Данный материал публикуется в рамках акции 'Переводы читателей ИноСМИ.Ru'. Эту статью обнаружила и перевела наш читатель diepost, за что мы ей крайне признательны
__________________________________________________
В мире долго обсуждали, каким же путем пойдет Россия после выборов нового президента, и спекулировали о том, как долго просуществует тандем Путин-Медведев, и когда и каким образом Путин снова вернется к власти. И лишь теперь стало ясно, что смысл этого тандема состоит не столько в сохранении власти прежнего президента и стабилизации 'системы Путина', а, прежде всего, в воплощении в жизнь новой фазы реформ, а точнее - второй волны приватизации, после закрепления результатов приватизации первой волны.
В своих до сих пор редких выступлениях, касающихся его будущей политики, Дмитрий Медведев ссылался на повышение существующего темпа экономического роста, составляющего в настоящее время 7% в год. Он заявил, что намерен активно участвовать в развитии социальной сферы. В швейцарском Давосе, еще до выборов, Медведев пообещал собравшимся представителям иностранного капитала оптимальные возможности для инвестиций. На Российском экономическом форуме в Красноярске Медведев отметил, что на посту президента он сконцентрируется на 'четырех И' - институтах, инфраструктуре, инновационных проектах и инвестициях. Кроме того, он заявил о намерении осуществить намеченные при Путине национальные проекты - программы по развитию образования, здравоохранения, аграрного хозяйства и строительства доступного жилья. По его словам, для реализации намеченных целей необходимы законопослушные граждане и свобода прессы, а высшей целью правительства должны быть гарантии и защита частной собственности. 'Свобода лучше, чем несвобода', - заявил Медведев, и 'речь идет о свободе во всех ее проявлениях: о личной свободе, об экономической свободе, наконец, о свободе самовыражения'.
После таких заявлений во всем мире Медведева приветствуют как либерального политика. Так, к примеру, г-н Штайнмайер, министр иностранных дел Германии, отметил во время встречи министров иностранных дел Европейского Союза в Брдо в конце марта, что заявления Медведева о гражданских свободах и рыночной экономике были сенсационными и что, безусловно следует подождать, что же будет происходить на самом деле.
Тем, кто хочет знать, что ожидает Россию и что скрывается за красиво звучащими заявлениями о борьбе с бюрократией, нужно внимательнее присмотреться к происходящему.
Еще Михаил Горбачев в свое время пропагандировал ускорение, перестройку, гласность. Затем Борис Ельцин продолжил идею Горбачева, раздув ее до шоковой терапии с безоговорочной приватизацией, отпустил цены, позволил развиваться рынку без контроля, сопроводив все это лозунгами 'Берите суверенитета столько, сколько сможете взять!' и 'Обогащайтесь, кто как может!'. Таким образом, должно было быть создано капиталистическое общество.
В результате получилась дикая, криминальная приватизация, которая привела к концу Советского Союза и катастрофическому развалу социальной системы страны, в особенности объединений, основанных на государственных предприятиях, и являющихся основной структурой местного социального обеспечения. В то же время было приватизировано жилье, которое до тех пор предоставлялось бесплатно. Однако попытки Ельцина ввести индивидуальную плату за жилье, воду, электричество и пр. не увенчались успехом.
Важно помнить об этом, чтобы понять, что же происходило в социальной сфере при Путине и что может произойти в дальнейшем.
Когда Путин пришел к власти, он тоже пообещал модернизировать экономику и содействовать улучшению благосостояния и развитию свобод. Он утвердил итоги приватизации, легитимировал возникшую при Ельцине частную собственность, приобретенную анархистскими методами, и одновременно подчинил ее государственному контролю, из-под которого она вышла, достигнув при этом общего консенсуса во имя 'спасения России'. Это означало восстановление хотя бы минимума социальной ответственности предприятий, а конкретнее, обязательства выплаты предприятиями зарплат и налогов. Кульминационным моментом этого развития стал арест и заключение в тюрьму нефтяного магната Михаила Ходорковского в 2004 году. Таким образом, Путин закрепил итоги приватизации, смог вернуть под контроль государства стратегически важные экономические объекты, прекратить перегибы и способствовал появлению у населения уверенности в хотя бы минимальных изменениях к лучшему.
Попытки Путина распространить процесс приватизации на коммунальную сферу были весьма нерешительными, нескоординированными и потерпели неудачу в связи с отсутствием конкретных постановлений по его проведению и с массовыми протестными выступлениями в отдельных регионах. Реформа пенсионной системы, которая повисла в воздухе вследствие распада пенсионных фондов предприятий, в то время не обсуждалась. Система образования и здравоохранения превратилась в 'Эльдорадо Коррупции' из-за катастрофического недостатка бюджетных средств. Люди были вынуждены сами ухаживать за своими близкими в больницах и обеспечивать их необходимыми медикаментами.
Когда после ареста Ходорковского, т.е. уже после окончания раздела народного имущества, Путин в 2004 году решил взяться за приватизацию социальной сферы, то ему пришлось отступить, поскольку по стране прокатилась волна массовых протестов. Причиной протестов стало принятие Думой летом в 2005 году закона об отмене льгот для определенных категорий граждан, которые до тех пор могли бесплатно пользоваться общественным транспортом, жильем, получать бесплатные медикаменты, билеты на культурные мероприятия и т.д. Принятый закон предполагал замену льгот деньгами. В результате произошло то, чего никто не мог ожидать: по всей стране прокатилась широкая волна протестов, ее начали пенсионеры в таких крупных городах как Москва, Петербург, Новосибирск, которые увидели в законе ликвидацию социальных услуг, затем по всей стране к протесту присоединились студенты, учителя, врачи. Правительству пришлось отступить, начатая монетизация льгот была проведена лишь наполовину.
Путин отреагировал незамедлительно, чтобы не нанести урон своему имиджу стабилизатора ситуации. Уже осенью 2005 года он представил в Думе национальные программы, направленные на строительство рынка жилья с доступными ценами, поддержки сферы здравоохранения, образования и сельского хозяйства. Кроме того, стали приниматься меры для проведения пенсионных реформ, а политика государства в отношении семьи стала приобретать позитивные тенденции посредством дополнительных пособий для детей и других льгот.
Основой программы Путина стала бюджетная программа на последующее полугодие, предполагающая увеличение финансирования коммунальной сферы на 20%, сферы здравоохранения - на 80%, в то время как финансирование военной промышленности должно было увеличиться всего на 20%. Медведев хорошо ознакомился с этой программой. И в декабре 2007 года он заявил о намерении повысить расходы на социальную сферу в 2008 году до 300 млрд. рублей, по сравнению с 230 млрд. рублей в 2006 году.
Можно сказать, что обоим президентам повезло: чрезмерно выросшие цены на нефть позволили в 2004 году организовать стабилизационный фонд, который, по словам российского аналитика Бориса Кагарлицкого, достиг фантастической для России суммы в 127,48 млрд. долларов. Кроме того, валютные резервы Центрального Банка России достигли рекордного уровня в 417,30 млрд. долларов.
Эти предпосылки позволили предпринять первые шаги для санирования четырех вышеназванных сфер. А именно, выдачу кредитов для получения доступного жилья, повышение зарплат врачам и учителям, повышение общего уровня заработной платы, пенсий, стипендий и расширения сферы кредитов для сельского хозяйства.
Реакция Путина в 2005 была удачной популистской акцией, которая позволила забыть о том, что было изначально запланировано. Для Медведева же это стало хорошим способом получить дополнительные голоса перед выборами. Подводя итоги, Путин вполне может претендовать на звание 'самого успешного правителя России', считает Кагарлицкий, которого никак нельзя уличить в любви к Путину. В стране повысился общий уровень жизни. Даже те, кто мало зарабатывал, по словам Кагарлицкого, почувствовали хоть какое-то облегчение.
Нельзя не согласиться с Кагарлицким в том, что проблема путинской политики в отличие от политики Ельцина, когда годами не выплачивались зарплаты, пенсии и стипендии, не заключалась больше в самом уровне заработных плат, а в том, что перевод социальной сферы на коммерческую основу привел к стремительному росту расходов граждан. В общем же, по словам Кагарлицкого, давление рыночной экономики на среднестатистическую российскую семью будет увеличиваться из-за общего подорожания, а возможностей для улучшения ситуации в ближайшее время, несмотря на экономический подъем в стране, не предвидится.
Цены на жилье, телефон, транспортные и медицинские услуги, образование неимоверно поднялись - и проблема состоит в том, что расцвет экономики обошел стороной трудящееся население страны.
С учетом всего изложенного выше, становится очевидным, что даже фантастические доходы от экспорта нефти и газа не могут позволить финансировать национальные программы, повышать пенсии и пособия для семей (что просто необходимо в связи с демографической ситуацией в стране), не говоря уже о программе активной борьбы с бедностью, смысл которой согласно планам министерства экономики заключается лишь в том, чтобы понизить порог бедности с 14% в 2006 году до 9% в 2010-ом.
Кроме того, не все деньги, полученные от экспорта и переведенные в стабилизационный фонд и Центробанк, могут безоговорочно быть расходованы на поддержку учителей, врачей и других средних слоев населения. Поскольку дополнительные средства на денежном рынке могут привести к неконтролируемой инфляции (которая за последние годы с трудом была понижена до 6-7%) и, соответственно, к понижению общего уровня относительного благосостояния, достигнутого тяжелыми усилиями.
Уже после первой денежной волны появились прогнозы, предсказывающие 7% инфляцию на 2007 год и 11% инфляции в 2008-ом.
Необходимы иные пути решения социальных проблем, чем денежная поддержка. И в настоящее время идет активный поиск. В связи с этим нельзя не заметить парадоксальность ситуации, которая напоминает о том, что Россия не была капиталистической страной, ею не является и в настоящее время находится в полемике, может ли она ею стать и станет ли вообще.
Сразу после объявления о намерении проведения национальных программ, в начале 2006 года, Институт Восточной Европы опубликовал аналитическую статью в своем ежемесячном издании 'Russlandanalysen', в которой было указано на то, что в связи с ограниченными возможностями самого государства, Путину пришлось потребовать от предприятий активного участия в социальной ответственности перед гражданами. На практике это выглядит так, что бывшие когда-то государственными (или все еще государственные, или те, что скоро вновь таковыми станут) предприятия вновь возьмут на себя организацию социальной инфраструктуры, от которой в 1990 году они были вынуждены отказаться в связи с модернизацией производства и переходом на рыночную экономику.
В середине декабря 2007-го года нефтяной концерн 'ЛУКойл' и губернатор Ханты-Мансийского автономного округа заключили договор о строительстве и реконструкции таких социальных объектов, как жилые дома, больницы, спортивные сооружения и объекты коммунального хозяйства. 'ЛУКойл' вкладывает в эту программу 38 миллионов евро. Расходы самого региона на социальную инфраструктуру не превышают 15 миллионов евро. В начале процесса приватизации считалось, что рыночная экономика вытеснит общественные структуры и вот парадокс! - эти общественные структуры должны теперь поддержать реализацию национальных проектов, предусматривающую приватизацию коммунального сектора.
В области сельского хозяйства наблюдается аналогичная "трещина" в фасаде рыночной экономической системы. Не вдаваясь в детали общих производственных структур, обратим внимание на один аспект, отражающий состояние аграрного сектора: согласно актуальной статистике, "дополнительные" или подсобные семейные хозяйства обрабатывают лишь 6,7 процента от общей площади сельскохозяйственных угодий. Однако они производят 50 процентов всей сельскохозяйственной продукции.
Для наглядности разберем, что стоит за подсобными семейными хозяйствами. Это - приусадебные участки, огороды при дачах или участки земли в пригородах, на которых выращиваются овощи для собственного потребления, но на которых зачастую разводят также птицу и овец, чтобы иметь яйца и молоко. Такая форма хозяйствования вовсе не реликт советского времени, она скорее - существенный элемент традиционной российской жизни. Большевики переняли ее с царских времен и интегрировали в систему народного хозяйства. Семейные хозяйства и после революции 1917 года остались в основе общехозяйственных структур, пережили распад Советского Союза и сохранились до сегодняшних дней. Примерно 60 процентов населения, 16 миллионов семей в России, занимаются ведением такого подсобного хозяйства на своих приусадебных участках. Такая базисная структура народного хозяйства позволила населению в недавние кризисные времена избежать голода.
Дачные хозяйства имеют и другие функции. В основном на дачных огородах работает старшее поколение. Пенсионеры живут на дачах так долго, как позволяет время года, дети и внуки проводят там отпуска и каникулы. Работающее молодое поколение, таким образом, получает большую свободу в своих городских квартирах и домах. А притом что плата за коммунальные услуги в связи с их монетизацией растет, многие семьи предпочитают жить на дачах круглый год и сдавать свое городское жилье, чтобы облегчить финансирование приватизированных квартир.
Замена побочных семейных хозяйств рыночными, ориентированными на приобретение продуктов только в супермаркетах, станет не только экономической проблемой. Ведь дачные хозяйства - это привычная форма жизни. Точно также люди привыкли к тому, что коммунальные структуры при предприятиях - часть их общественной жизни и традиций.
Можно наблюдать противоречия этого рода - то есть между переводом на рыночные отношения и реальностью - и на примере других национальных проектов. Основная проблема в сфере жилья, например, заключается в том, что с самого начала приватизации не было создано федеральных и коммунальных программ по модернизации и реконструкции общественного жилого фонда. То есть, нет программ по строительству социальных квартир, нет организованного управления частными квартирами, нет системы сберкасс, финансирующих строительство частного жилья, а также нет организаций, защищающих права квартиросъемщиков. Кредиты, выдаваемые в рамках "национальных проектов", лишь "стабилизируют" "рынок" жилья в качестве любимого объекта спекулянтов.
Системы образования и медицинского обслуживания - темы, требующие особого внимания, как и пенсионная реформа и программы по поддержке молодежи и семей. Повсюду можно наблюдать помимо финансовых также и проблемы структурного порядка, которые путем "монетизации" не разрешить. Представляется необходимым создавать проекты, в которых будет сочетаться частная собственность с общественнополезной и с правом на индивидуальное самоопределение.
В свете вышесказанного обещания и планы Медведева вовсе не новы. Ни его программа "четырех И", ни "национальные проекты", ни обещанное сокращение бюрократического аппарата и бюрократических препятствий. Его планы по передаче государственных функций частным структурам и по устранению, таким образом, излишних административных препонов также не новы. Ново только то, что эти мероприятия будут в центре внимания правительства, которое будет развивать частную собственность и далее, а также обеспечивать ее защиту.
Очевидна теперь решимость российских руководителей провести "капитализацию социальной сферы" в самое ближайшее будущее. Это отвечает директивам о свободной торговле и о приватизации со стороны ВТО, Европейского союза, Международного валютного фонда и означает облегчение частных инвестиций в сферу жилого фонда. Ожидается подведение системы образования в России под нормы ЕС, коммерциализация сферы обслуживания, развитие аграрной индустрии в ущерб традиционному сектору подсобных индивидуальных хозяйств и, разумеется, вторая попытка монетизации системы льгот на территории всех регионов. Пока это все находится в эмбриональной фазе. Однако, уже видно общее направление двойной стратегии на приватизацию сектора коммунальных и других социальных и общественных предприятий вслед за прошедшей приватизацией крупной промышленности. Это будет осуществлено сильным "тандемом" в лице либерального президента Медведева и сильного главы правительства Путина, что кажется оптимальным вариантом - в случае если население будет с этим согласно.
Если население согласится с такими планами, то это будет означать подключение к их осуществлению элитных кругов всех регионов и руководителей средних предприятий. Медведев обещает этим кругам большую свободу действий. Но для широкой массы населения это будет означать утрату старых общественных традиций после второго захода на проведение монетизации привычных льгот и коммунальных услуг. Власти должны будут увеличить заработную плату и пенсии, чтобы увеличить потребление. Согласятся ли массы населения на то, что их "подкупят" отказаться от традиций общественного пользования многими услугами и перейти на частный сектор во всех областях жизни или же население заставит власти частично отказаться от названных планов - этот вопрос остается пока без ответа. Ответ зависит, в частности, и от цен на газ и нефть.
Приватизация крупных предприятий была неприятным мероприятием, но население смогло ее выдержать. Однако приватизация "социальной сферы" касается привычной общественной жизни и традиций, то есть ударит по самоопределению россиян, так как она может значительно осложнить их быт. За монетизацией может последовать инфляция, которая неизбежно вызовет протесты. Возможно, потребуются все же другие решения проблемы, а не просто увеличение зарплат и пенсий. Массовые протесты 2005 года уже продемонстрировали, что население способно осмыслить новую ситуацию и отреагировать на нее.
___________________________________________________
Автор перевода читатель ИноСМИ.Ru - diepost
Примечание: редакция ИноСМИ.Ru не несет ответственности за качество переводов наших уважаемых читателей
___________________________________________________
Наследие царя ("Epoca", Бразилия)
Конец путиномании? ("Haaretz", Израиль)
