Эксперты по международной безопасности предупреждают, что вскоре Иран получит достаточное количество урана для создания, по крайней мере, одного ядерного заряда, что даст ему 'потенциал ядерного прорыва'. Теперь администрация Обамы стремится заручиться большей поддержкой России для предотвращения такого исхода, предлагая взамен перспективу уступок по вопросу планируемого развертывания американской системы противоракетной обороны в Европе. Однако готовность и способность Москвы 'обеспечить результаты' по Ирану вызывают сомнения.
ПРЕДЫСТОРИЯ: Хотя администрация Обамы еще только оформляет свой новый подход в отношении Тегерана, некоторые ее представители уже заявили о своем желании вести прямые переговоры с Тегераном по вопросам, представляющим обоюдный интерес. Список этих тем включает в себя Ирак, Афганистан, другие вопросы региональной безопасности в Южной Азии и на Ближнем Востоке, и, прежде всего, ядерную программу Ирана.
Российские официальные лица выразили поддержку усилиям администрации Обамы по улучшению отношений с Тегераном. Вскоре после инаугурации Обамы 20 января российский вице-премьер Сергей Иванов заявил, что Москва будет готова 'способствовать установлению прямого диалога' между Вашингтоном и Тегераном. Как объяснил Иванов, он надеется, что такие дискуссии помогут 'решить наболевшие вопросы, касающиеся ядерной программы Ирана и других проблемных аспектов ирано-американских отношений'. Несколько дней спустя министр иностранных дел Сергей Лавров заявил: 'Мы рассчитываем, что Соединенные Штаты, учитывая тот свежий подход, который намечается с их стороны по отношению к Ирану, смогут внести более эффективный, чем в прошлые годы, вклад в урегулирование данного вопроса'.
Пожалуй, самым выгодным для Москвы элементом ослабления американо-иранской конфронтации стал бы отказ США от планов развертывания системы ПРО в Польше и Чехии. Возможно, именно по этой причине президент Обама направил письмо президенту Медведеву, в котором указал на очевидную взаимосвязь между двумя этими вопросами. Опровергнув сообщения СМИ о том, что он предложил явное quid pro quo - Соединенные Штаты откажутся от размещения системы ПРО, если Россия ликвидирует угрозу со стороны Ирана - Обама дал понять, что если бы исчезла угроза ядерного удара Ирана по странам НАТО и другим союзникам США, то исчезла бы и необходимость в американской системе ПРО в Европе. Позже президент объяснял: 'В письме я указывал на то, что снижение потребности в системе противоракетной обороны будет обусловлено тем, насколько нам удастся разубедить Иран осуществлять ядерную программу'. Члены администрации Буша также проводили эту связь, предлагая в принципе отложить введение в строй ракет-перехватчиков, размещенных в Польше, до тех пор, пока Иран не продемонстрирует способность нанести удар баллистическими ракетами по Европе.
Однако до сих пор администрация Обамы не называла Москву возможным посредником между Вашингтоном и Тегераном. Новая администрация характеризовала Россию, скорее, как возможного партнера Соединенных Штатов и других стран при решении проблем, порожденных ядерной проблемой Ирана. Например, государственный секретарь Хиллари Клинтон заявила, что администрация будет пользоваться 'умной дипломатией' для ответа на озабоченности, вызванные стремлением Ирана к получению ядерного оружия'. Эти усилия будут включать в себя 'партнерство с Россией, поскольку мы намерены выстраивать более конструктивные отношения'.
Однако администрация Обамы, похоже, готова к более конфронтационной политике, чем хотелось бы России. На совместной с российским министром иностранных дел Сергеем Лавровым пресс-конференции в Женеве 6 марта Клинтон заявила, что администрация Обамы предпринимает 'очень широкий пересмотр политики', но назвала ее задачей определение 'потенциальных шагов, которые могут быть предприняты для того, чтобы Иран отказался или был вынужден отказаться от получения ядерного оружия, чтобы он прекратил поддержку терроризма напрямую и посредством своих союзников - таких, как ХАМАС и 'Хезболла'. Призвав Россию выступить с предложениями относительно того, как лучше всего достичь этих целей, Клинтон добавила: 'Разумеется, наряду с любыми новыми подходами выступают и те, которые, по нашему мнению, важно продолжать - а именно, санкции, как односторонние, так и многосторонние'.
Еще до встречи в Женеве высокопоставленный американский чиновник, пожелавший остаться неназванным, заявил, что для того, чтобы администрация Обамы отказалась от размещения в Польше и Чехии системы ПРО, Россия должна предпринять конкретные шаги, способствующие снижению угрозы, которую мог бы представлять Иран для Соединенных Штатов и их союзников. 'Дело обстоит не так, что русские могут сказать: 'Мы постараемся, а вы сворачивайте планы'. Нет, угроза должна исчезнуть'. По его словам, цель письма Обамы - 'заявить им практически следующее: 'Или вы что-то делаете или сидите тихо'.
ПОТЕНЦИАЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ: Российские официальные лица, давая понять, что они также стремятся не допустить превращения Ирана в ядерную державу, выступают против применения дополнительных санкций или других принудительных мер для изменения поведения Ирана и заявляют, что это будет непродуктивно и еще больше настроит иранский режим против каких-либо уступок по его программе ядерных вооружений. Вместо этого, они призывают к усилению диалога между Вашингтоном и Тегераном и сотрудничеству, призванному смягчить поведение Ирана. Кроме того, российские лидеры отвергают мысль об увязке российской политики в отношении Ирана с американскими уступками по вопросу ПРО. Они хотят, чтобы Соединенные Штаты и их атлантические союзники согласились изменить свои, как они считают, антироссийские позиции по вопросам противоракетной обороны, расширения НАТО и европейской безопасности в общем и целом, в обмен на снятие напряженности в отношениях НАТО-Россия и поддержку России усилиям Запада по стабилизации Афганистана. Возражения Москвы против увязывания продвижения по этим вопросам с ядерной проблемой Ирана связаны с тем, что у России в Иране свои интересы (в особенности, желание оставаться важнейшим зарубежным партнером Исламской республики), с пониманием того, что у Москвы до обидного мало рычагов воздействия на Тегеран и ошибочным представлением о том, что администрация Обамы пойдет на уступки во многих российско-американских спорах без серьезных ответных уступок со стороны Москвы.
Российские чиновники и комментаторы склонны игнорировать или отвергать подход, согласно которому для того, чтобы остановить развертывание американской системы ПРО, Россия должна отказаться от своих связей с Ираном в сфере безопасности. Отвечая на вопрос об этом во время визита в Испанию в начале марта, президент Дмитрий Медведев отметил, что Москва заинтересована в обсуждении ядерной программы Ирана и других вопросов безопасности с Вашингтоном, но 'разговоры о каких-либо разменах или обменах' были бы 'непродуктивными'. Медведев добавил, что он ожидает конкретных предложений от администрации Обамы по поводу придания американским планам ПРО формата многостороннего сотрудничества с Россией и другими странами во благо европейской безопасности.
Мнение комментатора 'РИА Новости' Ильи Крамника, если оно является отражением взглядов российского сообщества экспертов по национальной безопасности, подчеркивает огромные трудности, которые ожидают любые попытки США увязать уступки по ПРО с политикой России в отношении Ирана. Крамник настаивает, что 'оба вопроса могут и должны быть предметом переговоров между Россией и США. Но каждый - в рамках своего комплекса проблем. Иран - в рамках общего комплекса вопросов по Ближнему Востоку и Средней Азии, ПРО - в комплексе вопросов о европейской и общемировой системе безопасности'. Он утверждает, что у Москвы нет иного выбора, кроме сотрудничества с Тегераном по таким важным озабоченностям в сфере региональной безопасности, как Каспийское море, Центральная Азия, Афганистан и Ирак. Он также предупреждает, что 'прямо поддержав США, Россия рискует потерять значительную часть политического капитала, накопленного в отношениях со странами Ближнего Востока и Средней Азии в последние годы'. По мнению Крамника, задача Москвы состоит в том, чтобы склонить Соединенные Штаты к изменению политики в отношении Ирана и его соседей с тем, чтобы она в большей мере соответствовали целям России в регионе. Говоря об элементах системы ПРО в Польше и Чехии, Крамник указывает на то, что этот вопрос нельзя отделять от 'общего комплекса вопросов обеспечения безопасности в Европе'. В эту категорию он включает и расширение НАТО, возможное создание американских военных баз в новых государствах-членах и необходимость обсуждения реструктуризации всей европейской системы безопасности в соответствии с ранее объявленными предложениями Медведева. Наконец, Крамник подсказывает Кремлю, что продолжающийся финансовый кризис может вынудить Соединенные Штаты в одностороннем порядке отказаться от дорогостоящей программы ПРО без каких-либо уступок со стороны России.
ВЫВОДЫ: Перекрестное давление, воздействующее на политику России в отношении Ирана, также осложняет отношение Москвы к другим государствам Евразии. С одной стороны, российские лидеры хотят заручиться помощью Запада в обуздании исламского экстремизма и наркотерроризма в Афганистане и их распространения на соседние государства, включая Россию. Именно по этой причине Лавров и Клинтон заявили на своей совместной пресс-конференции в Женеве о желании вести двустороннее сотрудничество по вопросу Афганистана. Однако российские лидеры стремятся максимально ограничить влияние НАТО в Евразии, а также создать для Москвы новые рычаги воздействия на альянс. Поэтому российские лидеры подтолкнули своих союзников в Кыргызстане к ограничению доступа западных государств на базу 'Манас' в то же самое время, когда российское правительство разрешило Соединенным Штатам и другим странам НАТО транзит по территории России военных грузов (но не оружия) для их военных контингентов в Афганистане. Если американские чиновники хотят, чтобы Россия заняла более жесткую позицию в отношении Ирана в обмен на уступки США по вопросу системы ПРО в Европе, то российские лидеры рассчитывают на то, что потребность НАТО в содействии Москвы в Афганистане вынудит альянс идти на уступки по различным вопросам безопасности в Евразии.
Ричард Вайц - старший научный сотрудник и директор Центра военно-политического анализа Хадсоновского института; автор ряда работ, в том числе, книги 'Казахстан и новая международная политика Евразии' (New International Politics of Eurasia, Central Asia-Caucasus Institute, 2008).
