Технические детали легко объяснить: Россия хотела выдать ОБСЕ 70 виз для такого же количества наблюдателей. Им было разрешено прибыть в Россию, впрочем, всего лишь за три дня до президентских выборов 2 марта. Слишком мало времени и мало наблюдателей, возразило ОБСЕ, в таком случае мы остаемся дома. Даже политическая составляющая происходящего, в итоге, не кажется запутанной: России сложно 'переварить' идею, что за ней 'наблюдают' институты, которые кажутся ей чуждыми, связанные, прежде всего, с политическим и культурным наследием (европейским), которое она уважает, но ощущает своим только до определенной степени.
Отсюда вытекает это смешение 'наблюдения' с 'суждением' или с 'предвзятым суждением'. Небольшой шажок, но он уже сделан. Полемика с ОБСЕ за эти месяцы затронула сначала выборы в Думу, а затем и президентские выборы, но огонь конфликта теплился на протяжении нескольких лет и начинал весело потрескивать, когда, к примеру, разговор касался отношений Грузии и России.
С другой стороны, сложно понять, почему обычно предусмотрительный Владимир Путин выбрал для пробы сил именно такую символическую тему, как прозрачность выборов, и такой организм как ОБСЕ. ОБСЕ не всем нравится (именно потому, что она безразлична к политическим воздействиям), но которая принимается более или менее 'нормальными' правительствами без особых разговоров. Меряться здесь силами излишне (есть наблюдатели или нет, все равно победит кандидат, которому отдает предпочтение Царь), это наносит больше ущерба Кремлю (который уже считается душителем демократических надежд), чем ОБСЕ; помогает убедить сомневающихся в том, что в России граждан призывают принять участие в плебисците, а не в настоящих выборах. Учитывая к тому же и то, что единственный потенциальный соперник президентского кандидата, то есть бывший премьер Михаил Касьянов, был исключен из гонки из-за придирок, ставших традиционными в процессе регистрации. Подобная стратегия не может быть ошибкой.
Мы являемся свидетелями двойного послания: часть его обращена к России, а часть предназначена для всего остального мира. Смысл национального сообщения: Кремль остается сильным, человек, находящийся в нем, намерен использовать свою власть. И не потому (как можно часто услышать), что Путин и его окружение опасаются бунтов и заговоров. Напротив, уходящий президент уже давно понял, что русские склонны ошибочно принимать авторитаризм за авторитетность.
Выросший в СССР и знающий русскую историю, он понимает, что не жестокий, а слабый и нерешительный царь (или генсек) рискует потерять свой трон. Зная это, он поступает соответственно, оборачивая железный кулак в бархат экономического роста: за восемь лет доход на душу населения возрос на 12%. Вторая часть послания - всем нам. Путин говорит: Россию судить нельзя, можно принимать или отвергать, но не судить. Закончилось время просьб о помощи (Россия сократила почти до нуля свой внешний долг), но в то же время ушло и время оправданий и претензий.
Сильная позиция в области поставок газа и нефти, что очевидно, в некоторых принципиальных вопросах немало помогает. Но даже здесь используется не только грубая сила. Россия является вторым мировым поставщиком нефти. Но когда Европа попробовала исподтишка ей подгадить с газопроводом Nabucco, она выяснила, что центральноазиатские страны-производители предпочитают наполнять газом российский 'Южный поток', и что Болгария договорилась с Москвой назло ЕС. Что-то меняется.
_____________________________________
Премии за победу в первом туре ("The Wall Street Journal", США)
Наблюдатели отказываются от присутствия на российских выборах ("The Washington Post", США)
