Сложно себе представить, что где-то там, в далеких кавказских горах на границе сегодняшней Российской Федерации с Абхазией, среди заснеженных гор, в царстве субтропического климата и по сей день живут семьи, фамилии которых имеют знакомое нам звучание и корни, такие как Каськ, Орав, Тобиас, Кукк и так далее. Именно их предки в 1871 году, доведенные до отчаяния господством немецких феодалов и четырьмя годами неурожая, в поисках лучшей жизни покинули родину. После 13 лет странствий и скитаний 36 эстонских семей обосновались на берегу реки Мзымта. Образовавшееся в непосредственной близости от греческой деревни Красная Поляна селение назвали Эсто-Садок (Eesti Aiake), сегодня в разговорной речи его все чаще называют Эстонка.
Вверх по канатке
За последние 10-15 лет тихий уклад деревенской жизни канул в Лету под влиянием туристического промысла, набирающего оборот по мере приближения Олимпиады. Уже строящиеся олимпийские объекты погребут под собой просуществовавшую около 120 лет эстонскую деревню. Так, один из главных трамплинов должен раскинуться в ущелье, в котором и по сей день находится наиболее старая часть деревни, по-колхозному называемая 'вторая бригада'. Попасть сюда крайне сложно, единственная дорога разбита временем и размыта ручьями. На склонах ущелья растет уникальный каштановый лес, по краям которого бегут удивительной частоты ручьи, на месте леса, вероятно, будут огромные бетонные зрительские трибуны, которые прослужат по назначению не больше 14 дней - такова продолжительность Олимпиады.
Над ущельем в райских садах благоухающих диких груш днем пасутся коровы Вальтера Германа, председателя эстонской общины. Сам он называет себя последним из могикан, ведь в 'бригаде', кроме него, скот никто больше не держит. Боятся, потому что не известно, когда и куда придется переезжать. Те, кто вовремя смекнул, к чему идет дело, продали свои земли во времена первого курортного подъема. Теперь попавшую в тень государственных интересов землю никто покупать не хочет. Хотя какие именно участки будут принесены в жертву Олимпиаде, никто точно не знает. Восьмидесятилетняя Вильма Тобиас, сад которой каждый день огибают еще оставшиеся во 'второй бригаде' коровы, мечтает только об одном: дали бы умереть спокойно и похоронили рядом с мужем.
По официальной информации, конечный план застройки Эстонки должен был прийти в конце апреля, но, судя по всему, появится не раньше конца мая. После этого семьи, земля которых попадает под Олимпийскую лавину, либо получат новый участок с домом в пока не определенном месте, либо компенсацию, сумма которой явно не соответствует рыночной цене земли, напомним, последняя на сегодняшний день доходит до ста тысяч долларов за сотку.
Племянник Вальтера Федоровича специалист по горной технике Александр Наэльток рассказывает, что время от времени в деревне появляются геодезисты, бурят скважины, берут пробы. Говорят, что на месте, в котором сделали несколько буровых скважин, весной случился оползень. Под склоном проходят русла почти 90 ручьев. Именно поэтому, объясняет Вальтер Герман, на месте сегодняшней деревни строить трамплины и трибуны нельзя. Впрочем, у застройщиков другое мнение.
С недавнего времени в места проведения будущей Олимпиады с незавидным для местных жителей постоянством стал наведываться пока еще действующий президент Путин. В горнолыжном комплексе 'Газпрома' расположилась его резиденция. Там же располагается таинственный отель 'Grand Hotel Поляна', вход в который с недавнего времени охраняет ФСБ.
Надежды и страхи
На противоположной от многострадальной 'второй бригады' стороне ущелья располагается более заметное 'чудо' - подарок Владимира Путина второму 'спортсмену' СНГ, президенту Белоруссии. Это роскошная вилла Александра Лукашенко. Вдоль высокого президентского забора ходить не воспрещается, однако заглядывать за забор нежелательно. За появлением в руках фотоаппарата следует появление машины наблюдения, через минуту водитель в гражданской форме уже дотошно расспрашивает, кто и зачем пожаловал.
Эстонский 'садок' живет сразу несколькими временами года. В идеальном субтропическом климате в конце апреля цветут плодоносные деревья, в то же время в горах удивительной красоты до сих пор лежит снег в несколько метров. Именно тут изо дня в день каждое утро до или во время школьных занятий катаются на лыжах юные дарования, будущая Олимпиада для которых может стать билетом в другую, взрослую жизнь спорта. Бабушки этих детей и по сей день говорят по-эстонски. Даниил Ерофеев, корни которого идут из рода Тобиас, уже зарекомендовал себя на соревнованиях своего возрастного класса. 13-летняя Алина Севрекова, мать которой до замужества звали Хельме Керстен, к 2014 году планирует стать профессиональной спортсменкой. Но все это надежды. А пока альтруист-тренер Станислав Кожухов трудится за шесть тысяч рублей в месяц в надежде, что когда-то его восходящие звездочки займут достойное место на олимпийском небосводе России, и с нескрываемой гордостью хвастается фотографией своих воспитанников в компании президента Путина.
Будущее местных жителей Эсто-Садка под вопросом. Сегодня на целине, которую когда-то поднимали их предки, один за другим растут отели, в зимний сезон цены в них приближаются к московским. Завтра из Сочи через Адлер сюда 'бросят' новую дорогу, сваи мостов которой вопьются в девственные реки и леса. На склонах гор и в ущельях год за годом растут новые канатные дороги и горнолыжные комплексы. Сто двадцать лет затишья могут обернуться новым бегством, новым надломом в судьбе так и не нашедших спокойствия кочевников.
__________________
Предолимпийский кошмар России ("The Wall Street Journal", США)
4000 человек потеряют жилье из-за путинской Олимпиады ("The Times", Великобритания)
