: у кого зарплата выше, у вас или у вашего коллеги в США?
- Она зависит от коэффициента дороговизны города или страны. Есть целая система разработки этого коэффициента. И не только для Москвы или Вашингтона, но и для Токио, Парижа, Берлина...
- Но Москва - один из самых дорогих городов в мире...
- Именно так!
- Известно, что в Америке латышское лобби пользуется большим влиянием в конгрессе США. А в Москве есть латышское лобби в Госдуме?
- Я бы не сказал. Нельзя сравнивать латышскую общину в Соединенных Штатах с общиной в России. В Штатах наша община намного больше. По-моему, в США живет порядка 100 тысяч латышей. А в России 24-26 тысяч. Они очень разбросаны и их возможности намного меньше, чем американских латышей. Наши соотечественники в Америке намного зажиточнее, они хорошо организованы и имеют значительное влияние в американских политических кругах. Особенно если они делают какие-то совместные акции с литовцами, эстонцами. Тогда это уже сила.
Принцип посольства: помоги всем!
- Несмотря на то что вы сражаетесь в одиночку, определенных успехов вы добились. Этот год, я думаю, можно назвать переломным в отношениях с Россией. Прежде всего в связи с заключением пограничного договора. Когда может произойти обмен ратификационными грамотами?
- Вполне возможно, что еще в этом году, где-то до Рождества...
- Раньше речь шла о визите в Ригу министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Вы предполагаете, что до Рождества это произойдет без него?
- Почему без него? Я думаю, возможен и визит Лаврова.
- Господин Тейкманис, под сукном лежит еще несколько важных договоров, которых с нетерпением ждут и пенсионеры, и бизнесмены. Дождемся ли мы когда-нибудь их подписания?
- Дождемся обязательно. Во всяком случае с социальным договором вопрос решен - он утвержден и его остается только подписать. Подготовлен договор по захоронениям в Латвии и России. Его тоже остается только подписать. Подготовлен договор о вывозе ядерного топлива, он в самое ближайшее время будет подписан. По соглашениям о защите инвестиций и отмене двойного налогообложения интенсивно ведутся консультации, это немножко сложнее. Ведь в наших интересах - получить хорошие, качественные договоры, которые бы реально защищали наш бизнес в России. И я надеюсь, что в следующему году мы закончим эту работу.
- Говорят, что за улучшением отношений с Москвой стоят экономические интересы конкретной группировки. Называют имя Андриса Шкеле и Народную партию...
- Знаете, тот, кто хочет найти где-то "мохнатую руку", он всегда ее найдет. Я считаю, что упорядочивание отношений продиктовано самой сутью нашего соседства. От этого выигрывают все. А если говорить о более детальном интересе... Каждый закон или соглашение идет на пользу какому-то бизнесу. Но насколько бизнес сможет использовать это для себя, зависит уже от него самого. Бизнес не спит, его серое вещество постоянно работает и думает, как получить выгоду. А мы как посольство помогаем всем нашим бизнесменам, которые работают в России. Это мой принцип.
Образ врага еще выгоден
- Господин Тейкманис, еще недавно опросы показывали, что россияне считали Латвию чуть ли не главным врагом России. Как вы думаете, это действительно результат реальных опросов? Или это больше политические игры?
- К сожалению, определенная основа там есть. И она уходит во времена распада Союза, когда на Балтийские государства начали смотреть как на каких-то отщепенцев. И тогда - даже не в 1991-м, а еще в 1987-1988 годах - начал выстраиваться образ врага в лице стран Балтии. За 20 лет этот процесс в информационном пространстве России приобрел уже определенную инерцию, которую трудно изменить.
- А разве за последнее время ничего не изменилось?
- Конечно, интонации в отношении Латвии поменялись. Меньше стало негативной информации. Но она может в любой момент появиться. Вот дней 10 назад вдруг показывали фильм о латышских стрелках, который по сути никакой исторической ценности не имеет. Понятно, что он чисто заказной. Смотрю и делаю вывод: значит, ничто не исчезло, поиски врага продолжаются. Россия - большая, там разные круги, разные сферы влияния. И достаточно таких, которые чувствуют себя комфортно, разрабатывая образ врага.
_______________________________________
От Владимира до Святослава - все указывают на 'вину' Балтии ("Latvijas Avize", Латвия)
Плохому танцору мешает "рука Москвы" ("Telegraf", Латвия)
