- Как вы оцениваете последнее обострение в Абхазии, а теперь и в Южной Осетии?
- Это обострение - лишь часть более крупного международного политического кризиса, в который втянуты и Россия, и США, и Европа. Последние события в Цхинвали и в целом в Грузии являются признаком нового распределения сил на постсоветском пространстве. Скоро мы увидим, насколько Западу удалось продвинуться в направлении истинно новой модели устройства мира, где демократические ценности стоят не ниже национальных интересов, если не выше. Развитие событий в Грузии станет лакмусовой бумажкой, которая покажет истинный характер существующего мирового порядка.
- Как вы относитесь к утверждениям российских политологов о том, что Южная Осетия - это второй Вьетнам, а на территории Грузии началась война между США и Россией?
- Характер противостояния между США и Россией, в частности в Грузии, отличается от кризисов времен холодной войны. Это противостояние вряд ли приведет к региональной войне, в которой большие государства будут поддерживать своих местных ставленников оружием, деньгами и пропагандой. Сегодняшнее противостояние - это борьба не столько за влияние в Грузии или в регионе, сколько за определение места России в сегодняшнем мире в целом. Так что бои будут идти не на театрах военных действий, а в дипломатических кругах и, что важнее, - в переговорных комнатах крупных международных компаний, действующих в России. Война в Грузии - только один и, надеюсь, единственный эпизод военного характера в этой глобальной борьбе.
- Считаете ли вы, что Грузия смогла интернационализировать проблему Абхазии и Южной Осетии? Если да, то связано ли это с общим ухудшением имиджа России на международной арене или заслуга исключительно грузинских властей?
- Интернационализация проблемы решения судьбы двух сепаратистских регионов уже произошла автоматически после того, как этот конфликт перерос в конфликт между Грузией и Россией. Международное вмешательство в этот конфликт будет необходимо, но это займет определенное время и будет зависеть от исхода более глобального противостояния России с Западом. К сожалению, из-за того, что проблема стала международной (то есть грузинско-российской), решить ее станет еще более сложно. В данном случае интернационализация не панацея, а наоборот - необходимость, не обещающая простого и быстрого решения.
- В своих интервью вы нередко говорите, что попытка военного разрешения конфликтов в Абхазии и Южной Осетии была бы губительной для Грузии. Насколько это осознают грузинские власти? И если осознают, то можно ли считать, что это отчасти заслуга Вашингтона?
- Грузинские власти не смогли правильно учесть весь риск, связанный с попыткой военного разрешения цхинвальского конфликта. К сожалению, как выяснилось постфактум, рекомендации Вашингтона им не помогли. Но я думаю, еще не все потеряно, так как теперь, когда в конфликт уже и прямо и косвенно втянуты мировые державы, разрешать конфликты военным путем будет уже невозможно. Это значит, что у Грузии остаются лишь дипломатические пути решения проблемы, зато теперь у нее еще появилась и недвусмысленная поддержка всех западных стран.
- Так называемый план Штайнмайера - может ли получиться так, что стороны все-таки начнут его рассматривать? И могут ли появиться новые инициативы, новые планы мирного урегулирования абхазского и южноосетинского конфликтов?
- План Штайнмайера не был направлен на фундаментальное урегулирование конфликтов - это была лишь дипломатическая попытка не допустить эскалации фатального противостояния Грузии с Россией. Эта попытка не удалась. План Штайнмайера и не претендовал и не претендует на разрешение конфликтов, особенно сейчас, после начала войны между Грузией и Россией.
- Как можно расценить участившиеся требования Рамзана Кадырова вывести федеральные войска России из Чечни, притом на фоне нарастающей напряженности на всем Северном Кавказе?
- Северный Кавказ будет спокоен до тех пор, пока гарантированы денежные вливания в экономику республик Северного Кавказа и пока там расквартированы части российских вооруженных сил. У российского руководства никогда не было плана фундаментального урегулирования кавказских проблем, что чревато осложнениями, как только российская экономика начнет испытывать первые серьезные проблемы после роста последних нескольких лет.
- Может ли получиться так, что в случае возобновления крупномасштабных боевых действий на Северном Кавказе Абхазия выйдет из-под контроля России?
- Абхазы сами себя перехитрили. После оккупации Абхазии российскими войсками во время южноосетинского кризиса стало ясно, что изощренная "дипломатия" абхазского руководства, ставившая себе целью гарантировать "независимость" Абхазии как от Грузии, так и от России, потерпела вполне предсказуемый крах. Последние события доказали, что абхазам придется жить либо в грузинском, либо в российском государстве, но ни в коем случае не в "независимой" стране с апартеидным режимом, к чему так усердно стремились их руководители.
- Неурегулированный абхазский конфликт, неспокойная обстановка на Северном Кавказе... Как все это может повлиять на проведение сочинской Олимпиады? Можно ли предположить, что российские власти решатся пойти на компромисс с грузинскими властями в отношении Абхазии - например, разделить сферы влияния? Или Москва остановится на 'тайваньском' варианте развития отношений с сепаратистами?
- С началом грузинско-российской войны вопрос о разделе сфер влияния в Абхазии в контексте Олимпийских игр 2014 года, видимо, уже выпал из серьезной политической повестки дня. Сейчас вопрос в том, будет ли весь Кавказ достаточно спокойным регионом к 2014 году. А абхазский вопрос решится уже не в региональном, а в глобальном контексте соотношения сил между мировыми державами. Разменной монетой Абхазия уже не станет, так как проблема сепаратизма в Грузии уже приобретает международный резонанс и становится вопросом принципиальной борьбы не интересов, а идей и ценностей мировых держав.
- Переговоры Тбилиси с Москвой по поводу вступления России в ВТО - можно ли считать это козырем грузинских властей? И какие вообще могут быть козыри или рычаги давления у Грузии в отношениях с Россией?
- Единственный рычаг давления на Россию для Грузии - это развитие демократической системы правления, которая поможет Грузии стать неотъемлемой частью западного мира. Тем самим Грузия может обеспечить себе не просто членство в военных союзах, но и действенную экономическую и политическую поддержку Европы и США в противостоянии любым угрозам - будь то от России или от других недружественных стран или организаций. Военная составляющая национальной безопасности Грузии должна стать самой незначительной частью ее обороноспособности в широком политическом смысле.
- Насколько реален раскол между президентом России Дмитрием Медведевым и премьером Путиным? И вообще, можно ли говорить о двоевластии или Россией реально управляет Путин?
- Российско-грузинская война показала, что Медведев является всего лишь неэффективным, слабеньким фасадом настоящих хозяев Кремля. Это война показала еще, что если в России когда-нибудь и возникнет двоевластие, то это будет двоевластие не личностей, а группировок - скорее всего, военных и чекистских, с одной стороны, и криминального бизнеса с другой. Путин - единственный политик в России, способный оседлать обе группировки, отсюда и его власть.
- В случае, если Медведев сможет выйти на первый план, как это может повлиять на грузино-российские отношения?
- Только негативно, потому что для Медведева грузинский вопрос может стать лишь источником дешевого популизма. Но он никогда не будет иметь власти - он может только служить верным пресс-секретарем Путина.
***************
Нас душит ненависть к русским оккупантам
Вахтанг Кикабидзе: Русские должны убраться!
Валерия Новодворская: Тонущий пиратский корабль "Россия"
Конкурс. "Главный предатель Украины"
Длинные похороны Империи лилипутов
____________
Рынок поставит путинизм на место ("The Wall Street Journal", США)
Политика Путина - угроза миру? Как раз наоборот! ("Daily Mail", Великобритания)
'Быки' покинули Москву ("Newsweek", США)
