Несмотря на августовскую войну, Россия остается одним из крупнейших инвесторов в грузинскую экономику. Сегодня страна, оккупирующая почти треть территории Грузии, контролирует ее самые важные энергетические предприятия и инфраструктуру. The FINANCIAL изучил, что именно принадлежит России в Грузии, и как грузинские компании оценивают потенциал партнерства с россиянами в соответствующих сферах.
Российский капитал - в том числе, в банковском секторе, энергетике, горной и нефтяной промышленности, сфере мобильной связи, производства, воздушных перевозок - до сих пор чувствовал себя в Грузии вольготно. Во время конфликта, который, по всеобщему мнению, должен быть разрешен в скором времен, ВТБ, 'Билайн', 'Теласи' и 'ЛУКОЙЛ' продолжали работу в нормальном режиме, и не подвергались нападениям со стороны местных жителей.
Президент Михаил Саакашвили заявил, что не будет препятствовать россиянам вести бизнес в Грузии, отвергая критику тех, кто считает, что разрешать таким компаниям, как ОАО 'Интер РАО ЕЭС', контролировать стратегические активы значит создавать угрозу безопасности.
'Мы не собираемся препятствовать российским компаниям приходить в Грузию', - заявил Саакашвили в интервью, данном на прошлой неделе в Батуми.
'Чем больше у нас деловых интересов, тем меньше будет политического давления. Я никогда не говорил, что Грузии не нужен российский бизнес'.
Ираклий Гурчиани, президент Toyota Centre Tbilisi, одного из крупнейших автоцентров Грузии, говорит, что он против партнерства с российскими инвесторами даже в том случае, если его компании будет угрожать банкротство.
'Политические и национальные интересы оказывают очень большое воздействие на экономику', - заявил The FINANCIAL Гурчиани.
'Я не могу говорить за всю Грузию, но для меня немыслимо, как можно иметь партнерские отношения с представителем государства, которое оккупирует территорию моей страны, которое бомбило Тбилиси и разоряло Грузию', - отметил Гурчиани.
'Я никогда не буду сотрудничать с русскими, даже если мне будет угрожать банкротство. Я ничего не имею против русских, но эти люди работают на правительство, которое отдает приказы бомбить нас, и платят ему налоги. Соответственно, я не хочу иметь с ними дела. Я чувствую себя угнетенным, и не буду вести деловое партнерство с человеком, который унизил меня и мою страну', - говорит Гурчиани.
С 2007 г. Toyota Centre Tbilisi является официальным дилером Toyota в Грузии. На прошлой неделе компания была удостоена звания 'Золотой бренд-2008'.
Акакий Хеладзе, декан факультета менеджмента Кавказской школы бизнеса Кавказского университета, говорит, что деловое партнерство связано с доверием, стабильностью и демократией. Соответственно, страна, не признающая эти фундаментальные принципы, неприемлема для международной среды. 'Если компания начинает партнерство со страной, имеющей плохую репутацию, то это повредит и ее имиджу. Еще одна причина - это личные предпочтения и убеждения главы компании. Любая страна может ассоциироваться с тем негативом, который связан с главой компании, и это окажет воздействие на отношения с любой компанией из этой страны', - говорит Хеладзе.
'Из Грузии выводятся российские военные базы. Вместо российских баз у Москвы будет гораздо больше позитивного влияния в нашей стране в форме российского капитала. Этот процесс уже начался, и мы приветствуем увеличение российских инвестиций. Это поможет в целом улучшить наши взаимовыгодные отношения', - заявил президент Саакашвили.
'Согласно международным правилам бизнеса, организация - это, прежде всего, миссия и видение менеджмента компании. Именно поэтому никто не может критиковать человека за его предубеждения. Решение одного человека, которому подчиняются другие, может быть вызвано многочисленными и разнообразными причинами', - заявляет Хеладзе.
Для Olympic Star, одной из ведущих строительных компаний, происхождение потенциальных инвесторов не является важным фактором. 'Самое важное для нас - выполнять их требования', - говорит Заза Разикашвили, председатель сообщества Olympic Star, президент бизнес-группы Olimp.
'У нас всегда одни и те же критерии для инвесторов. Самое важное для нас - это то, насколько приемлемы его обстоятельства для нашей компании, каков портфель его активов, какую группу и компанию он представляет, и каковы его гарантии', - говорит Разикашвили.
'При ведении переговоров с потенциальными партнерами для нас важнее всего надежность компании, интерес к нашему развитию, личные отношения и совпадение интересов в долгосрочной перспективе', - говорит Георгий Мшвилдадзе, генеральный директор Tegeta Motors.
'Хотя новые инвестиции действительно требуют внимательного изучения', - говорит Мшвилдадзе.
Георгий Капанадзе, директор Axis, еще одной ведущей грузинской строительной компании, говорит, что его компания не ведет переговоры с иностранными инвесторами - из России или любой другой страны, и у нее нет таких планов на ближайшее будущее.
'В настоящее время Axis не ведет переговоры ни с одним конкретным инвестором, хотя мы должны отметить, что основные критерии отбора инвесторов следующие: имидж компании, ее сила, надежность и взаимные интересы'.
'Обычно политическая напряженность негативно отражается на деловом секторе, но неприемлемо подбирать инвесторов, исходя из того, какую страну они представляют', - считает Капанадзе.
Мшвилдадзе считает, что в здоровой деловой среде конкуренция всегда приемлема. Именно поэтому отношения, например, с российскими инвесторами не повлияют на отношения с другими странами - США или другими государствами Запада.
'Люстрация бизнеса стала важным вопросом не только в Грузии, но и во всем мире. Должно быть ясно, кто и что стоит за тем или иным бизнесом, и каковы их цели. В нашем случае Грузия должна поддерживать равновесие. Никто не должен выступать против открытия новых магазинов, ресторанов и других предпринимательских структур иностранцами. Но когда мы говорим о стратегически важных объектах, тогда нам нужно быть принципиальными и осторожными', - говорит Шота Макацария, первый вице-президент Грузинской торгово-промышленной палаты.
'Те, кто говорит, что происхождение денег не имеет значения, ошибаются', - считает Макацария.
'У нас есть пример того, как европейские страны впали в зависимость от поставок российских энергоносителей. Наше общество должно иметь достоверную информацию о происхождении всех компаний и их политических связях. Эти вопросы важны для нас с точки зрения определения стратегических преимуществ', - подчеркивает Макацария.
'В настоящий момент на современном рынке происхождение капитала имеет очень большое значение. Именно по этой причине отменяются различные сделки. Капитал - это не только деньги, он имеет огромное влияние на ключевые решения в экономической и политической жизни. Если у инвестора есть какие-либо скрытые политические или национальные намерения, то капитал станет средством их осуществления. Правда такова, что непросто утверждать, что именно стоит за интересами той или иной компании. Однако существует множество факторов, которые помогут установить, каковы намерения компании, и не является ли бизнес прикрытием для ведущих политических и национальных интересов', - отмечает Хеладзе.
По словам Хеладзе, опыт, история, эффективность и действия компании помогают определить подлинные интересы инвесторов.
'Думаю, что благодаря хорошо спланированным и проводимым стратегиям происхождение капитала может не иметь большого значения', - отмечает Хеладзе.
'Что касается российских инвестиций, то мы не должны отказываться от привлечения российских инвестиций в те отрасли, которые не являются абсолютно ключевыми. Важно, что при помощи тендеров продажа объектов осуществляется более прозрачно. Существует потребность в повышении транспарентности компаний, выходящих на грузинский рынок. Бизнес-планы не должны быть загадкой для участников переговоров с грузинской стороны', - утверждает Макацария.
По словам Макацарии, наши реалии таковы, что существует множество людей, чьи имена остаются для нас тайной. Люди не знают, кому на самом деле принадлежат Rakeen, Energy pro и другие компании, работающие на грузинском рынке. Многие российские инвесторы владеют компаниями в Объединенных Арабских Эмиратах и действуют на местном рынке от имени компаний, зарегистрированных в свободных промышленных зонах.
'Грузинские экспортеры вина сумели компенсировать убытки лишь на 15 миллионов долларов. А до введения эмбарго совокупный ежегодный товарооборот импортеров вина составлял 50 миллионов долларов. Теперь мы имеем излишки вина. У грузинских производителей вина эта проблема будет возникать каждый год, пока они не приступят к диверсификации рынка', - говорит Макацария.
Макацария не считает, что, если бы у грузинских винодельческих компаний были российские инвестиции, то это защитило бы их продукцию от эмбарго.
Хеладзе говорит, что 80 процентов грузинского вина экспортировалось в Россию, в то время, как доля российского вина на грузинском рынке составляла всего 10 процентов. 'Мы поняли, что наши виноделы потерпели убытки в 8 раз больше, чем соседняя страна', - говорит Хеладзе.
'Политика и экономика пересекаются, но существуют партнерские отношения, основанные на ответственности и доверии, имеющих фундаментальное значение для дальнейших отношений между странами. Мы часто видим примеры того, что политические отношения между странами не очень хорошие, но существует прочное экономическое партнерство. Мы даже можем привести в качестве примера Россию и Грузию', - говорит Зураб Маргвелашвили, исполнительный директор винодельческой компании 'Тбилвино'.
В настоящее время 'Тбилвино' не нуждается в иностранных инвестициях.
'Долгое время нашим партнером была российская компания 'Мозель', которая входила в первую пятерку импортеров вина в России. Мы сотрудничали с этой компанией до введения российского эмбарго на грузинскую продукцию в 2006 г. Уже тогда у нас не было хороших политических отношений с Россией. Но мы думали, что Россия для нас - стратегически важный партнер, полезный для развития нашего бизнеса', - отмечает Маргвелашвили.
'Наш бизнес создает рабочие места для множества людей, производит национальный продукт и популяризует его за рубежом. Думаю, что бизнесмены должны обращать внимание на своих деловых партнеров и происхождение инвесторов, но это не должно быть единственным критерием. Думаю, что чем прозрачнее деловые отношения между странами, тем больше будет человеческих ресурсов для укрепления отношений', - говорит Маргвелашвили.
Маргвелашвили допускает, что некоторые компании, выходящие на грузинский рынок, могут иметь скрытые интересы. Но они не всегда представляют Россию.
'Мы поддерживаем контакты с нашими российскими партнерами, поэтому, несмотря на разрыв отношений во время августовской войны, когда ситуация стабилизируется, мы с обеих сторон будем готовы к восстановлению нашего партнерства. Я, как представитель бизнеса, считаю, что политики должны уделять основное внимание выстраиванию прочных отношений между представителями местных компаний и потенциальными зарубежными партнерами', - отмечает Маргвелашвили.
'Нам приходится разделять бизнесменов на две категории; тех, кто непосредственно связан с политиками, и тех, кто сосредоточен на ведении бизнеса. Начиная переговоры с новым партнером, мы никогда не запрашиваем список основателей компании'.
'Самое важное для нашей компании - это богатый опыт наших будущих партнеров, хороший портфель и результаты их работы, а также сильный банковский сектор, который будет отвечать за их экономические обязательства', - говорит Маргвелашвили.
