Мы продолжаем разговор о чешских жертвах Катынского расстрела. Историк из Силезского университета Мечислав Борак, изучающий катынские события с чешской точки зрения, на сегодняшний момент установил имена пятисот человек, проживавших на нынешней чешской территории и расстрелянных сотрудниками НКВД в апреле-мае 1940 года. Слово самому историку.
- Из этих бывших чехословацких граждан около 100 человек лежит в Катынском лесу, около 60 человек в Харькове и остальные, как минимум 350 человек, в Медном при Твери - это те, кто был интернирован в лагерь Осташково. Это были полицейские, безработные молодые люди, которые откликнулись на предложение работать в польских полицейских органах после занятия этих территорий Польшей. Почти все сотрудники полиции Силезской области были интернированы, и поэтому из Силезии было так много жертв.
Некоторые из этих людей служили, например, в чехословацкой армии и полиции. Их семьи еще живы. В Чешском Тешине существует общество 'Катынская семья', входящее в польскую федерацию таких обществ. Когда чешская 'Катынская семья' создавалась - это было в 1990 году - были еще живы восемь жен погибших в Катыни. Сейчас этих женщин уже нет в живых, но живы их дети, сестры и братья, появились и внуки - третье поколение. Члены общества встречаются и уже ездили на могилы своих родных в Катынь.
Подробнее об объединении 'Катынская семья' в Чешском Тешине нам рассказал его председатель Йозеф Пилих.
- Мы объединяем членов семей катынских жертв, которые были казнены в СССР и захоронены в Катыни, Медном и Харькове. Нас было более 120 человек, а теперь осталось около 50. Я сам в нашем обществе один из самых младших, а мне уже больше 75 лет. Так что наша организация вряд ли долго просуществует. Но пока мы живы, мы стараемся поддерживать память о наших близких.
- Кто из вашей семьи погиб в сороковом году?
- У меня в Медном лежит отец. Я должен был хоть раз в жизни там побывать, чтобы увидеть, где он похоронен. Отец был интернирован в Осташково, а потом перевезен в Тверь. Там в здании НКВД его расстреляли, а останки закопали в лесу у Медного.
Йозеф Пилих видит главную задачу 'Катынской семьи' в увековечивании памяти погибших польских военнослужащих.
- На памятнике жертвам Второй мировой войны в Чешском Тешине установлена и наша мемориальная табличка. Более того, в памятник вмонтированы урны с землей, в которой захоронены наши родные. Есть там урна с землей из Катыни, а также с самых крупных полей сражений, в которых участвовали польские военные родом из наших мест. Но мы не оставляем надежды открыть еще один памятник, на котором были бы перечислены имена всех погибших. Это была бы уже вещественная память о наших близких, след, который бы сохранился навечно.
Продолжает Мечислав Борак.
- Память этих жертв - а это были жертвы политического террора, должны чтить все государства, чтобы люди не забывали, чтобы такое никогда не повторилось. К сожалению, не все результаты той большой работы, которую Федеральная прокуратура России провела в последние годы, были переданы польской стороне. Говорят, что это государственная тайна. Поляки пробовали обращаться в международные судебные органы, но безрезультатно. По моему мнению, уже нет оснований держать эти сведения в тайне. Последние палачи, я думаю, уже умерли.
Историк Борак уже почти 20 лет занимается 'катынской темой', и она его не отпускает.
- Я написал по этой теме несколько десятков научных статей, в 1990 году издал первую книгу о катынском деле. Она называлась 'Убийства в Катынском лесу'. Я также опубликовал на польском языке биографии катынских жертв, сведения о которых я нашел к тому времени, - около 300 человек. За прошедшие годы на чешский была переведена многочисленная иностранная литература о Катыни, но о чехословацких жертвах в этих книгах нет ни слова. Поскольку я нашел новые факты из жизни этих людей, я должен написать еще одну книгу.
