Весной следующего года будет отмечаться печальная годовщина катынского расстрела польских военных в апреле и мае 1940 года. Мы решили не дожидаться круглой даты и выяснить, как чехи узнали правду о Катыни, и пострадали ли они сами во время этих печальных событий. Расскажет нам об этом историк Мечислав Борак, автор первой в Чехии книги, посвященной расстрелу польских военных, вышедшей еще в 1990 году. Он также является автором множества статей на эту тему.
- Итак, как же узнали в Чехии, кто виновен в убийстве более 20 тысяч польских заключенных?
- Это парадоксально, что во время войны чехи лучше знали правду о катынском деле, чем после войны. Немецкая пропаганда давала чехам информацию о том, что обнаружили немцы во время эксгумаций в катынском лесу. Некоторые думали, что это все геббельсовская пропаганда, но, к сожалению, потом оказалось, что это не было пропагандой. Это было единственное время, когда чехи могли слышать правду, хоть и немецкими устами.
В 1943 году немцы провели собственное расследование катынских событий. Эксгумации проводились под контролем международной комиссии, состоящей из экспертов по судебной медицине и криминологии из 13 стран Европы. От Чехии в состав комиссии вошел профессор судебной медицины Карлова университета Франтишек Гайек.
- После возвращения в Прагу он и его коллеги писали о том, что видели в Катыни, что это дело рук большевиков. После войны они вынуждены были описывать все совсем по-другому. Но Советам не удалось на Нюрнбергском процессе вменить катынские события в вину немецкой армии. Потихоньку этот пункт обвинения исчез из материалов процесса. Долгое время продолжалось молчание. И только в начале 1950-х годов Конгресс США открыто позволил заявить, что это дело органов НКВД. В Чехословакии же владычествовала пропаганда СССР. Профессора Гайека, а также писателя Франтишека Кожика заставили написать в газете "Rudе prаvo", что во время войны они не могли говорить правду о Катыни и вынуждены были поддерживать немецкую версию.
Фигура профессора Гайека была очень противоречивой. И после его смерти историки задаются вопросом - по каким причинам он менял свои показания по катынскому делу? Боялся за свою карьеру или все-таки всерьез верил советским аргументам? Писатель Кожик после падения коммунистического режима объяснил свои метания Мечиславу Бораку.
- В девяностых годах, когда Горбачев признал ответственность Советского Союза за это преступление, Гаейк уже был мертв. Но Кожик еще был жив. Я разговаривал с ним, и он сказал: 'Я сам не знаю, кто это сделал. Во время войны я верил, что это были немцы. В лесу было невозможно выяснить, кто это сделал'. Он поверил в советскую вину только потом, когда были обнародованы материалы из советских архивов, документы, подписанные Сталиным, Молотовым, Ворошиловым и другими, и приказ о расстреле 25 тысяч поляков - врагов советского строя.
C начала 1990-х годов историк из Силезского университета в Опаве Мечислав Борак разыскивал свидетельства о катынских жертвах, имеющих отношение к Чехии.
- Мне удалось найти уже 500 человек из чешской части Силезии, Тешинской Силезии, то есть с территории сегодняшней Чешской Республики. Тех, кто родился на этой территории или к началу Второй мировой войны жил и работал здесь. Это были, прежде всего, местные поляки, которые в сентябре 1938 года отправились на фронт воевать против Гитлера. Через две недели, когда в Польшу вошли советские войска, они попали в советский плен и были интернированы в лагеря. Хотя войны между Польшей и СССР не было, им говорили, что они военнопленные. Вначале им позволяли писать письма домой, но в начале 1940 года корреспонденция прекратилась, и в марте вышел приказ Политбюро о расстреле. В апреле и мае всех их расстреляли.
В прошлом году чешский режиссер Петра Вшелихова сняла о событиях в Катыни документальный фильм под названием 'Преступление по имени Катынь'. Фильм, основанный на воспоминаниях родственников катынских жертв, получил множество чешских и международных наград, в частности, награду Андрея Станкевича за режиссуру. Вот как рассказывает Петра Вшелихова о моменте, когда она поняла, что снимает правильный фильм.
- Я знала обо всем этом теоретически, знала, что эти события происходили. Но понимание всего этого обрушилось на меня только тогда, когда мы приехали в Россию и увидели тысячи крестов в поле. Это было самое сильное впечатление. Именно тогда мы со съемочной группой поняли, что делаем правильное дело.
Вот как вспоминает о пребывании в лесу у Катыни Антонин Валица, побывавший на месте эксгумации в 1943 году. Это отрывок из фильма Петры Вшелиховой.
- Мы приехали на вокзал Гнездово - это первая станция за Смоленском в направлении Катыни. Оттуда мы направились прямо в лес. Неподалеку от леса находился один открытый гроб, расчищенный до мертвых тел. Они выглядели как сельди в бочке, так они были притиснуты друг к другу. Я был как будто под дурманом: тел было так много, и они лежали одно на другом. Не могу выразить своих чувств словами: ничего подобного я в жизни не видел.
Продолжает Мечислав Борак.
- Они их вывозили из лагерей в областные города, где находились учреждения НКВД, и расстреливали по 200 человек за ночь. Сохранились транспортные списки с именами и фамилиями пленных. Это доказывает, что эти людей в эти дни приехали в Тверь, Харьков и Смоленск. Так можно узнать и день их смерти, с точностью в 1-2 дня. Нам удалось сообщить всем родственникам этих расстрелянных дату расстрела и место захоронения их родных.
